– Да, немного. Ты звонишь из Нью-Йорка или из Калифорнии?
– Не угадал. Я здесь, в Элмсфорде. Я занималась сдачей в аренду дома в Рэндолф-Кроссинг и заехала по делам в Элмсфорд.
Адам ощутил досаду. Ему захотелось сказать Рэнди, чтобы она отвязалась от него.
– Мне так много надо сказать тебе, Адам. Я понимаю, ты сейчас занят…
– Да, очень занят.
– Тогда, может, пообедаем вместе? В любое удобное для тебя время. Я проведу в городе весь день.
– У меня уже назначена на обед деловая встреча.
– Не найдешь ли для меня минут двадцать, ближе к пяти? Ради нашей старой дружбы.
– Рэнди, мы никогда не были друзьями.
– Но надеюсь, теперь станем. И ничего большего, Адам, уверяю тебя. Я же говорила тебе во время нашей встречи в Нью-Йорке, что не связываю с тобой никаких планов. А ты, похоже, решил, будто я что-то замыслила.
Возможно, Рэнди и не хотела провоцировать его этим замечанием, но Адам услышал в нем вызов.
– Уверяю тебя, я и в мыслях этого не держал.
– Вот и хорошо. Давай встретимся в кофейном баре отеля «Брэдли». Думаю, ты не захочешь появляться дома с запахом спиртного.
– Я волен появляться дома в любом состоянии, Рэнди. За кого ты меня принимаешь?
– Тогда в половине шестого?
– Ладно, в половине шестого.
Прежде чем вернуться к своим таблицам, Адам несколько минут задумчиво разглядывал снежинки, которые падали на оконное стекло и таяли. Внезапно у него пропало всякое желание работать. Зачем, черт побери, он согласился на эту совершенно ненужную встречу? У Рэнди нет никаких причин для этой встречи, а у него, напротив, есть множество причин, по которым ему не следует видеться с ней. Если бы Адам имел возможность связаться с Рэнди, он позвонил бы ей и предупредил, что не придет в отель.
Похоже, Рэнди не слишком повезло в жизни. Но она сама в этом виновата. А все же интересно, что у нее на уме? Вообще-то Рэндолф-Кроссинг находится довольно далеко от Элмсфорда. Что же она тут делает? Помнится, Рэнди говорила что-то о выборе между Калифорнией и Нью-Йорком. Может, она снова собралась замуж?
«Все же я вел себя с ней довольно грубо», – подумал Адам. Он вспомнил, как дружелюбно она говорила с ним во время встречи в Нью-Йорке, как восхищалась Маргарет, расспрашивала о детях. Что ж, нет ничего плохого в том, если после работы он встретится с ней на несколько минут.
* * *
– Во время нашей последней встречи я испугалась, что утомила тебя своими проблемами, – сказала Рэнди. – Но теперь мои дела пошли лучше.
– Рад это слышать.
Сейчас Рэнди показалась Адаму более знакомой, чем в прошлый раз. Она выглядела как уроженка Среднего Запада, одета была как обычная горожанка: вязаная шерстяная шапочка, плотная куртка с вязаными манжетами и воротником. Но когда Рэнди сняла куртку, в глаза Адаму бросились ярко-красный галстук и шелковый шарф с розовыми цветами.
– Не помню, говорила ли тебе, что в свое время занималась торговлей недвижимостью в Калифорнии.
– Говорила.
– Так вот я подала здесь заявку на лицензию, и как только получу ее, приступлю к работе. Это небольшое агентство, им руководят женщины, но район развивается, так что для меня это хорошая возможность.
– Но что привело тебя в наши края?
– Женщина, руководящая агентством, знает моего брата, а он рекомендовал меня. В конце концов, я ведь родилась на Среднем Западе и вот решила вернуться домой. Здесь два больших жилых района, – с энтузиазмом продолжила Рэнди. – Один, с многоэтажными домами, напоминает мне Калифорнию. Но я предпочла бы жить в другом. Там чудесные маленькие домики с большими дворами, рядом лес.
Слушая Рэнди, Адам размышлял о том, что ей нужно от него. Он не имел связей в сфере торговли недвижимостью, поэтому не мог быть полезен ей. Более того, его всегда утомляли разговоры Фреда Дэвиса о строительстве, закладных на недвижимость и тому подобном. Адам внимательно наблюдал за Рэнди. Ее голос завораживал его, как и пальцы, не знавшие покоя. Происходило это не от того, что она нервничала, Рэнди просто легко перебирала пальцами то коралловое ожерелье, то откидывала прядь волос, упавшую на щеку.
– Рэндолф разрастается. Думаю, люди охотно потянутся сюда, потому что это одно из немногих холмистых мест в штате. Рэндолф всего в пятнадцати милях от Элмсфорда, и это очень удобно. Так что надеюсь, дела пойдут хорошо. Я вообще талантливый риэлтер. Наверное, потому, что мне нравится встречаться с людьми и подыскивать им хорошие дома. Забавно, но после десяти минут разговора я уже знаю вкусы своих клиентов. – Рэнди улыбнулась. – А ты по-прежнему готовишь свой острый соус?
– Господи, ты и это помнишь? – удивился Адам.
– Я ничего не забыла.
Адам отвел взгляд, заметил за соседним столиком двух японцев и подумал, что они делают в Элмсфорде. Внезапно ему стало не по себе.
– А теперь расскажи мне что-нибудь о своей жизни, – попросила Рэнди. – А то я все говорю и говорю, а ты молчишь.
– Да нечего мне рассказывать.
– Брось, Адам. Каждому есть что рассказать.
– Ну, может, и есть, если тебя интересуют компьютерные технологии, микрочипы и тому подобное.
Адам сознательно давал понять Рэнди, чтобы она оставила его в покое. Но Рэнди не сдавалась:
– Если хочешь говорить об этом, я готова тебя слушать, хотя предпочитаю разговор о людях. У тебя ведь уже взрослые дети, да? Забыла, сколько им лет.
– Тринадцать, одиннадцать и девять.
– У тебя есть их фотографии?
– Нет.
– Ты не носишь в бумажнике их фотографии? Не верю.
Неожиданно Адама охватило неодолимое желание показать Рэнди своих симпатичных детей – счастливое доказательство того, что все у него в жизни хорошо и без нее. Протянув Рэнди семейную фотографию в полном составе, Адам ощутил гордость и чувство удовлетворенной мести.
– Прекрасная фотография, – задумчиво промолвила Рэнди. – Ты, вероятно, очень счастлив.
– Конечно.
– Знаешь, о чем я сейчас думаю?
Разумеется, Адам знал, но не имел ни малейшего желания предаваться мучительным воспоминаниям.
– И у тебя еще все будет хорошо, – заверил он Рэнди. – Найдешь человека, которого полюбишь.
– Поскорее бы. Мне ведь уже тридцать семь.
– Люди создают семьи и в более позднем возрасте.
Поставив локти на стол, Рэнди обхватила лицо ладонями и подалась вперед. В вырезе ее блузки Адам увидел ложбинку между грудями. И тут в его памяти всплыли груди Рэнди, то, каковы они на ощупь. Он торопливо перевел взгляд на японцев.
– Почему ты отвернулся? – спросила Рэнди.
