Книга Карусель, страница 67. Автор книги Белва Плейн

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Карусель»

Cтраница 67

— Но это же совсем другое дело!

— Да нет. Просто внутри тебя что-то нарастает, пока не заполняет до отказа, и тогда происходит взрыв.

— Мы столько раз об этом говорили и ни к чему не пришли. Может, Йен с тобой поговорит? Все-таки он был… отцом Йена. Может, ты его послушаешься.

— Прошу тебя, милый, как ты сказал, мы уже много раз об этом говорили. Это бессмысленно. В понедельник я иду в полицию.

Схватившись за голову, Дэн принялся мерить комнату шагами.

— Боже мой, у меня такое чувство, будто я схожу с ума! Нет, только не в понедельник. Ты сначала должна встретиться с адвокатом. Этого требует здравый смысл, и я на этом настаиваю. Я знаю, что в среду из отпуска возвращается Ларсон. Мы пойдем к нему. Ты обещаешь подождать?

Салли не хотела плакать и усилием воли сдержала слезы.

— Да, но я не дам ему отговорить меня.

— Можно подумать, он станет это делать, — мрачно сказал Дэн.

Разумеется, ни один уважающий себя адвокат не станет ее отговаривать. Она это знала. Но он направит ее, а потом парки — богини судьбы — сделают свое дело.


Клайв находился в больнице с самого утра, а сейчас день уже близился к вечеру. В маленькой комнате рядом с кабинетом врача, в комнате ожидания для привилегированных пациентов, он, как предполагалось, просматривал журналы. Боль в спине была почти нестерпимой при любом положении. Тогда он встал, но лучше не стало. Боль распространялась теперь в ноги, сантиметр за сантиметром — изо дня в день. Сколько уже дней прошло? Десять? Одиннадцать? Он потерял счет, боль его ослепила.

Кто-то пригласил его в кабинет доктора Дэя.

Клайв вошел. Врач сидел, углубившись в бумаги. Когда он поднял глаза, по выражению его лица все стало ясно. Глаза его ободряюще блестели, как бы говоря: «Результаты отрицательные», потом в них появилось слегка озадаченное выражение, означавшее: «У меня плохая новость, не знаю, как начать».

— Ну так что, доктор, — сказал Клайв, — ничего хорошего, да?

— Всегда есть… — начал врач, но Клайв перебил его:

— Простите, если я невежлив сегодня. Это плохой день и день рождения моего отца, и я знаю, что умираю, так что, прошу вас, говорите прямо. Я к этому готов.

— Мне очень жаль, Клайв. Черт, нет ничего труднее… Ладно, слушайте. Все анализы показывают метастазы в костях, в почках, в печени — повсюду.

— Ясно.

— Мы старались. После удаления легкого у вас наблюдалось серьезное улучшение на протяжении всей зимы. И вот теперь это. — Он недоуменно пожал плечами. — Как лесной пожар.

Клайв поднял голову.

— Сколько осталось?

До этого он не обращал внимания на тиканье часов в комнате. Внезапно оно стало очень громким. Тик-так, тик-так.

— В любой момент.

С трудом поднявшись из кресла, Клайв нашел несколько слов:

— Спасибо вам за все. Вы сделали все возможное.

— Куда вы сейчас, Клайв?

— Домой. Куда еще? Я хочу быть дома.

— Я имею в виду, как вы туда попадете?

— Машину водит моя жена. Она весь день ждала внизу, в холле.

Врач как будто хотел что-то сказать или сделать. Он встал, открыл дверь и, пожимая Клайву руку и качая головой, произнес:

— Ждала весь день, какая терпеливая жена, может, вы хотите, чтобы я спустился с вами и поговорил с ней, может, я смогу…

— Нет-нет. В этом нет необходимости, но все равно спасибо.

Затем Клайв торопливо надел пальто и, несмотря на боль, побежал вниз по лестнице.


После того как он кратко сообщил Роксанне то, что узнал, после того как услышал ее обычное аханье и ожидаемый ответ: «Врачи могут ошибаться, девять лет назад моей тетке сказали, что ей осталось полгода», Клайв попросил ее успокоиться.

— Я знаю, ты хочешь как лучше, но все это чепуха, и ты это знаешь, — тихо сказал он.

— Когда… когда, он сказал, это может…

— В любой момент.

Он знал, что она надеется, что этого не случится сейчас, в машине, или в каком-нибудь людном месте. Вряд ли ее можно было за это винить. На ее месте он испытывал бы такой же естественный страх.

Сейчас ему только хотелось поскорее добраться до дома и принять что-нибудь обезболивающее. Однако в глубине души Клайв хотел продлить эту поездку, ведь она может оказаться последней. Никогда. Немыслимое слово, когда приходится применить его к себе. И он с жадностью смотрел в небо, на тяжелые тучи, на раскачивающиеся под яростным ветром деревья и на мертвого оленя у дороги — нынешней зимой много было подобных смертей. Но в мае, через два месяца, считая с этого дня, наступит благодатное время, развернутся молодые листочки, а затем из дальних стран вернется несметное множество птиц, потом, почуяв весну, сорвется в галоп его кобыла.

— Я знаю, тебе не хочется разговаривать, но я только хотела спросить — может, ты хочешь чего-нибудь особенного на ужин? Я тогда остановлюсь у магазина. Это не займет много времени.

Роксанна сжала его руку, и когда он в ответ посмотрел на нее, то увидел блестевшие в ее глазах слезы.

— Спасибо тебе, давай поедем домой.

Он был тронут до глубины души. Она была так добра к нему: никогда в его жизни никто так о нем не заботился, не оберегал, не лелеял. Роксанна бесшумно передвигалась по дому, приносила ему еду и питье, снимала для него книги с полок и ставила на место, включала музыку и меняла диски; когда ему ничего не было нужно, она тихо уходила в комнату, которую теперь занимала, оставляя его одного.

Как-то раз она спросила его, не хочет ли он узнать всю историю ее с Йеном отношений, но он не захотел. Это было уже не важно. «Да, — думал он с тоской, — неотвратимая смерть чудесно стимулирует мозги».

Когда они подъехали к дому, он стоял темным, за исключением кухни, свет здесь оставили из-за Эйнджела. Он выскочил им навстречу, дожидаясь, когда его подхватят на руки.

— Посиди пока в кресле в кабинете, — распорядилась Роксанна. — Твоей спине будет легче. Я принесу ужин на подносе.

Она приняла на себя ответственность, что вполне естественно для людей перед лицом неминуемой смерти. Подчинившись, Клайв поймал себя на том, что пытается анализировать ее чувства, и пришел к выводу, что Роксанной руководит смесь страха и искреннего сочувствия.

Когда она поставила перед ним поднос и повернулась, чтобы уйти на кухню, где ела в одиночестве, он попросил ее принести свою тарелку и присоединиться к нему.

— Нам надо поговорить, — сказал он.

— Я все время этого хотела с той ужасной ночи, — с готовностью отозвалась Роксанна. — Я хочу. Мне действительно нужно рассказать тебе все.

— Я совсем не хочу слышать все. Подробности мне не нужны.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация