— Отправляйтесь обратно в ад и передайте привет сатане, — проворчал Сергей, глядя в прицел.
Разносимое над руинами города эхо воплей вичух перечеркнул харкающий громовой бас крупнокалиберного пулемета. Первая тварь дернуло крылом, в котором появилась огромная дыра. Тут же в ее орущую пасть влетела очередная пуля. Вичуха кувыркаясь в воздухе, камнем полетела вниз. Следующая жертва полетела следом. Выстрелы рвали казавшихся непобедимыми тварей на куски и в израненный былой войной и бомбардировкой грунт летели куски мутантов, ошметки их крыльев, то, что несли вичухи в своих лапах, чтобы швырять в удирающую машину. Твари, не знающие страха, не сразу догадались, что впереди их ждет смерть. Они какое-то время продолжали лететь в сторону броневика, давая смерти собирать, свой богатый в эту ночь урожай.
Потом, они, наконец, поняли, что эта убегающая от них все время железная машинка, оказывается, огрызается, да так что уже все внизу устлано кусками павших сородичей. Началась карусель. Одни твари стали отступать, другие упорно летели на смерть, иные кружились на месте, видимо еще не определившись, что теперь делать. А Сергей тем временем продолжал свой методичный отстрел. Руины вокруг и ржавые корпуса машин озарялись ритмичными вспышками крупнокалиберного пулемета мгновенно переменившего роли убегающих и преследователей, в охотников и жертв безжалостной расправы. Странник сидел на полу десантного отделения, зажав ладонями, уши и зажмурившись, морщился. Звенели падающие гильзы, и бряцала длинная лента патронов, подавая в разгневанную пасть КПВТ все новые и новые порции смерти. И смерть неминуемо настигала все новую и новую летающую тварь.
Вичухи наконец опомнились и стали отступать, в панике разлетаясь в разные сторону подальше от жуткого стального чудовища. Сергей прекратил стрелять, ловя в прицел последнего мутанта, который упрямо кружил над бесчисленными останками своих сородичей и неистово орал. Несколько раз, попав в луч задравшейся от неописуемой езды БТРа по Московским улицам фары, монстр позволил Маломальскому сделать вывод, что это та самая особь, на которой он и Странник летели от дома композиторов. Конечно, могло быть еще много вичух таких крупных размеров с характерными наростами на голове, говорившими о его большом для данного вида возрасте, но сталкер отчего-то не сомневался, что это, то самое существо. Он убрал руку от оружия и продолжал смотреть в прицел.
— Убирайся. Не хочу быть неблагодарной свиньей. — Проворчал он в адрес мутанта.
И существо, выкрикнув что-то громко напоследок, полетело прочь.
— Вот и умница, — улыбнулся Сергей, затем нахмурился и добавил, — Чертов ублюдок.
Наконец наступила тишина.
— Все? — Тихо спросил Странник.
— Надеюсь, — ответил Маломальский и, убравшись от оружия, осторожно приоткрыл боковую дверь для десанта. Поправил на лице респиратор и вышел на улицу. Вокруг не было никого. Только развалины города и пни разоренного сквера. Привычный вид сгнивших автомобилей и изувеченного, вывернутого местами на изнанку асфальта. Небо на востоке занялось багровыми и фиолетовыми тонами. Близился рассвет. А значит новый день, сулящий человеку только очередную порцию ультрафиолета, солнечных лучей смерти и радиации.
Сергей забрался обратно в броневик. До него только сейчас дошло, что двигатель заглох еще во время стрельбы.
— Похоже, горючее кончилось. — Вздохнул сталкер, — С ездой по такой дороге, да еще без одного колеса, это не удивительно.
После этих слов, Сергей принялся обшаривать бронетранспортер в поисках полезных вещей. Конечно, уже то, что он угнал эту машину у какой-то сталкерской группировки, делало его практически вне закона. А раз уж точка невозвращения в данном вопросе пройдена, то позволив себе помародерствовать в угнанном броневике, он вовсе не отягчал свое положение. И, по его мнению, не делал уже ничего зазорного в сложившейся ситуации.
Машина оказалась скудна на находки. Он обнаружил только аптечку и пригоршню патронов для пистолета. Однако только сейчас вспомнил, что свой пистолет он оставил в доме композиторов, что его сильно раздосадовало.
Обработав рану, Сергей принялся запихивать оставшиеся медикаменты в свой, опустевший после визита в Полис, рюкзак.
— Ух ты, а я и забыл про нее, — Усмехнулся он, извлекая со дна рюкзака «Майн Кампф». — Пожрать бы чего. Да, похоже, мы все растеряли там, когда концерт стигматам давали. Эх, черт. Странник, слышь?
— Чего? — его попутчик задумчиво смотрел на уходящую ночь через открытую дверь.
— Знаешь, о чем я долгие годы мечтаю?
— Нет, конечно. Откуда.
— О плитке шоколада. Настоящий черный шоколад. Без орехов и изюма. Натуральный черный. Который горчит. Вот мечтаю и все тут. Люблю шоколад. Когда вокруг то, что ты сейчас видишь, и понимаешь, что весь мир таким стал, и нет для тебя ничего кроме метро, то так ценишь все эти нелепые мелочи былой жизни, что чувствуешь, как сердце скулит. Потому и хочу шоколад, потому что знаю, что его давно и нигде нет, и не будет никогда.
— Доктор говорил, никогда не говори никогда, — Странник посмотрел на Сергея.
— Чудак твой доктор и идеалист.
— Может потому и нашел с нами общий язык? Может потому и хороший?
— Слушай, а что он ел? Ну, когда жил с вами.
— Еду, — Странник пожал плечами.
— Исчерпывающий ответ, — усмехнулся Маломальский. — Вообще-то, даже дерьмо становится едой с той секунды, когда ты начинаешь это дерьмо есть. Слушай, а вот этот, визгун. Он вкусный?
— Он вкуснее, чем кошка, — кивнул напарник улыбнувшись.
— Вот зараза, — поморщился Сергей, вспоминая, как Странник пожирал в тоннеле кошку. — Ты мне аппетит испортил. Впрочем, это, наверное, будет кстати, учитывая что жрать особо нечего, да и времени нет. Рассвет скоро, и это очень плохо.
— Почему плохо, если день и солнце? — развел руками Странник.
— Ну, это тебе хорошо. А что мутанту хорошо, то русскому смерть. Ладно. Пошли. Тут до Чеховской рукой подать. А это уже метро. Хоть и четвертый рейх. — Сказав это, Сергей взглянул на свои ноги, которые были оголены до колен, поскольку он сам отрезал штанины, избавляясь от липких пут пауков. — Я, наверное, так по-идиотски выгляжу, — покачал он головой.
— Точно! — Странник снова улыбнулся.
Маломальский посмотрел на него и сказал:
— Когда ты рядом, моего глупого вида никто и не заметит.
* * *
Череп недовольно брел обратно на свой пост. Его уже обругали за то, что он его покинул. И никто так и не объяснил толком, что за шум на станциях. Что за стрельба. Суета. Беготня. И почему до сих пор не вернулся его командир Гесс.
Череп шел к посту, созданному для охраны выхода на поверхность. Он задумчиво и разочарованно ковырял в носу, думая о том, что же происходит там в рейхе. Дойдя до поста, он поднял голову на эскалатор, часть просевших ступенек которого была давно заколочена досками. И тут же вскинул оружие.
