Жестокий совет, но я дал его без злого умысла и даже с некоторым добрым чувством (подлинным признанием и даже симпатией) к одному из настоящих бойцов в политическом бизнесе. Рейган — политик более эффективный, чем Губерт Хэмфри, и актер, более одаренный, чем Чарльтон Хестон.
Кстати, правые чтили Хэмфри как истинного воина, но ему не удалось добиться избрания — и в конце концов, несмотря на множество похвал, его етали считать помехой.
Но по сравнению с тем, что ждет Рейгана, если тот захочет повторить путь Никсона, Губерт ушел легко. Тревожатся даже Эванс и Новак. Недавно на телевидении они успокаивали друг друга — во время интервью с Митчеллом Дэниелсом, «главным политическим советником Белого дома» и, по их словам, «главным архитектором недавней кампании президента Рейгана в поддержку сенаторов-республиканцев».
Юный Дэниеле — человек слабого телосложения, с нездоровым блеском в глазах. Он говорил с осторожным оптимизмом, несмотря на отвратительные результаты своего последнего проекта, который обернулся тяжелым и унизительным поражением для президента, как, впрочем, и для всей Республиканской партии… Дэниеле — мелкий слабак-яппи, который выглядит как существо, которое отвергли еще в роддоме, когда — в суете и неразберихе — его мать получила возможность выбрать между ним и здоровым ребеночком, из которого потом вырос Патрик Бьюкенен.
«Возьму крепенького, — сказала себе эта женщина. — Он будет жить долго и в конце моей жизни окружит меня заботой».
Ну что ж… может, так все и было. Еще мистер Дэниеле заявил, что и партия, и президент находятся в лучшем состоянии, чем кажется людям, несмотря на потрясающее падение ставок из-за Оливера Норта и скандала «Иран-контрас».
«У нас все в порядке, — заявил Дэниеле. — Уверяю вас».
Но не все ему верят. Кажется, Дэниеле не больше «в порядке», чем Бернард Гетц
[81]
.
С ним что-то не так, а теперь он сделал грубую ошибку, и ему от этого не оправиться так же, как Рональду Рейгану.
Как и жертвы калифорнийской «золотой лихорадки», они — обреченные жертвы отвратительной катастрофы, обстоятельства которой никогда не будет выяснены до конца, так же, как обстоятельства Нанкинской резни и аварии на шахте в Спрингхилле
[82]
.
Всех их надо уволить. С самого начала Кендлстик-парк был гнездом наркоманов и идиотов. Всю конструкцию надо разрушить, и на ее месте устроить свалку.
В наше время становится все труднее и труднее сохранять серьезное отношение к новостям. Снежный буран замел мой джип, стоящий на выгоне за домом. Офицер окружной службы охраны животных идет по моим горячим следам. Они выдвинули иск, обвинив меня в «издевательстве над дикими животными».
— Я понимаю, что это звучит глупо, — сказал мне наш новый шериф, когда неделю назад мы встретились на торжественном обеде, — но от меня требуют тщательного расследования… Господи Боже, — бормотал шериф, — что ты там натворил, в конце концов? Ведь я советовал тебе держаться подальше от диких животных. Теперь от меня требуют официальный рапорт! Что я должен сказать этим людям? Что ты настаиваешь на издевательстве над животными? Что мы пытались остановить тебя, но безуспешно? Нет! — Теперь он кричал. — Я не могу сказать им такое!
— Я знаю, — сказал я. — Не беспокойся. Все это чепуха.
— Что? — завопил он. — Чепуха? — Потом, немного успокоившись, он с горечью усмехнулся. — Да нет, — сказал шериф. — В иске все выглядит по-другому. Как и в той сумасшедшей истории, которую ты написал для газеты!
— Тупица! — сказал я. — Это была политическая аллегория. Лиса — это Пэт Бьюкенен, начальник отдела общественных связей Белого дома.
— Что? — сказал шериф. — И гы на самом деле думаешь, что я могу написать такое в рапорте?
— Нет, — ответил я, — скажи офицеру службы охраны животных, пусть сам пишет рапорт.
Мысль была верной. На этом мы и порешили.
5 января 1987 года
В пасти тьмы
Мы ехали по ночной дороге в сторону Игнасио. В двухместной «БМВ 3.0» троим было тесновато. Башни моста Золотые Ворота окутывал легкий туман, а на дорожном покрытии виднелись пятна свежей крови… На этом месте несколько дней назад произошла большая авария.
По мосту было опасно ездить всегда, но в последние годы — особенно. Мост стал своего рода полигоном для испытания примитивных технологий, разработанных специалистами, которые занимаются изобретением правил уличного движения. Линии разметки превратились в лабиринт. К тому же они постоянно меняются. В наши дни ездить по мосту просто страшно. По меньшей мере половина полос движения постоянно заблокирована горящими светофорами или огромными грузовиками с горячим асфальтом. Вокруг грузовиков толпятся люди в широкополых шляпах; у них безумные взгляды, а в руках — кирки и лопаты.
Дорожные рабочие толпятся на мосту круглые сутки, а те несколько полос, которые они оставляют для машин, обычно заставлены большими красными знаками, выглядящими, как тяжелые стальные плевательницы. Эти знаки вызывают ужас у каждого водителя, который не знает, что они сделаны из резины… Никто не хочет ненароком зацепить такую штуковину. Правда, иногда появляется острое желание сбить всю цепочку знаков, штук пятнадцать-восемнадцать, открытой дверцей машины, сделав сумасшедший рывок на предельной скорости.
Но не эти мысли бродили в наших головах, пока наша маленькая машина летела на север к странной цели нашей поездки в Игнасио… В субботнюю ночь полуночное шоссе было свободно. Мы договорились с Ясновидящей на одиннадцать, но нас задержал звонок из Вашингтона, и теперь мы опаздывали.
По телефону мне сообщили, что шеф ЦРУ Уильям Кейси — центральная фигура в разрастающемся, как гриб после дождя, скандале «Иран-контрас» — на самом деле был давно «устранен» своими же сотрудниками, а пожилой джентльмен, который сегодня лежит в пентхаусе клиники Джорджтаунского университета, вовсе не Кейси, а подставное лицо. Этот человек надежно спрятан за стеной телохранителей из ЦРУ.
— Он просто марионетка, — сказал мой информатор. — Его убьют раковыми клетками или каким-нибудь биологическим ядом сразу после того, как в нем отпадет необходимость. Потом они соберут президентскую пресс-конференцию, где скажут, что Кейси жил и умер как настоящий американский герой — который, к сожалению, унес в могилу все секреты продажи оружия Ирану. Все сведения об Оливере Норте и уголовном преступлении президента Рейгана навеки останутся в его теперь ни на что не пригодной голове.
— Это разрушит все расследование, — объяснил мой источник. — Они обвинят во всем Кейси, похоронят этого несчастного старого алкоголика в закрытом гробу, а потом призовут всех к обновлению.
