Книга Готический роман. Том 2, страница 32. Автор книги Нина Воронель

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Готический роман. Том 2»

Cтраница 32

И, не дожидаясь ответа, она упорхнула из сумрака к светлому проему открытой двери. На пороге она все же оглянулась – проверить, идет за ней Ури или не идет. Увидев, что он так и не тронулся с места, она помахала ему изящной ручкой, и крикнула:

– Только не опаздывайте к чаю! Сегодня там будет тесно, нового народу понаехало видимо-невидимо!

Она была права. Когда Ури вошел в гостиную, перед чайным столиком Брайана бурлила и лопотала на разных языках многоликая очередь незнакомцев. Бледный Брайан с вымученной улыбкой повторял свое привычное «чай-кофе?» и Ури вспомнил, что не видел его ни за обедом, ни в читальном зале. Пробираясь к Брайану сквозь толпу, он умудрился различить в общем шуме французский щебет и итальянскую скороговорку двух, по всей видимости, супружеских пар средних лет, стоящих с чашками наготове за молчаливым японцем неопределенного возраста. Японец, позабывший взять чашку и блюдце, напряженно вслушивался в веселый говор группы американцев, в которой мелькнуло два-три новых лица. Две элегантные дамы в мини-юбках тянулись из-за спины француза за чашками, перебрасываясь короткими трещотками испанских восклицаний. А подальше, у окна моложавый английский джентльмен в неправдоподобно отутюженных фланелевых брюках пытался вовлечь в беседу босоногого Толефа, уже успевшего избавиться от своих вязаных тапочек.

Склоняясь к уху Брайана, чтобы спросить, что с ним стряслось, Ури поискал глазами мать, но ее в гостиной не было. Впрочем, сказал он себе, нелепо было бы ожидать, чтобы она, с ее любовью к опозданиям, явилась к чаю вовремя, да еще после такой долгой дороги. Ведь должна же она поколдовать над своим лицом, над своим нарядом, над своими волосами. Ури почти с умилением подумал о том, как мать всегда остается верна себе. Но это умиление быстро сменилось беспокойством, когда он заметил, что Яна в гостиной тоже нет. Совпадение их опозданий так неприятно поразило Ури, что он даже не расслышал ответ Брайана, и хотел было повторить свой вопрос, но в этот момент кто-то тронул его за плечо.

– Куда вы делись, я вас всюду ищу! – прогудел ему прямо в ухо голос Яна, добавляя к вавилонскому гомону гостиной недостающую толику немецкого лая.

Ури обрадовался ему, как родному, и устыдился своей ревнивой несправедливости. Что с ним, – в детство он впал, что ли? Чего вдруг он сходу предположил, будто мать может так вот запросто лечь в постель с первым встречным? Между тем Брайан, нарушая порядок и справедливость, вне очереди налил Ури и Яну по чашке особо крепкого чая и долго смотрел им вслед по-собачьи преданным взглядом, пока одна из испанских дам не начала взволнованно выяснять, что с ним стряслось. Народу в комнате было так много, что им с Яном не удалось найти двух свободных стульев за одним столиком. В конце концов Ян втиснулся между двумя смазливыми американскими девицами, курящими сигареты на диване у камина. А Ури пристроился на подоконнике возле столика, у которого расположилась неразлучная пара музыкальных пасторов. Возможно потому, что им было неуютно без Толефа, покинувшего их ради отутюженного англичанина, они без возражений впустили Ури в свою беседу.

Преподобный Тоддс принялся словоохотливо расписывать прелести острова Мальта, где он, по его словам, провел последние тридцать лет своей жизни. Прелести были сомнительные, потому что, несмотря на свое звучное романтическое имя, остров был скучно лишен всякой растительности и сплошь покрыт автострадами. Однако его жители отнюдь не бедствовали, а, напротив, очень хорошо зарабатывали на незаконной торговле ливийской нефтью, на которую много лет назад было наложено эмбарго ООН.

