Как ни странно, я сразу ему поверил.
— Э… я вернулся домой…
— Откуда вернулись?
— Я встречался с друзьями…
— И что было дальше?
— Ну… я открыл дверь и увидел п-пистолет. Он висел на веревочке. — Детектив Склейдж закрыл один глаз и слегка склонил голову набок. Он явно не понимал, о чем речь. — Он висел на веревочке. Свисал сверху. Пистолет.
— Давайте еще раз, мистер Мокштейн. Вы с друзьями вернулись домой…
— Не с друзьями.
— А мне показалось, вы говорили… — он заглянул в свой блокнот, который я заметил только сейчас, — …что встречались с друзьями.
— Да, встречался. Но до того как. Домой я вернулся один.
— Хорошо. Значит, один. Вы вернулись домой. Вошли в квартиру и увидели пистолет. Свисавший с потолка… на веревочке… И что было дальше? Вы его трогали?
— Д-да, сэр.
— Вы его сняли?
— Да, сэр.
— С веревочки?
— Да, сэр.
— Понятно. — Он сделал запись в своем блокноте. Детектив Стрикленд продолжала осматривать помещение. Мне показалось, она нашла дырку от пули в стене. — И что было дальше?
— Я отнес пистолет на кухню.
— На кухню?
— Да, сэр.
— А с какой целью?
Я ответил не сразу. Мне надо было подумать. Если сказать ему правду, что я собирался стереть с пистолета свои отпечатки пальцев, это будет звучать подозрительно. Весьма подозрительно. Может быть, это опять паранойя, но у меня с самого начала было нехорошее ощущение, что меня воспринимают не в качестве жертвы, а в качестве первого подозреваемого.
— Э… честно сказать, я не знаю, сэр.
— Вы не знаете, почему отнесли на кухню пистолет, который нашли у себя в квартире свисавшим с потолка на веревке?
— Не с потолка, а с дверной перекладины.
— А есть разница?
— То есть?
— Какая разница, мистер Мокберг, откуда именно свисал пистолет, с потолка или с дверной перекладины? Или это как-то повлияло на ваше решение отнести пистолет на кухню?
Я даже не стал поправлять детектива Склейджа, когда он в очередной раз переврал мою фамилию. Проблематично ему запоминать еврейские фамилии. Антисемитский усатый урод.
— Э… нет. Наверное, нет. Я просто рассказываю, как все было.
Склейдж посмотрел мне прямо в глаза. Словно пытался меня разгадать. Его усы дернулись, как ухо коня, которого донимает слепень, а потом растянулись в улыбку.
— Да, — сказал он, легонько похлопав меня по колену. — Продолжайте.
— Ну, я отнес пистолет на кухню, потому что… Я просто не знал, что мне делать. Я никогда в жизни не видел живой пистолет. Ну, не живой… В общем, вы понимаете. А по дороге на кухню…
— Мистер Маркштейн, вам не кажется, что вы должны были сразу же вызвать полицию? Сразу, как только вошли и увидели пистолет, свисавший с дверной перекладины?
— Да, сэр. Вы правы.
— Тогда почему вы не вызвали полицию сразу?
— Я был уку… э… я растерялся. Да, растерялся. И я хотел позвонить в полицию, но мне не дали.
Детектив Стрикленд со своей свитой криминалистов давно ушла в спальню и как-то не торопилась возвращаться. Это уже начинало меня беспокоить. Что они там рассматривают столько времени?!
— Кто вам не дал?
— Прошу прощения?
— Кто вам не дал позвонить в полицию, мистер Маркович?
— А… ну, да. Я шел на к-кухню, и тут из спальни выскочил м-мужик…
— Опишите его. Как он выглядел?
— Он был в м-маске. В маске Гомера Симпсона. И в синем комбинезоне.
— Ага. — Детектив Склейдж сделал запись у себя в блокноте. — Все интереснее и интереснее. Ну, ладно. И что было дальше? Вы стреляли в него… в этого Гомера Симпсона?
— Да, стрелял. Но не нарочно. Он набросился на меня, я испугался и рефлекторно нажал на спусковой крючок.
Детектив Склейдж резко поднялся с дивана и навис надо мной наподобие грозовой тучи. У него был такой вид, как будто ему вдруг явилось божественное откровение. Как будто он был на пороге разгадки великой тайны.
— Хорошо, мистер Маркович. С вашего позволения, я включу диктофон. Вы не волнуйтесь. Это стандартная процедура, которая вообще ничего не значит. Я включу диктофон, и мы продолжим беседу. Хорошо?
— Э… хорошо, — сказал я, слегка сбитый с толку. Он включил диктофон.
— Продолжайте, сэр. Что было дальше?
— Э… я нажал на с-спусковой к-крючок. Не нарочно. Случайно.
— И что… случилось… потом? — спросил он медленно, с расстановкой, словно обращаясь к трехлетнему малышу, или к иностранцу, или к клиническому дебилу.
— Не знаю. Может быть, я в него и попал. В того парня в маске Гомера Симпсона. Но он сбил меня с ног, я ударился головой и отрубился. Так что я ни за что не могу ручаться.
— Понятно, — сказал детектив, взъерошив усы кончиком ручки.
— Но скорее всего я в него не попал. Потому что ваши криминалисты нашли пулю в стене. — Я указал на то место, у которого чуть раньше возилась команда криминалистов.
Детектив Склейдж нахмурился, подошел к стене, внимательно осмотрел дырку. Как мне показалось, чуть ли не с разочарованным видом. Потом он обернулся ко мне:
— Где оружие, мистер Маркович?
— Наверное, его забрал тот мужик в м-маске.
— Понятно, — пробормотал Склейдж себе в усы. — Оставайтесь на месте, — велел он мне и ушел в спальню. Наверное, чтобы посовещаться со своей напарницей.
Я остался сидеть на диване. Кровь стучала в висках, перед глазами все плыло. Я прилег на подушку и уставился в потолок. Мысли неслись, обгоняя друг друга. Стоит ли рассказать детективу Склейджу о похищении Доктора Шварцмана? И о подозрительном черном джипе, который последние несколько дней постоянно дежурит у нашего дома? Наверняка это все как-то связано между собой…
Детектив Склейдж вернулся в гостиную вместе со своей молчаливой напарницей.
— К нам поступило два телефонных звонка. От свидетелей, слышавших выстрел, — сказал Склейдж, обращаясь ко мне. — Первый звонок был… — он заглянул в свой блокнот, — …в четыре ноль две. Абонент сообщил нам, что слышал выстрел. Вроде как в квартире этажом выше, расположенной прямо над его квартирой. По месту вызова немедленно выслали наряд. Патрульный автомобиль № 9039. Второй звонок поступил… в четыре ноль девять. С сообщением, что абонент видел какого-то странного человека, выбегающего из подъезда. Но не смог разглядеть его как следует. Когда наши патрульные прибыли на место, они обнаружили вас. Вы сидели на полу в кухне, предположительно раненый, в полной растерянности и/или потрясении. В спальне — все перерыто. Как будто там что-то искали. А теперь объясните мне, мистер… э… Маркович, что здесь у вас происходит?
