Ну вот, а тут читает Францик-часовщик Ваське про Ванечку и Манечку, которые сбежали в Африку вечерком. Идиоты такие, куда их родители смотрели… А в Африке там полно всякой несимпатичной живности, которая только и ждет, чтобы кусать, бить и обижать. Ко всему, если повезет, можно встретить Бармалея, а этот вообще из рук вон, хулиган и уголовник… И Ваське, конечно, страшно. И даже не понарошку. А прижиматься к кому? Бируте на дежурстве в больнице. Васька-сын мелкий, Францик-отец еще меньше… Сидят, оба трусятся от страха, дрожат мелко, боятся… Маленькие… Нет покоя, нету…
Вон они, эти Горецки, отец и сын, скорей сын и отец, потому что сын ведет отца за руку, а не наоборот. Васька идет вприпрыжку. Францик ступает важно, как мандарин китайский, сурово поглядывая по сторонам.
Отец мультяшным голосом:
– Зачем нам новые елочные игрушки, у нас шары есть всякие, большие красные и желтые шары. Большие такие шары.
А сын низко, бархатно:
– Какие же они большие? Они не очень большие. То для вас, татусь, они большие. А так они ж даже почти средние. Даже чуть-чуть маленькие.
– Щас как ты получишь у меня!!! – угрожает Францик-часовщик, закидывая голову назад. – Щас как дам тебе! Ты как с татком разговариваешь?! Они для всех большие! Шары эти! Не дразнись на меня! – сурово так пищит и кулачком машет. – Нет, нема покоя… Нету…
– Татусь, а татусь! – подлизывается сынок. – А знаете шо?
– Ну? Шо?
– А мне в классе все пацаны завидуют, от шо!
– И чого? – удивляется настороженно татко, действительно, чему там завидовать. – Чого это?!
– А шо у меня татко игрушечный!
Ну, думаю, все, сейчас как разорется Францик-часовщик, как распищится на весь магазин, растопается своими кукольными ногами в детских башмаках, как завоет, что нет ему покоя… А он, знаете, – совсем наоборот! Как расхохочется! Увидел меня – опять:
– Эй ты, слышь, у моего Васьки – татко игрушечный! Игрушечный! Я – игрушечный! Хи-хи-хи!
И смеется-похрюкивает, как резиновый ежик, разводя своими маленькими умелыми руками:
– Ну нема мне покоя, не-е-ету!!! И-и-и-и-хи-хи-хи!!!
Я с ними немного постояла там, в магазине… Францик рассказывал про время. Как оно бежит-бежит, а потом раз – и останавливается… А потом спохватывается и снова бежит. Поэтому надо иметь часы под рукой, всегда.
На куртке Францика серая собачка. Шапочка полосатая с помпоном и варежки ярко-зеленые на растянутой резиночке. Болтаются из рукавов… Васькины вещи донашивает, из которых Васька вырос, куртки, и штаны, и башмаки, и варежки…
Два капитана
Несмотря на то, что места здесь красивые, щедрые, для некоторых они все же опасные, даже в каком-то смысле роковые… Как, например, для премьер-министра Павлика… Нашего премьер-министра, но при этом гражданина Панамы, как потом выяснилось. Вот казалось бы: где мы, где Панама, где премьер-министр, а как-то все совпало и срифмовалось.
Это для вас для всех этот его приезд тогда был объявлен официальным визитом. А тут не для всех все было однозначно.
Эти вагоны прибыли на таможню, чтоб за границу ехать. Вагоны с бревнами. А на таможне у нас служил капитан по фамилии Типа. Его, конечно, все называли Типа-капитан. Он очень обижался, но у людей по-другому не получалось. А второй капитан по фамилии Токатан, с ударением на последний слог, был другом Типа-капитана. Его, конечно, называли не капитан Токатан, а капитан Токо-так. И он, в свою очередь, совсем не обижался. Высоченные оба, Типа-капитан и капитан Токо-так, молодые, красивые, стройные, подтянутые, как тополя пирамидальные, крепкие и страшно принципиальные. Решили добиться справедливости на отдельно взятом участке границы – и не пропускают бревна, вагоны эти с лесом, не пропускают, и все, говорят – нет, лес этот не пройдет.
Типа-капитан говорит:
– Бумаги – липа. А лес – сосна. Вековая, наша, украинская, не пропустим за границу. Мы что, не понимаем, в чем тут дело типа?! – иронизирует Типа.
– Токо так! – подтверждает бесстрашный красавец капитан Токо-так.
Этим капитанам на ушко – мол, ребята… эт самое… ну это… вы че в самом деле? Это ж важного лица лес…
– Тю! – отмахиваются капитаны. – Подумаешь, нам все равно. Вор он, это ваше важное лицо, а вор должен сами знаете что! И где!
А им опять по-хорошему – он не вор, ребята, он премьер-министр.
– Ну так тем более, – отвечают капитаны, – наше дело – служба государева, ясно вам?
Нет, ну правда, вот вы бы что сказали, если бы вам велели пропустить за границу наш родной многовековой убиенный лес в пользу одного махинатора и его семьи? Если бы меня спросили, что я думаю по этому поводу, я бы ответила! Я бы знаете как ответила бы?! А вот так:
– Ну ничего себе!!!
Токо так!
Думаю, и ваша реакция была бы такая же, а может, и поперченей. Ну, типа…
Словом, Павлик оформил себе официальный визит якобы в наши неспокойные края, а на самом деле ехал бревна свои из таможни вызволять. Стырил их где-то и ехал впаривать соседней державе. А из соседней державы тоже премьер мчится к границе, подпрыгивает, топчется, переминается с той стороны шлагбаума, шею тянет, не терпится ему побыстрее наше национальное богатство получить, перепродать еще какой-нибудь державе, а если конкретно, то нам же обратно, но втридорога и слупить дивиденды…
Да, едет Павлик к нам, а тут аврал – дорожки красные раскатывают, бумаги складывают, поросят молочных режут, мостовые купают, кусты вдоль дороги подстригают, бордюры белят…
Явился не запылился, великий комбинатор.
Заметьте, венценосные особы из Румынии из династии Гогенцоллернов-Зигмарингенов в одной карете поместились, когда к нам ехали; Пушкин Александр Сергеевич – кто если вдруг не знает, это великий русский поэт, – вообще в пыльном шарабане почтовом проезжал; Карбышев, да, тот самый военный инженер Карбышев, он у нас много чего построил в молодости, вообще верхом ездил, а Павлик, потомственный крестьянин из села Карповка, со свитой явился многочисленной… Такой кортеж – куда там королеве Великобритании! Павлик ее уже заранее победил и переплюнул, даже если она к нам и соберется, Елизавета Вторая… (А что, Ваше Величество, подумайте, мы после Павлика даже инопланетян принять можем, ничего не страшно.)
Мчится кортеж по дороге – конца не видно: автобусы с прессой, автобусы с артистами, машины сопровождающих, спецавтомобиль с личным врачом, оборудованием и целой бригадой, которая еду Павлика, кесаря нашего, будет пробовать, автобус с премьерскими шмотками на разную погоду, автобусы актива области, а впереди всех грузовик с песком. Нет, ну вообще Павлик сдурел, кому он нужен?! Это ж как надо не доверять нашему гостеприимству. Вот этот вот грузовик обидел нас всех больше всего. А впереди машины Павлика охрана бежит, как татарва неисчислимая. И так их много, крепкие, выносливые. Эх, пацаны! Вас бы на поля – две недели угробили на подготовку этого приема, чтоб ваш хозяин свои манатки на таможне выручал, пшеница вот падает вся, приезжают тут всякие!