Когда Тоддс пустился в подробное описание хитрых уловок, при помощи которых контрабандная нефть доставляется из Ливии на Мальту, кто-то распахнул оконную раму за спиной Ури, и случайный солнечный луч, отражая синеву неба, окрасил голубизной серые глаза мальтийского пастора. И тут Ури с поразительной ясностью вспомнил, где он видел эти неожиданно меняющие цвет глаза. Только тогда, почти десять лет назад, на офицерских курсах армии обороны Израиля, глаза эти смотрели на курсантов из-под кудрявого русого чуба полковника Арье Амира, читавшего им лекцию о дезинформации как одном из важнейших видов оружия в современной войне. Голосовые связки Ури непроизвольно сократились, но он успел удержаться от изумленного возгласа и только громко хихикнул, совершенно не в такт рассказу преподобного полковника Амира. И, чтобы не выдать себя, поспешно отвел взгляд от его сверкающего черепа, не столько лысого, сколько тщательно выбритого. Там, куда упал отведенный взгляд, переливался красками лета оконный проем, а в проеме стояла Лу, призывно размахивая какой-то ярко размалеванной афишей.

Головы сидящих за столиками начали одна за другой поворачиваться в сторону окна, но тут дверь распахнулась и в гостиную впорхнула Клара. Она остановилась на пороге. На ней было узкое белое платье из струящейся ткани, без рукавов и с вырезом-лодочкой, выгодно оттеняющее ее сверкающие золотистым загаром руки, ноги и шею. Все глаза обратились к ней, и на секунду в гостиной стало тихо. Ури никогда не мог понять, как матери неизменно удается этот фокус – одним своим появлением привлечь внимание всех присутствующих. Конечно, она была красивая женщина, – даже и теперь, далеко за сорок, она была неотразима, но дело было не в красоте. Какие-то таинственные флюиды, излучаемые ею, создавали вокруг нее магнетическое завихрение пространства, притягивающее к ней взгляды, как мужские, так и женские. Вот и сейчас все отвернулись от Лу и уставились на Клару. Несмотря на молодость Лу, на ее длинные ноги в коротких шортах и на яркую афишу, плещущуюся на ветру над ее головой.

Однако Лу было не так-то легко обескуражить. Еще выше подняв свою афишу, она громко объявила:

– Господа! Через три дня в местном парке состоится битва при Ватерлоо!

Клара

Преодолев волну смущения, неизменно охватывавшего ее при виде многолюдного собрания, Клара осторожно пошла вперед по узорчатому паркету гостиной, удивляясь мягкой упругости, с какой он пружинил под ее каблуками. Не то, что дома, где каждый шаг звонким цокотом отдавался на каменных плитках Ближнего Востока. Она сделала несколько шагов и нерешительно остановилась, теряя равновесие. В голове у нее, покачиваясь, плыли клочья мутного тумана, который заволок ее сознание после торопливых ласк Яна в незапирающейся келье с узкой железой койкой и кривым зеркалом над растрескавшейся раковиной.

Из множества смотревших на нее глаз она выхватила только серые глаза Яна. Даже скрытые дымчатыми линзами очков они выражали все то, о чем она мечтала бесконечными ночами разлуки. Она секунду помедлила, нежась в благотворных лучах этого взгляда, и нехотя отвернулась – они с Яном условились не бросаться друг другу в объятия на людях. Отвернувшись, она увидела мохнатого, похожего на одуванчик горбуна с чашкой чая в протянутой к ней руке:

– Добро пожаловать в нашу библиотеку, – произнес он тихо, и в ладони Клары оказался лепесток блюдечка, в которое неслышно скользнул наперсток чашки. Освободившись от чашки, горбун слегка распрямился, и выяснилось, что он вовсе не горбун, а просто маленький человечек, которому давно бы следовало постричься. Опасаясь поскользнуться и нарушить хрупкое единство чайного прибора Клара наградила человечка своей фирменной улыбкой и стала озираться по сторонам в надежде найти уединенное местечко где-нибудь в углу.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация