Книга Героини, страница 55. Автор книги Эйлин Фэйворит

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Героини»

Cтраница 55

— Хитклиф! — окликнула она.

Нет ответа. Ветер сотрясал ветви деревьев, девушек обдало душем из дождевых капель. Анна-Мария вновь позвала Хитклифа, и опять безуспешно. В изнеможении она прислонилась к полуразрушенной ограде и стала вглядываться во тьму. Накануне Хитклиф так рьяно настаивал на встрече с Кэтрин — и где он теперь?

— Может, ушел подальше, в самую глубь, — пробормотала она. — Спрятался от дождя.

Девушки отправились дальше по скользкой от грязи тропинке, под склонившимися ветвями дуба. Анна-Мария чувствовала себя такой виноватой, что даже живот разболелся. Вполне возможно, что Хитклиф ушел, узнав о решении Кэтрин выйти замуж за другого. Ветер шелестел в листве деревьев, сверху сыпались мелкие сучья и капли воды. Анна-Мария обернулась к Кэтрин, которая взывала к Хитклифу, подняв глаза к небу, словно в надежде, что тот сойдет на грешную землю верхом на коне Апокалипсиса. Видя открытый, похожий на букву «о» рот Кэтрин и ее бледное вспотевшее лицо, Анна-Мария еще больше расстроилась. К тому же ею вдруг овладел страх. Возможно, Хитклиф затаился где-нибудь поблизости и ждет удобного момента, чтобы нанести удар. Она попыталась избавиться от неприятного ощущения. Хитклиф — не убийца, это ясно. Да, он страстный и вспыльчивый, но ведь этот лес — ее. Много раз она без всякого страха бродила по его тропинкам. И все же… От голоса Кэтрин у Анны-Марии мурашки бежали по коже.

— Хитклиф! — осипшим голосом продолжала звать Кэтрин, воздевая руки к небу.

Мама опасалась, что Кэтрин потеряет голос, а заодно и рассудок. Может вообразить себя Офелией и броситься в пруд.

— Похоже, сегодня его здесь нет, — неуверенно заметила она. — Нашел себе укромное местечко и отсыпается. Мы, наверное, опоздали.

— А ты уверена, что он назначил мне встречу именно на сегодня?

— Конечно. И совершенно не понимаю, почему его…

— Что ты ему сказала? Почему он не пришел?

— Да ничего такого я не говорила. — Мама повернулась к Кэтрин спиной и направилась к опушке леса, надеясь, что девушка последует за ней.

— Врешь! — хрипло взвизгнула Кэтрин и схватила ее за руку. — Я знаю! Ты в него влюбилась, вот что! Устроила против меня заговор!

— Ничего подобного! Ты больна! И тебе следует немедленно вернуться в дом.

— Нет уж! Буду бродить по лесу до тех пор, пока не умру! — взвыла Кэтрин.

— Ни в коем случае! — Мама тут же представила себе душераздирающую картину: двор перед домом забит машинами «скорой помощи» и копами, ярость Эдит просто неописуема. — Клянусь, завтра он будет здесь! Я абсолютно уверена в этом!

— Думаешь, ты его знаешь? Ты понятия не имеешь, как он бывает жесток! Это вполне в его духе. И вообще, как ты смеешь останавливать меня?

И Кэтрин, сжав кулаки, набросилась на Анну-Марию. Ярость ее была велика, а вот физически она была куда слабее. Поэтому Анне-Марии с легкостью удалось скрутить ей руки за спиной и крепко ухватить за шею. Кэтрин упала на колени на мокрую землю.

— Прости меня, Анна-Мария. Я знаю, ты хорошая.

— Идем домой, очень тебя прошу, — сказала мама. — Тебе надо отдохнуть.

— Я все равно обречена, — жалобно простонала Кэтрин. — К чему продолжать мучиться?

Мама помогла Кэтрин подняться, крепко обхватила ее за талию.

— Идем. Я точно знаю, впереди тебя ждут счастливые дни, — соврала она.

Она не знала, сможет ли Кэтрин перенести испытания, которые ее ожидают. Но сейчас это было не важно. Главное — привести ее домой и уложить в постель.


На следующий день Эдит ворвалась в спальню Анны-Марии в семь утра. В руках у нее был пластиковый чехол, в чехле — сизо-голубой костюм. Она распахнула дверцы шкафа, повесила костюм на вешалку, затем с треском распахнула висящие на кольцах шторы. Комнату залили яркие лучи солнца. Веки Анны-Марии затрепетали.

— Проснись и пой! — воскликнула Эдит. — Сегодня вы обе должны помочь мне! Сегодня ланч, и у нас куча дел!

Повернувшись спиной к девушкам, Эдит перевязала каждую штору специальным шелковым шнуром. Кэтрин перевернулась на другой бок и закрыла лицо рукой. Анна-Мария не сводила с нее глаз. Внезапно Кэтрин приподнялась на локтях и прижала кулак ко рту. Анна-Мария спрыгнула с кровати, схватила стоящий возле двери в ванную таз и подбежала к постели Кэтрин. Девушку тут же вырвало прямо в таз.

— Что это? — спросила Эдит. — Ей плохо прямо с утра?

— Она всю ночь мучилась от гриппа, — сказала Анна-Мария.

— Грипп летом?..

— Так ведь это хуже всего, ты сама говорила.

Анна-Мария подбежала к двери ванной, открыла ее и вылила дурно пахнущую рвоту в унитаз, забрызгав при этом пластиковое сиденье. Зажав нос, взяла салфетку и принялась свободной рукой оттирать ободок сиденья. Потом спустила воду. Вернувшись в комнату, она увидела, что Кэтрин лежит, бессильно откинувшись на подушки.

— А я надеялась, что она поможет чистить столовое серебро, — разочарованно пробормотала Эдит. Затем пощупала лоб Кэтрин. — У нас уйма дел!

— Я тебе помогу. Все сделаю. К тому же Кэтрин может всех заразить, — сказала Анна-Мария.

Девушка застонала и перевернулась на другой бок.

— Я умираю, — пробормотала она.

— Бредит, бедняжка, — сказала Анна-Мария.

— Какая жалость! Англичанка могла бы добавить шарма нашему ланчу. — Эдит показала на дверь. — Сейчас пришлю Грету с аспирином. А ты пока иди завтракать. Ванну примешь потом, когда закончишь все дела. Мой голубой костюм очень тебе пойдет. У нас столько дел, просто ужас!


Все оставшееся утро Эдит провела в суматохе приготовлений к приему. Она безостановочно раздавала приказания Грете и Анне-Марии. Мама чистила столовое серебро, что не требовало особых навыков. Грета складывала льняные салфетки в виде лебедей, протирала хрустальные бокалы, украшала бисквитный торт дольками апельсина и цветочками из крема.

Этой ночью Анне-Марии удалось поспать не больше четырех часов. Она тупо смотрела в окно кухни, механически натирая серебряную ложку куском мягкой ткани. Она беспокоилась. Куда подевался Хитклиф? Где он теперь? Как долго все это будет продолжаться? Она вовсе не была уверена, что днем удастся улизнуть хотя бы на час-другой. Противно пахло металлом. Анна-Мария опустила глаза, взглянула на зажатую в руке ложку. Низ так и сияет, а черенок, покрытый филигранью, по-прежнему темен. Девушка перевернула ложку, начала натирать ее с другого конца, повторяя про себя: «Он непременно будет там сегодня, он непременно будет там сегодня».

Зазвонил телефон, и Анна-Мария услышала, как мать метнулась в гостиную. Поначалу было почти не слышно, о чем идет речь, но затем мать повысила голос.

— Так я и знала! Мы должны были продать его еще два года назад! Ты никогда не слушаешь меня, Генри!

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация