Мужчина кивнул, подняв голову от миски с борщом.
– Меня зовут Юрий Павлов, я – следователь прокуратуры Центрального района. А вас как зовут?
– Гриша… Григорий…
– Таня…
– Вы не помните случайно вечер двадцать девятого марта? Это была суббота. Может, видели кого-нибудь здесь поблизости – поздно вечером, в одиннадцать, полдвенадцатого?
Женщина пожала плечами. Мужчина взял стакан, отпил пива.
– Давно уже было… – сказала Таня.
– Не, подожди… А к матке твоей мы когда поехали? В воскресенье?
– Да, в воскресенье.
– А в субботу как раз я работал. Это ж «черная» была суббота. Поздно пришел со второй… В общем… – Гриша посмотрел на Юру. – Была там машина. «ЗИЛ» сто тридцатый. Рядом с лесополосой. Я еще подумал: что ему тут надо ночью?
– А во сколько это было?
– Ну, наверно, в полдвенадцатого. Или в двадцать пять минут… Я в одиннадцать вышел с проходной. Работаю в «Белсантехмонтаж», здесь ходьбы минут двадцать – двадцать пять… Посмотрел еще что за «ЗИЛ» такой, что он тут делает? Потом забыл про него…
– А больше вы тот «ЗИЛ» здесь не видели?
– Не.
– А вы? – Юра посмотрел на Таню.
Она покачала головой. Ребенок, по-прежнему держась за ее халат, не отрываясь, смотрел на Юру.
– Номер, конечно, не запомнили? – спросил Юра у Гриши.
– Даже и не посмотрел. Если б знали, что такое дело…
– А в кабине не было никого?
– Может, кто и был, только не видно – света не было…
– И шума, криков, разговоров – ничего не слышали такого? Может быть, чуть позже?
– Не. Я пришел домой и лег. А на следующий день уехали мы к теще. У меня отгулы, у нее…
15 апреля, вторник
Зазвенел сигнал переезда. Закрылся шлагбаум. Приближался локомотив с красной полосой и зеленые вагоны пассажирского поезда.
Криминалист фотографировал землю у лесополосы – едва различимые следы колес. Юра стоял рядом с ним, курил.
– Да, похоже на сто тридцатый «ЗИЛ»… – сказал криминалист. – Но попробуй разбери через такое время… Вы б еще через год спохватились…
* * *
– …Поезд проходил один – «Ленинград – Одесса», – сказал Сергеич. Юра сидел у его стола. – Бригада машинистов ленинградская. Но нашли его, связались. Только без толку. Ничего не помнит… Ну, оно неудивительно… Ты представь, какой маршрут, сколько этих переездов… Может, если б что-нибудь такое видел, то запомнил бы… Но, опять же, он обязан сообщить обо всех чрезвычайных ситуациях… Значится, порадовать вас мне нечем…
Открылась дверь, зашел Сергей, довольно улыбаясь.
– Есть клиент! Водила с «Сантехзаготовок». Игнатенко.
Сергей взял стул у стола Шимчука, сел, достал пачку «Астры».
– Рассказывай, потом покуришь, – сказал Сергеич.
– Счас всё будет. – Сергей прикурил, сделал затяжку. – Короче, обошел я все шараги, которые поблизу. Начал с ремонтного, потом – «Белсантехмонтаж», потом регенератный, клей-завод. К сторожу, потом – к начальнику гаража. На этих толком мне ничего не сказали. На «Белсантехмонтаже» нет «ЗИЛов» вообще, одни «газоны». На других по документам в ту субботу никто вообще не выезжал. А на «Сантехзаготовках» сторож сразу вспомнил – он тогда был в ночь. Говорит – да, был один водила, на «ЗИЛе» сто тридцатом, поздно вечером приехал – около двенадцати. Вроде был в командировке. И начальник гаража мне то же самое – выезжал один в командировку, на весь день – Чериков, Шклов, куда-то еще. Но по его бумагам вроде как вернулся в десять…
– Ну, в бумагах они пишут, что хотят. – Сергеич махнул рукой. – Если сторож говорит – в двенадцать, значит, так оно и было. Надо вызвать, допросить. Причем срочно… Даже если к преступлению он не причастен, мог там что-то слышать или видеть… Звоните на завод и вызывайте срочно…
* * *
Сергей разломал тефтелю алюминиевой вилкой с погнутыми зубьями. Юра взял с тарелки куриную ножку.
– …Ладно, ерунда, что он в командировке. – Сергей засунул в рот полтефтели, подцепил вилкой несколько макарон-«ракушек». – Завтра разработаем его по полной. Прикинь – здесь все вообще понятно. Водила приезжает из командировки, ставит «ЗИЛ» у лесополосы…
– Допустим. А зачем? По логике, он должен торопиться, чтобы побыстрей домой…
– Хер его знает. Может, он бухнуть решил. Вдруг он алкаш, до дома дотерпеть не мог? Бухнул, тут – баба… А под пьяный глаз…
Юра отодвинул тарелку, размазав по столу каплю красного борща. Он взял стакан компота с плавающим в нем изюмом, отпил.
– У меня жопа чувствует, что это он, – сказал Сергей. – Ты прикинь, я не шучу, я жопой чувствую…
– И что еще ты жопой чувствуешь?
– Что раскроем мы это дело. Главное, с этим хером правильно поговорить…
– Правильно – это как?
Сергей молча взял стакан киселя, откусил от коржика. В столовую зашла секретарша Галя – жопастая, грудастая, в черной юбке и длинной вязаной синей кофте, закрывающей почти всю ее задницу.
– О-о-о, какие люди, и без охраны! – выкрикнул Сергей. – Галина, присаживайся потом к нам, а?
Галя резко отмахнулась рукой.
– Ну, сука… – шепнул Сергей на ухо Юре. – Никак не забудет Восьмое марта.
– А что было Восьмого марта?
– Ну, что было, что было… Хотел раскрутить падлу, а она, сука, дикая… Не дала…
16 апреля, среда
Водила с «Сантехзаготовок» – полный, здоровый, с рыжеватыми волосами – сидел на стуле в кабинете, Сергей – напротив него за столом, Юра – на стуле у стены. Сергей перебирал бумаги. Водила поднес руку ко рту, попытался откусить заусеницу.
– Фамилия, имя, отчество? – сказал Сергей.
– Игнатович… Игорь Васильевич. – Водила говорил медленно, невнятно.
– Год рождения?
– Шестьдесят первый.
– Национальность?
– Белорус…
– Место рождения?
– Дярэуня Заболотье, Чаусского района.
– Образование?
– Училище… На аутокрановщика…
– Семейное положение?
Игнатович не ответил.
– Семейное положение? – переспросил Сергей.
– Не, не понял…
– Ну, женат, не женат, разведен…
– Не женат… – Игнатович тряхнул головой.
– Адрес места жительства?
– …Это, у общаге я…
– Ты мне говори конкретный адрес, понял?
