— А знаешь, это ведь я их познакомила. И тебя к нему тоже я привела. Странно получается. — Таисия задумчиво потерла свои влажные пальцы. — Мы все оказались связаны в один узел.
— Да, — отозвалась Ирина, — жизнь непредсказуема. Кто бы мог подумать, что наш любовный квадрат будет состоять из одних родственников. Полное извращение!
Таисия улыбнулась:
— Не остри, тебе это не идет. Я не лгала, когда говорила, что он любил только тебя. Больно в этом признаваться, и я все еще злюсь, когда вспоминаю, что он предпочел мне тебя. Но это правда. А на Виктории он действительно женился из-за денег. Фирма моего дядьки, отца Дмитрия, пришла в упадок, спасти ее могло только крупное денежное вложение. И тут дочка самого Азарова влюбляется как сумасшедшая. Как раз в нужное время, когда помощь со стороны была просто критически необходима. Крутилась возле него, обхаживала… Как и любой другой нормальный мужчина, он не устоял. Да и внешне Виктория далеко не уродина, поэтому переступать через себя, сгорая от омерзения, ему не пришлось.
— Тая, как же ты ненавидишь женщин, которые не уступают тебе во внешней привлекательности, — не выдержала Ирина. — «Далеко не уродина». Скажешь тоже! Виктория Азарова очень красивая.
— Хорошо, — согласилась Таисия. — Она красивая. Помню, мы напились с Каманиным перед его свадьбой. Напоследок он меня так оттрахал… — Она пораженно замолчала и зажала себе рот обеими руками. — Пардон! Говорила же я, что не могу хранить секреты.
— Ну и гадина же ты! — в припадке смеха выдавила из себя Ирина. — Не удержалась? Хотела насолить Виктории?
— Да, я такая, — не смущаясь, подтвердила Таисия. — Так вот, брак у них получился грустный. Она его любит, он ее — нет. Я думаю, что Виктория меняет любовников с завидной регулярностью только для того, чтобы Каманин заметил, что она есть в его жизни. Чтобы он хоть как-то отреагировал. А он молчит и делает вид, что ему все равно.
— Так развелась бы, — сказала Ирина. — Зачем страдать?
— Сложно отказаться от того, кого любишь, — медленно проговорила Таисия. — А иногда и невозможно, поэтому ты терпишь его равнодушие и пренебрежение из страха окончательно потерять мужчину, без которого не представляешь своей жизни.
— А Каманин, почему он-то терпит измены жены? Из-за денег? Они этого не стоят.
— Много ты понимаешь, — улыбнулась Таисия. — Иногда приходится делать выбор. Нет, всегда приходится делать выбор между тем, что дорого, и тем, что нужно.
— А у вас с Каманиным «любимое» и то, «что нужно», находится по разные стороны? Зачем выбирать между тем и другим, если можно получить все сразу.
— Что за демагогия? Меня это начинает раздражать.
— Я лишь хочу сказать, что выбирать между деньгами и человеком, да еще и остановить свой выбор на деньгах, — это бессмысленно и жестоко, — сказала Ирина. — Ты знаешь, о чем я говорю, потому что сама всегда выбираешь грязные зеленые бумажки.
Таисия скривилась от этих слов, подбежала к Ирине и принялась ее щекотать. Та дико закричала, пытаясь увернуться от ее цепких пальцев.
— Не нравится, мисс нравственность? — запыхавшись, спросила Тая. — Мы все совершаем ошибки. Это ответ на твое замечание о моей продажности. А что касается твоего поведения, то ты поступаешь глупо. Столько денег плывет тебе в руки, а ты их веслом от себя отгребаешь.
Она, смеясь, потянулась к зазвонившему телефону.
— Таисия Рихтер, — сказала она и с удивлением протянула трубку Ирине. — Тебя. Виктория Каманина. Что ей надо?! — возмущенно спросила она, даже не пытаясь понизить голос. — Пошли ее на хер и скажи, чтобы не беспокоила тебя, а то…
Она не договорила, так как Ирина закрыла ей рот ладошкой и, закончив разговор с Викторией, задумалась.
— Ну?! — не выдержала Таисия. — Не томи, говори!
— Она в Брайтоне, — сказала Ирина. — Желает встретиться. Я согласилась.
— Надеюсь, сюда ты ее не пригласила? — Таисия обвела руками пространство.
— Я не зову незнакомцев в свой дом.
Таисия нервно прошлась туда-обратно.
— Так, — протянула она. — Сейчас проверим твой гардероб. Наденешь самое лучшее.
— Как это по-русски, — сморщила нос Ирина. — Хвастовство всегда выглядит жалко.
— Нужно подавить противника морально. Ты должна производить впечатление уверенной в себе женщины. Наверняка Каманина здесь для того, чтобы шорох навести.
— Тая, остановись, — устало попросила Ирина и направилась в спальню. — У меня скоро встреча с женщиной, которая не сделала мне ничего плохого. Я не боюсь ее и не намерена выводить на передовую войска. Мы не враги.
— Ну, да, — хмыкнула Таисия. — Вы — сестры. Посмотрю, как ты запоешь, когда увидишь рядом с ней Каманина!
* * *
Ирина оперлась о перила, ограждающие пляжную зону от пешеходной дорожки, и наклонилась вперед. Морской бриз приятно холодил кожу. Ирина прикрыла глаза, наслаждаясь его соленым дыханием. Она действительно не боялась встречи с Викторией, но внутри у нее все дрожало, как это бывает, когда человеку предстоит нечто новое и оттого пугающее.
— Ирина?
Кто-то легко дотронулся до ее плеча, она повернулась и встретилась взглядом с красивой женщиной.
— Ирина Линдерман, — она протянула руку.
— Виктория Каманина, — женщина ответила рукопожатием. — Азарова, — уточнила она. — Рада с вами познакомиться.
Ирина кивнула и неловко замолчала. Она не знала, что сказать незнакомке, с напряженным интересом рассматривающей ее. Они были одного роста и комплекции, обе темноволосые, белокожие и хрупкие на вид. Виктория улыбнулась, и Ирине вдруг показалось, что в ее улыбке отразилась она сама.
— Необычная ситуация, — сказала Ирина и с удивлением посмотрела на молодого светловолосого мужчину, сопровождавшего Викторию.
— Стас Никлогорский, — представился он. — Что ж, дамы, не стану вам мешать. Посижу вон в том кафе, — он указал направление. — Если возникнет желание, присоединяйтесь.
Мужчина отвесил Ирине галантный поклон, поцеловал Викторию в губы и удалился. Ирина нахмурилась: так искренне и открыто целовать женщину может только влюбленный мужчина. Где же, спрашивается, Каманин? Мысли хаотично заметались в ее голове. Ирина не отдавала себе отчета в том, что все они были написаны у нее на лице. Но это видела Виктория, которую и удивила, и рассмешила подобная непосредственность. Одновременно в душе ее горела обида за то, что отец делил любовь между ней и этой незнакомой женщиной.
— Папа никогда не рассказывал о вас, — начала она.
Голос ее был сдавленным, но жестким. Ирина почувствовала угрозу и собралась было что-то ответить, как вдруг Виктория сложила руки перед грудью и прошептала:
— Мне так жаль…
Она всхлипнула и подступила к Ирине поближе. Той ничего другого не оставалось, как обнять ее. Неприятное ощущение опасности повисло в воздухе, и от него невозможно было избавиться. Казалось, что кто-то наблюдает за женщинами со стороны, отчего словно электрические искры пробегали по позвоночнику Ирины и растворялись в кончиках пальцев, и они теряли чувствительность.
