— Я?!!
— Ну да, ведь это ты разбила их машину. И вообще, Соня, ты
так невовремя в это дело встряла.
Вот она человеческая благодарность! О, люди! Порождения
крокодилов!
— И это говорит мне тот, кого вот только что от верной
гибели спасла? — возмутилась я.
Архангельский (ну и наглец!) снисходительно усмехнулся:
— От какой гибели, Соня? Разобрались бы, что я не тот, кто
им нужен, и отпустили бы.
— Так почему же тогда ты от них удирал? — спросила я, глядя
как он подруливает к ресторану.
— С перепугу, — признался Архангельский. — Передать не могу,
Соня, в какой впал мандраж, когда в машину меня затащили.
— А теперь? — ядовито поинтересовалась я.
— А теперь в себя пришёл и сразу понял, что все это чепуха.
Теперь я абсолютно спокоен.
— Ничего, сейчас с тобой приключится новый мандраж, пошли к
Марусе.
Глава 5
Оранжевое безумие
Военный полигон «Гарант».
Забайкалье.
Июнь 1988 г.
Генерал Калягин приник к стереотрубе. Мощная оптика
придвинула, вырвала из однообразного пейзажа аккуратные брустверы далёких
окопов. В полуденном мареве плывущего в линзах воздуха Калягину почудился блеск
примкнутых штыков надёжно укрывшейся в земле пехоты.
Генерал оглянулся на притихших офицеров штаба. Решительно
рубанул рукой, скомандовал:
— Начали!
Все ожило. Понеслись по проводам отрывистые команды. Эфир
заполнили транслируемые на КП параметры готовности.
Неподалёку от блиндажа генерала чудовищная сила подняла и
сдвинула массивную бронеплиту, прикрытую грунтом и пожухлой травой. Медленно
выдавилось гидравликой из таинственной черноты образовавшегося провала
фантастическое сооружение, устремлённое ажурными сверкающими решётками в
сторону далёких окопов.
Генерал глянул на связиста, приникшего к мощной
радиостанции. Недовольно приказал:
— Вывести связь на громкую.
Солдат щёлкнул тумблером, и блиндаж наполнился командными
голосами офицеров.
«Пульт управления один: фиксация системы завершена…
Энергетический блок: напряжение восемьдесят процентов от
номинала…
Блок частотной модуляции: полная готовность».
Генерал Калягин удовлетворённо вслушивался в чёткие доклады
начальников служб пока, наконец, не услышал завершающее:
«Готовность всех систем — сто процентов!»
И сразу же вслед за этим:
«Второй — первому: прошу команду на установку мощности».
Связист тут же передал генералу микрофон. Калягин, не
задумываясь, приказал:
— Тридцать процентов. Градиент полмегаватта в час. Расчётное
время сорок минут.
Мгновенно рокочущий голос «второго» продублировал:
«Тридцать процентов мощности на излучатели! Полмегаватта в
час. Вывод на номинал — сорок минут.»
И почти без перерыва:
«Спецконтингенту покинуть окопы. Имитировать атаку цепями.
Дистанция шесть метров. Каждому третьему использовать защитное изделие ДАД-1.
Каждому шестому остаться в окопах. Бригадам медиков выдвинуться на рубеж
излучателя. Выполнять!»
Генерал Калягин, внимательно вслушиваясь в команды своего
заместителя, не отрывал глаз от установки, от её сверкающих ажурных
конструкций.
В который раз подумал:
«Почему конструкторы назвали установку: изделие „Аист“?
Может из-за единственной трубчатой опоры, поддерживающей излучатели?»
Спустя минуту по многочисленным зеркальным поверхностям
«Аиста» заметались блики оранжевого огня. Пляска огненных всполохов ускорялась
и…
Из недр фантастического устройства вырвался иглоподобный
слепящий оранжевый луч, устремлённый к невидимым ещё атакующим цепям!
Генерал вновь приник к раструбу стереотрубы. Оптика
придвинула к нему цепи солдат. Дистанция соблюдалась безукоризненно. Бойцы,
двигаясь с оружием наперевес, чётко имитировали атаку. Шли размеренным шагом.
Голову каждого третьего венчал необычный сверкающий шлем, украшенный ярким
оранжевым забралом, прикрывающим глаза.
Генерал бросил взгляд на излучатель. Тонкий оранжевый луч
потерял игловидную стройность, расфокусировался. Диковинные конструкции
укрылись за непроницаемым слепящим туманом оранжевого пламени. Луч, ставший
мягким и ласковым, методично обласкивал видимую уже невооружённым глазом
пехоту. Он метался от края до края полигона, с каждой минутой обретая силу и
яркость.
Калягин, зачарованный фантастическим зрелищем, не мог
оторвать взгляда от оранжевого огня, сверкающим туманом охватившего установку.
До него отчётливо доносилось деловитое повизгивание электроприводов,
осуществлявших движение укрытого чарующим огнём Аиста. И тут…
Нестерпимая боль, зародившись где-то в районе ключиц, начала
винтовым прессом скручивать позвоночник, проникла в голову, почти мгновенно
освоилась там и овладела мозгом, стала нечеловеческой.
— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а… — по-звериному закричал генерал,
теряя сознание.
Ординарец, подхватив его бесчувственное тело, тут же
опустился на землю сам, уронив командира. Почти одновременно с ними рухнули,
стиснув ладонями головы, остальные офицеры штаба. Лишь связист, на миг
оторвавшийся от своего радио, увидев жутковатую картину, успел крикнуть в
микрофон:
— Врача на КП-1! Срочно! Срочно! Первому нужна помощь!
И сразу упал, и покатился по бетону блиндажа, издавая
страшные, нечеловеческие звуки.
Но медики беспомощно приникли к земле, им самим нужна была
помощь.
Впрочем, там помощь уже никому не была нужна.
Поредели и цепи пехоты, прошедшей лишь малое расстояние от
своих окопов до зловещего излучателя.
А «Аист» продолжал упорно метать смертоносное оранжевое
пламя в сторону обезумевших от боли солдат. Многие из них падали, чтобы не
подняться уже никогда.
* * *
В кабинете начальника Генерального штаба зазвенел аппарат
спецсвязи. Голос солдата телефониста сообщил:
— Товарищ маршал, вас «по уколу» полигон «Гарант».
— Слушаю, — откликнулся маршал.
Голос в аппарате сбивчиво доложил:
— Товарищ маршал, докладывает начальник особого отдела
полигона «Гарант» полковник Стрелецкий. Установка «Аист» вошла в нештатную
ситуацию. Среди личного состава имеются жертвы. Генерал Калягин погиб.
Установка самоуничтожилась.
