— Вот скажи, Стран Страныч, чего ради я тут шпалы топчу, а? — недовольно проворчал Маломальский, водя перед собой фонарем, который словно рисовал своим лучом привычный пейзаж этого мира. Ребра тоннеля и пути, по которым никогда не будут проноситься электрички набитые спешащими куда-то москвичами.
— Мозз, — ответил Странник.
— Да я понял что мозз. А что за хрень это, можешь объяснить, черт тебя дери?
— Мозз, — снова буркнул юродивый.
— Твою ж мать, — сокрушенно вздохнул Сергей. — Ну что это такое? Болезнь?
— Болезнь? — переспросил Странник.
— Да. Ты знаешь, что такое болезнь? — Маломальский посветил в лицо попутчику фонарем и тот, по обыкновению, не зажмурился.
— Нет, — пожал он плечами.
— Ну, блин. Или ты совсем тупой, или просто счастливый, если не знаешь что такое болезнь. И откуда ты такой взялся?
— Откуда?
— Да. Откуда ты взялся?
Странник улыбнулся своей наивной глупой улыбкой и пальцем показал на потолок тоннеля.
— Там.
— Ну, это понятно, что оттуда. Мы все с поверхности, кто до катастрофы родился. Это наш мир был когда-то. Но теперь ты откуда? А?
Юродивый повторил свой жест и улыбку.
— Там.
— Да ну тебя, — Сергей с досадой махнул рукой и побрел дальше. — У тебя хоть семья есть?
— Семья? — переспросил Странник.
— Да. Семья. Или ты и этого не знаешь?
— Есть семья, — по голосу было понятно, что Стран Страныч улыбается.
— О как. И вы там все такие?
— Все?
— Все чудаки такие в твоей семье? Все, такие как ты?
— Странник один. Семья есть. Семья не такие. Я Странник.
— О ну это все объясняет, черт подери. Ты странник, а семья не такая. Вот все сразу стало понятно. — Зло бубнил Маломальский.
— У тебя семья. — Ответил юродивый.
— Нет у меня семьи. Старик Казимир только. Он отец Риты. Но это уже не твое дело.
— У тебя семья. — Повторил Странник.
— Да нет у меня семьи, говорю.
— Ты не понял, — Странник вдруг положил ладонь на плечо Сергея и остановил его. — У тебя семья есть.
— Чего? — сталкер уставился на него, освещая фонарем. — Ты чего мелешь?
— Семья. Твоя.
— Какая еще к черту семья?
— Казимир. Вера. Шеев… Криво…
— Кривошеев? Ты вообще дурачок? Я даже его не знаю совсем. Вера мертва уже.
— Ты не понял… Сергей… Твоя семья. Люди. Люди твоя семья.
— Тьфу ты, — Маломальский дернул головой и нервно засмеялся. — А я-то думал, о чем ты там болтаешь. Так бы и сказал, что ты долбанутый на всю голову хиппи. Типа, все люди братья и сестры, дети цветов и солнца. — Он снова зашагал в сторону Полянки. — Только выйди-ка ты сейчас на солнце. Отличный стэйк из тебя получится. Блин… Вспомнил про стэйк и жрать захотел. Ты жрать не хочешь?
— Что? Жрать?
— Да, черт тебя дери. Жрать. Кушать. Ам-ням-ням. Понимаешь, нет?
— Нет.
— Что нет? Нет — не понимаешь? Или нет — не хочешь?
— Нет. Не хочешь.
— Ну, как хочешь. А я пожру. Вот только на станцию сейчас выйдем. Там и привал устроим. Не знаю как у тебя, а у меня от рюкзака плечи уже ноют. Скорей бы Полис. Продать это все и домой.
— Нет. Мозз. — Возразил Странник. — Найти. Найти мозз.
— Да вот это мы и делаем сейчас. Ищем. Только, дорогой ты мой хиппи, это труднее делать, когда я понятия не имею, что мы ищем. А ты объяснить не хочешь. — Сергей вдруг снова остановился и направил свет фонаря попутчику в лицо. — А если не найдем? Что будет тогда? Если не найдем этот мозз?
Странник не улыбался. Он пристально смотрел в глаза сталкеру.
— Война. — Последовал ответ.
— Война?
— Да. Война.
— И кто с кем? — Сергей несколько опешил от такого неожиданного ответа.
— Моя семья. Твоя семья.
— Как это? Почему?
— Мозз ищет… — Странник задумался, ища подходящие слова из своего скудного лексикона. — Ищет… Ясли.
— Ясли? Какие ясли?
— Дом моей семьи. Нельзя мозз ясли. Мозз один. Тогда будет много мозз. Тогда твоя семья станет мозз. Люди мозз. Люди-мозз туда, — он поднял вверх указательный палец. — Где был ваш мир. Будет мир мозз. Но так нельзя. Тогда люди надо… надо… — он снова стал подбирать слово. — Убить.
— Ты охренел что ли?
— Я ведь сказать. Война если мозз не найти. Мозз не мочь моя семья. — Он постучал пальцем себя по виску. — Но мочь людей. Если мозз найти ясли. Будет много мозз. Война.
— Да что за тарабарщина?
Юродивый вдруг схватил Сергея за плечи и швырнул в сторону. Это было настолько неожиданно, что сталкер не сразу осознал происшедшее. Он лишь судорожно стал нащупывать кобуру пистолета на своем ремне и ощутил странный порыв ветра рядом с собой. Словно что-то пронеслось мимо. Затем шипение в темноте. Маломальский резко выставил вперед себя фонарь, и луч света уловил молниеносное движение какого-то существа, которое резко развернулось и изготовилось к новому прыжку. Разум Сергея опознал существо. Оно было настолько опасно, насколько и редко в тоннелях метро. Люди панически их боялись, этих искусных и свирепых хищников. Странное дело. Когда-то они в изобилии водились в городах. Люди держали их даже в своих домах. Умилялись им. Холили и лелеяли их. Но сейчас… Сейчас это были исчадия ада. Они стали крупнее. Худее. Но когти и зубы острее и больше. Они жрали крыс, но не брезговали и людьми, нападая на неосторожных путников метро, за несколько молниеносных атак лишая когтями глаз, разрывая артерии на шее и руках, отбегая и давая истечь жертве кровью, ослабнуть, чтобы потом начать пожирать. Это была кошка. Она рванулась в очередной прыжок, метя Сергею в шею. И вдруг мощный удар чьей-то ноги отбросил кошку в стену тоннеля. Та захрипела и заскулила. Дернулась в сторону, поняв, что тут она сама может погибнуть. Но Странник в очередной раз продемонстрировал Сергею удивительную ловкость и точность реакции. Он схватил животное руками и поломал ему об свое колено хребет.
— Черт, — сплюнул Сергей, поднимаясь на ноги. — Вот за это я и не люблю кошек.
— Кошек, — Странник улыбнулся, вертя в руках тушу животного и ощупывая руками, словно ища участок помясистее.
— Да выбрось ты ее к дьяволу.
И тут произошло что-то совсем из ряда вон выходящее. Юродивый с неприкрытым аппетитом вцепился зубами в тушу и, откусив приличный шмат, стал с удовольствием и улыбкой жевать.
— Твою мать, Страныч, — пробормотал ошарашенный сталкер, чувствуя, как подступает рвотный спазм. — Что ж ты не сказал, что хавать хочешь… Блин… Пожарил бы хоть…
