Впадает в сонный океан
[72]
Ну, как, подойдет для первой полосы в газете, Джек? Да… Здравомыслящие люди инстинктивно жмутся к дверям автобуса, освобождая переднее место для наркомана, которому удалось это написать. Рональд Рейган может прожить еще двести лет, и все равно ему не написать таких строк. Есть работа, на которую нельзя наняться по своему желанию.
Если бы Джордж Буш мог найти профессионала, который писал бы для него речи и при этом имел талант Сэма Кольриджа, он нанял бы такого человека немедленно, даже если бы у того были вредные привычки. На скоростных трассах, где мчатся без тормозов, не принято отказываться от помощи любой Божьей твари. Никто и никогда не спросил генерала Макартура, как он сумел родить свою знаменитую речь о том, что «старые солдаты не умирают», — а ведь она стоит в одном ряду с великим бредом Кольриджа, и По, и того чертовски талантливого парня, который написал «Откровение».
Может, все они употребляли опиум. Кто знает? В сущности, это мягкий наркотик — для тех избранных, которые способны правильно им пользоваться; но у большинства людей он неизбежно приводит к конфликту с законом и к проблемам на работе. На Востоке опиум был широко распространен еще до изобретения колеса. И он всегда был помехой для бизнеса и грязным пятном на лике общества.
Ну и что? Лежать и курить — вот все, чего хотели его приверженцы. Они становились тупыми и бесполезными — но не жестокими и опасными… Перл-Харбор бомбила не банда опиумных наркоманов, и не они прятались на «Иводзиме», как спятившие кроты, и не они убили двести тысяч американцев и миллионы людей, близких им по крови.
Нет. То были трезвые люди, толковая команда. Лучшие из японцев. Вы не найдете фотографий адмирала Того, где бы тот валялся на бамбуковой циновке с опиумной трубкой во рту. Он был слишком занят, чтобы заниматься такими глупостями. Были бомбы, которые надо сбросить, и были глотки, которые надо перерезать. И целый мир, который надо завоевать. На опиум просто не оставалось времени.
До сих пор неизвестно, какой тип логики преобладал тогда в коридорах японского министерства обороны. Ясно только, что японцы, как и нацисты, не были любителями наркотиков. Они не были склонны и к прочим дешевым порокам.
Они жаждали нефти и власти. Каждому из них хотелось, чтобы десятки тысяч людей называли его «господин» и повторяли его имя, как молитву, при каждом его появлении на публике.
Все они хотели быть в команде. Похоже на Суперкубок — на прорыв Фриджа вместе с остальными ребятами. Тупо, но эффективно… В то время было трудно спорить с могучей силой, которая сокрушила Испанию, Китай и Францию за время меньшее, чем требуется для выдержки хорошего вина.
А наркоманы всегда были с нами. Они виновны во многих грехах, но почти никогда — в жестоких попытках установить мировое господство. Властолюбцы встают рано утром — а потребитель опиума спит долго. Адмирал Того вставал вместе с солнцем. Гитлер, как настоящий параноик, вообще никогда не спал.
У четы Рейганов — собственный стиль. По их словам, они хорошо спят ночью. Они оба твердо убеждены, что всех наркодилеров надо пороть до смерти. Не все с этим согласны, но поезд вот-вот отправится со станции, и в вагон пытаются втиснуться все — от Типа О’Нила до Сонни Боно и Сирхана Сирхана. Масло вылили в огонь.
8 сентября 1986 года
Смутные времена в медиабизнесе
На прошлой неделе канал Си-би-эс оказался на грани банкротства, и это тревожило многих людей. За последние годы крупные специалисты по минимизации расходов растащили на части Эй-би-си и Эн-би-си. А теперь легендарный король бизнеса теленовостей — Си-би-эс — испускает дух и, вероятно, скоро пойдет с молотка.
Это зловещая перспектива. Начиная с первых шагов телевидения, Си-би-эс была лидером информационного вещания. Эдварду Мюррею и тогда приходилось бороться с дельцами и бухгалтерами, но все же ему удавалось выбить два часа телевизионного времени для специализированного выпуска новостей. Сегодня цельность и глубина Мюррея вызывает у телевизионных администраторов благоговение, но в те времена, когда он делал свои лучшие работы, они считали его капризной примадонной и нарушителем спокойствия.
Заслуга Мюррея — и таких героев, как Уолтер Кронкайт, Эрик Северейд, Хью Рад и Билл Мойерс, — в том, что Си-би-эс традиционно лидировала в теленовостях.
Те времена закончились. В прошлом году чистый доход Си-би-эс составил всего 27,4 миллиона долларов, это при 212,4 миллионах в позапрошлом году. Такое падение прибылей раздражает держателей акций. Ведь сегодня уменьшение дохода даже на 20 процентов вызывает злорадство соседей и конкурентов.
В наши дни никто не рассматривает новости как хорошее капиталовложение — кроме тех из нас, кто сам занимается этим ремеслом. Я часто размышляю об этом. И я не одинок в своих раздумьях. На прошлой неделе, солнечным ясным днем, я снял телефонную трубку и позвонил человеку, хорошо известному в нашем профессиональном клане, — Эду Тернеру, вице-президенту Си-эн-эн в Атланте, — чтобы получить профессиональную консультацию.
ХСТ: Все эти годы я был горячим приверженцем Си-би-эс.
ЭТ: Проклятье, я там раньше работал … Тогда существовало всего три канала, точнее, два, потому что Эй-би-си можно не считать — там никогда не придавали значения теленовостям… Итак, до начала семидесятых было всего два канала, по которым транслировали новостные программы. На новости отводилось полчаса вечером и час-два утром… Сейчас конкуренция гораздо острее, потому что появились независимые студии, которые выпускают собственные программы; теперь есть кабельное телевидение; кроме того, все быстрее растет огромный монстр под названием видео, и вовсе позволяющий обходиться без телеканалов. К тому же сегодня работает больше радиостанций, чем когда-либо, и такая же ситуация с журналами.
ХСТ: Но как же вам удается успешно вести дела?
ЭТ: Мы — професионалы в этой области. Мы поставляем на рынок скоропортящийся продукт под названием «новости». Остальные каналы решили бороться за внимание тех зрителей, которые хотят развлечений, — и мудро сделали.
ХСТ: Почему «60 минут» имеют такой высокий рейтинг?
ЭТ: Потому что там всегда есть место для чертовски хороших новостных программ.
ХСТ: Что вы скажете о «Узст — 57-я стрит»?
ЭТ: Эта программа делается в ярком, остроумном стиле.
ХСТ: А «20/20»?
ЭТ: Это более громоздкая версия «60 минут», в которую входят интервью Барбары Уолтер со знаменитостями. Она проводит их очень хорошо, но это не новости в традиционном смысле.
ХСТ: А «Вечерней строкой»?
ЭТ: «Вечерней строкой» — замечательная программа. Первый класс.
ХСТ: Раньше она шла час. Почему ее сократили до получаса?
ЭТ: Поддерживать интерес зрителей сложно, и во вторую половину часа рейтинги резко падали.
