Но эта свобода сильно преувеличена в самой западной идеологии и пропаганде. Это скорее искусственно созданный для определенных кругов населения и в определенных границах идеологический хаос, в котором удобно проводить свою совсем не хаотичную линию. Это, можно сказать, «допороговое» явление, не влияющее существенным образом на идеологическое состояние общества. Но за этими границами, то есть когда речь идет о возможности серьезного влияния на идеологическую атмосферу, вступает в силу мощный идеологический контроль. Пиши и говори, что хочешь! А что в том толку? Чтобы тебя услышало и поняло хотя бы небольшое число людей, нужна трибуна — пресса, телевидение, радио, книжная торговля. А до трибуны допускают не всякого. Хозяева трибун тоже свободны: свободны допускать до трибун тех, кто их устраивает, и не допускать тех, кто не устраивает. Чтобы воспользоваться свободой высказывания идей, нужны средства, а они сами суть рычаги идеологического механизма.
В отношении лиц и идей, которые властителями идеологической сферы считаются неприемлемыми, все начинают действовать так, как будто получили инструкцию из какого-то единого центра. Хотя такого центра формально нет, существует механизм согласованных действий. Решения вырабатываются авторитетными специалистами, советниками представителей власти, особыми учреждениями. А масса идеологических работников подготовлена соответствующим образом и имеет опыт работы. Так что нужно незначительное время и порою едва заметные намеки, чтобы механизм идеологии сработал согласованно. Поразительно то, что западный идеологический механизм, несмотря на отсутствие формальной централизации и единства, в последние десятилетия работал быстрее, чем коммунистический, более гибко и адекватно реагировал на обстоятельства. Именно жесткость, обнаженность, прямолинейность, бюрократизм и армейская дисциплинированность коммунистического идеологического аппарата оказались одной из причин его кризиса.
"ЦЕРКОВЬ" ЗАПАДНИЗМА
Если роль идеологии и культуры западнизма сопоставимы с ролью религии в феодальном обществе, то аналогом церкви может служить совокупность людей, учреждений, организаций и предприятий, занятых в сфере производства, сохранения и распределения продуктов «религии» западнизма. Грубо говоря, все элементы «церкви» западнизма можно разделить на три группы. К первой группе относится то, что можно назвать общественным сектором «церкви», а именно — различного рода государственные учреждения, включая секретные службы, исследовательские институты, университетские кафедры, общества, клубы, агентства, комиссии. Ко второй группе относится все то, что можно назвать частным сектором «церкви», а именно — множество предприятий, поставляющих продукты «религии» на рынок идеологии и культуры, и "невидимая рука", управляющая механизмом этого рынка. К третьей группе относится совокупность людей, учреждений и предприятий, образующих то, что принято называть словом «масс-медиа» или просто «медиа». Это своего рода Ватикан «церкви» западнизма со всей совокупностью учреждений вплоть до местных приходов.
В последнее десятилетие появился целый ряд исследований масс-медиа. Назову здесь работы Жан-Франсуа Равеля
[143]
, Нила Постмена
[144]
и Вольфганга Крауса
[145]
, из которых я почерпнул много полезных сведений. Я не претендую на то, чтобы конкурировать с такими авторами в описании этой сферы западнизма. Я изложу лишь то мнение, которое у меня выработалось о ней именно как об элементе западнизма.
МАСС-МЕДИА
Выражением «масс-медиа» или просто «медиа» принято обозначать совокупность таких явлений современного западного общества, как радио, телевидение, газеты, журналы, различные периодические, спорадические и одноразовые издания типа газет и журналов, а также другие средства, выполняющие аналогичные функции. Этимологически это выражение означает множество средств массовой информации. Но функции этих средств вышли за пределы распространения информации. Они оказались более разнообразными и более серьезными. Кроме того, они теперь суть не просто сумма различных явлений. Они образовали особую целостную сферу западного общества со своими законами (правилами) существования и функционирования. Так что я здесь буду игнорировать этимологический аспект рассматриваемого выражения и употреблять его как социологический термин, причем без всякой дефиниции, просто как обозначение известных всем явлений, упомянутых выше (радио, телевидение, газеты и т. д.).
После Второй мировой войны в эволюции западной медиа произошел грандиозный качественный «скачок» — она оформилась в одну из важнейших сфер общества. Так что ее теперь следует рассматривать не просто как множество разрозненных явлений со сходными свойствами, а как единое целое со сложной структурой, с разнообразными частями и функциями. Исторические условия этого «скачка» суть следующие: 1) колоссальный количественный рост составных элементов медиа; 2) их техническое усовершенствование; 3) изобретение новых средств; 4) усовершенствование их работы; 5) возникновение разнообразных связей между ними; 6) расширение сферы их деятельности и усиление их роли в общественной жизни.
О масштабах медиа дают некоторое представление такие данные. В конце восьмидесятых годов в США было 1645 ежедневных газет с тиражом 63 миллиона экземпляров, 8000 еженедельных газет, 11 200 иллюстрированных и периодических изданий, более 9000 коммерческих и 1420 некоммерческих радиостанций, 1440 телевизионных станций (три четверти из них — коммерческие), 9900 кабельных систем. В Западной Германии в 1985 году было 1253 ежедневных газеты и 6900 журналов, в 1989 году было 4,9 миллиона радиоаппаратов и 4,2 миллиона телевизоров.
[146]
Социально-экономический статус медиа разнообразен и изменчив. Так, в США в момент написания этого очерка в телевидении господствовали коммерческие станции, но были и некоммерческие, поддерживаемые государством. В частном медиа-бизнесе в 1988 году в США было занято около 480 миллиардов долларов.
[147]
В большинстве стран Западной Европы радио и телевидение были общественными корпорациями, поддерживаемыми в финансовом отношении правительствами. В 1980 году наметилась тенденция к приватизации (Мардох, Максвелл, Берлускони).
Аналогично обстоит дело с централизацией и децентрализацией. В некоторых странах пресса была централизована (Австрия, Англия), в других — децентрализована (Германия, Голландия, Швеция), в третьих — смешанный вариант (Франция, Бельгия, Дания). Потом произошли какие-то изменения, но варианты остались те же. Причем изменения в разных частях медиа происходили и происходят в разных направлениях и комбинациях.
