«Слышала бы его Юлька, — подумала я и возрадовалась: —
Господи! Какая я счастливая! Мой Мишель! Мой замок! Сколько у меня приятного
всего! А у Юльки одни гробы и котики.»
И в это время Мишель мне шепнул:
— Слышишь?
Я прислушалась:
— Нет.
— Машина приближается. Остановилась.
— Тебе показалось.
Отмахнувшись, я вернулась к мужьям. Даня подробно
рассказывал о том, как добывал ГОСТ. По всему выходило, что нет смелей героя.
Всех чиновников за копейку купил и ГОСТ почти добыл, только куда, спрашивается,
Тамаркины три штуки делись?
— Завтра утром ответ получу, — заключил Даня. — Очень
обнадёжил меня чинуша.
Архангельский не согласился:
— Зачем завтра, прямо сейчас с мобильного и звони. Время ещё
не позднее.
Даня что-то ему отвечал, но я уже не услышала. Меня снова
Мишель отвлёк.
— Опять, — сказал он.
— Что? Машина?
— Нет, на этот раз шаги.
Я напрягла слух — бесполезно.
— Показалось, — шепнула я.
— Нет, не показалось. На дорогу посмотри.
Я вгляделась во тьму. Действительно, что-то двигалось по
дороге с горушки, причём в сторону баньки. Мне уже стало не до мужей.
— Неужели тот? — я кивнула в сторону леса.
Мишель согласился:
— Очевидно, за пулемётом идёт. Теперь ясно, почему в лесу
его прятал: заранее знал, что машину придётся на приличном расстоянии оставить
и не хотел с пулемётом по дороге шагать.
«Интересно становится, — подумала я. — Это что же выходит:
мой будущий муж спас от верной смерти бывшего? Везучий же Женька! Что было бы с
ним, не предложи мне Мишель руку и сердце?»
Если исходить из того, что в этот день до встречи с Мишелем
у меня не возникало острой необходимости в поездке в деревню, то пулемёт в
данный момент был бы в целости и исправности, а вот Женька и другие мужья…
«Да, — заключила я. — Если б не мой Мишель, Юлька, считай,
вдова, как Тамарка, и Маруся, и Тося и Роза. Но кто этот пулемётчик? И чем ему
помешал мой Женька?»
Вопрос не праздный и требует ответа.
Глава 38
Наконец-то из-за тучки показалась луна, и сразу посветлело.
Мне и Мишелю это понравилось, а вот пулемётчику не очень — он тотчас к лесу
заспешил, хотя, кто, кроме нас, мог его заметить? Мужья так хорошо сидели у
костра, что вряд ли стали бы отвлекаться на созерцание окрестностей. О нашем же
существовании пулемётчик не подозревал.
Как только он скрылся в лесу, я ласково попросила Мишеля:
— Милый, не мог бы ты смотаться к дороге и посмотреть какую
марку автомобиля этот партизан предпочитает.
— Судя по звуку, джип, — не сходя с места просветил меня
Мишель.
— Тогда не удивлюсь, если это «Линкольн Навигатор», —
заключила я, полагая, что достаточно постигла повадки гоблинов.
Вряд ли они стали бы прятать в лесу всего один пулемёт, да и
нет им нужды, поскольку с оружием не расстаются практически. Однако,
любопытство, похоже, одолело и Мишеля.
— В тёмном лесу отыскать схрон непросто, — шепнул он мне, —
пока партизан пулемёт свой ищет, вполне к дороге успею смотаться, лишь бы не
заметили меня эти мужья.
Я его успокоила:
— Вот их можешь совсем не опасаться. Излишней
наблюдательностью они и днём не страдают. Если бы ты знал что вытворяют мои
подруги практически на их глазах, то встал бы во весь рост и шёл бы к дороге,
громогласно исполняя арию: «У любви как у пташки крылья.» Клянусь, никто из
этих раздолбаев и ухом не повёл бы, так заняты они собой.
Успокоенный, Мишель отправился к дороге, правда арию он не
исполнял, но двигался весьма быстро и уверенно. Я же вернулась к мужьям.
И тут же расстроилась, потому что события там таким дивным
образом изменились, что от радости и ликования не осталось и следа. Такая
печаль на поляне воцарилась, что едва не всплакнула сама. Больше всех убивался
Архангельский, причём совершенно тем же способом, что и его Маруся.
— Жека, — сказал он, — пойди шашлыков, что ли, ещё на угли
кинь, хоть зажрать горе.
Евгений и Пупс направились к костру пристраивать новую
порцию шашлыков. Архангельский и Тасик без дела тоже не остались. Они энергично
отчитывали Даню, я же ломала голову: «За что?»
Поскольку в их речах было слишком много ругательств — для
смысла места не осталось, поэтому голову ломать мне довольно долго пришлось, до
тех пор, пока Даня не восстал и не бросился перечислять свои прошлые заслуги.
Заслуги его, в основном, носили финансовый характер, поэтому
я в ужас пришла, узнав, сколько Тамарка добра потеряла. Даня без устали
перечислял, а я вздрагивала и за сердце хваталась.
«Бог мой! — запаниковала я. — По миру пойдут мои подруги,
если уроды эти не образумятся и не завяжут с бизнесом. Вот беда так беда
приключилась с советским народом! Кто же знал, что на русское общество нападёт
такая чума? Бизнес этот, оказывается, хуже алкоголизма!»
Наконец Женька ясность внёс, за Даню заступившись.
— Да хватит тебе, Ваня, — сказал он. — Фиг с ним с ГОСТом.
«Ага, — подумала я, — надул чинуша Даню. Значит с ГОСТом
полный пролёт, а следовательно и с этим новым делом.»
Женька тем временем митинговал.
— Что это за бизнес? — страстно вопрошал он у Архангельского.
— Гробы! Тьфу! Срамота одна, и Юльке стыдно признаться!
«При чем здесь Юлька? — рассердилась я. — Он же ушёл от неё!
Вот же гад!»
Но вспомнив своего Мишеля, я тут же подобрела: пускай идёт к
своей Юльке, раз я занята. Юлька, в общем-то, неплохая баба. Хоть буду за
Женьку спокойна.
«Ах, — с удивлением подумала я, — почему наше общество
похоронило матриархат? Говорят, там тоже были гаремы, только мужские. Мы бы с
Мишелем кабанов стреляли на охоте, Женька нам жарил бы шашлыки…»
Размечтаться мне не удалось. Совершенно незаметно вернулся
Мишель.
— Ты права, — сообщил он, — это «Линкольн Навигатор».
— Ты тоже был прав, это джип, — стараясь сделать ему
приятное, припомнила я.
Но Мишель уже на другое был отвлечён, он насторожился и
шепнул:
— Софи, возвращается. Хруст веток слышишь?
На этот раз я слышала хруст. Вскоре из леса показалась
фигура партизана. Пригибаясь и прижимая к себе пулемёт, он спешил… прямо на
нас.
