— Эй, подождите! — крикнул я, схватил Джем за руку и потащил обратно к машине. — Мы поедем!
Я думал, что озверевший водитель не станет нас дожидаться. Но он все-таки дождался. Всю дорогу до моего дома он продолжал тихо ругаться себе под нос, хотя ему были обещаны хорошие чаевые. Мы с Джем целовались на заднем сиденье. Мне хотелось с ней поговорить. Хотелось, чтобы она рассказала мне о себе. Но и просто целоваться было приятно. Даже очень приятно.
Мы подъехали к моему дому, расплатились с водителем, вошли в подъезд и целовались еще минут пять, стоя у подножия лестницы. Потом Джем прошептала:
— Пойдем наверх, — и мы бросились вверх по ступенькам, держась за руки и смеясь. Мне показалось, я видел, как Пардип выглянул на лестничную площадку сквозь щелку приоткрытой двери. Мне представилось, как он улыбается, и мне стало радостно и хорошо. Я вспомнил, что еще не поблагодарил Пардипа за то, что он дал показания в полиции и, по сути, спас меня от тюрьмы и мысленно сделал заметку, что надо в ближайшее время зайти к нему и сказать спасибо.
Мы вошли ко мне. Мне так хотелось заняться любовью с Джем… но еще больше хотелось просто поговорить. Узнать о ней как можно больше.
— Значит, Джем, как в «Убить пересмешника»? — спросил я, прерывая страстный поцелуй.
Она закусила губу и сказала:
— Мне больше нравится, как в «Джем и «Голограммах».
Она имела в виду мультсериал восьмидесятых годов про озорую девчонку по имени Джем, рок-звезду с ярко-розовыми волосами, и ее группу «Голограммы».
— У нее волосы розовые, это просто отпад, это просто отпад, — пропел я строчку из главной песенки сериала, держа перед собой невидимый микрофон.
— Ты смотрел этот мульт? — Джем рассмеялась и в шутку ударила меня в грудь кулаком.
— Не-а. Это же девчоночий сериал. Просто он шел сразу после «Солдата Джо», и я всегда успевал захватить начало. — На самом деле он шел сразу после еще более девчоночьей передачи под названием «Ребята из Беверли-Хиллз», которую я тоже смотрел. — Расскажи мне еще что-нибудь, — попросил я, чтобы скорее сменить тему.
— О чем рассказать? — игриво проговорила она и потянулась губами к моим губам.
— О себе. Я хочу узнать о тебе все-все-все. — Я был пьян, но серьезен и искренен.
Одним стремительным плавным движением Джем сняла с себя платье. Под платьем не было ничего. Она стояла передо мной полностью обнаженная. Ее белая кожа искрилась, как свежий снег на вершине горы.
— Да, я знаю. И я тебе все расскажу. — Она прильнула ко мне, слегка прикусила мне мочку уха и прошептала: — Обязательно расскажу. Но не сейчас, чуть попозже. Потому что сейчас я хочу тебя. Прямо умираю, как хочу.
Я чуть не умер от счастья. Никогда в жизни мне не говорили подобных слов.
Никто, никогда.
Тема 19
Я проснулся с улыбкой. Третье утро подряд я просыпался с улыбкой, такого со мной не случалось уже очень давно. Я потянулся к Джем, чтобы поцеловать ее нежно-нежно, но ее не было рядом.
Она снова сбежала.
Я сел на постели и от досады ударил кулаком в подушку. У нас была потрясающая ночь любви! Наверное, самая лучшая до сих пор! Мы сделали это три раза! Три раза! А в перерывах лежали, обнявшись, и разговаривали. Я даже не помню, когда я в последний раз разговаривал с кем-то, кто слушал меня так внимательно, как Джем. И с таким искренним интересом, как Джем. И я тоже слушал ее с интересом. Потому что мне было действительно интересно. Мы дурачились и щекотали друг друга. Мы не говорили об этом прямо, но все-таки намекали на то, что мы оба, конечно же, чувствовали. Не могли не почувствовать, что между нами происходит что-то особенное. Мы заснули, обнявшись. Это было как чудо. Даже ребра уже не болели. Я исцелился.
Но Джем снова исчезла. Опять решила сыграть со мной в Гарри Гудини.
Я не знал, что и думать.
А потом я почувствовал запах…
Бекон!
Значит, Джем никуда не исчезла. Она осталась. И она жарила бекон. Это было чудесно. Как в сказке. Я сидел на кровати, вдыхал восхитительный запах и думал о том, что жизнь все же прекрасна. А потом Джем вошла в спальню. Она была в моей старой футболке и держала в обеих руках по тарелке. Яичница с беконом и блинчики. Это было так сексуально.
— Завтрак в постель? — прошептала она. Да, жизнь действительно прекрасна!
— Господи, — выдохнул я. — А я думал, ты снова сбежала.
— Сбежала?
— Ну, как ты делала раньше. Исчезала, оставив записку.
— Нет. Я больше уже никуда не исчезну. Игра закончилась.
— Хорошо. В смысле, все это было забавно, загадочно и все такое… но, знаешь…
— Я никуда не исчезну, честное слово. Ешь. — Она поставила тарелки мне на колени. На одной из тарелок лежали нож и вилка и сложенная салфетка. — Подожди. Одну секунду. — Она выбежала из спальни и тут же вернулась со стаканом апельсинового сока и бутылочкой кленового сиропа. Я не верил своему счастью. Так не бывает! Я вдруг подумал о Сью и почувствовал себя виноватым. Не перед Сью, перед Джем. Мне не хотелось сделать ей больно. Похоже, у нас намечалось что-то серьезное, а у меня вроде как была девушка…
— Джем, мне нужно тебе кое-что рассказать.
— Мне тоже нужно тебе кое-что рассказать.
— Я даже не знаю, с чего начать… э… дело в том… ладно, лучше скажу, как есть. У меня есть девушка…
— Я знаю.
— Я понимаю, я должен был рассказать тебе сразу… Ты знаешь?!
— Ага.
— Погоди. А откуда ты знаешь?
— Ну… у тебя здесь повсюду ее фотографии. Сью, да? Ее зовут Сью?
— Э…да.
— Как я понимаю, она не слишком тобой дорожит?
— Ну, да… наверное. Да, ты права. Она та еще стерва. Но откуда ты знаешь?
— Не знаю. Просто мне так показалось…
БА-БАХ! Что-то грохнуло в коридоре. Джем испуганно замолчала.
БАХ! БА-БАХ! БАХ!
— Это что? — прошептал я растерянно.
— Похоже, кто-то к тебе стучится, — проницательно заметила Джем.
— Какого хрена?! — Я встал с кровати, натянул старые драные джинсы и мятую футболку, которые валялись на полу. — Сколько времени? — спросил я, направляясь к двери.
— Десять, начало одиннадцатого.
Джем была перепугана не на шутку.
БАХ! БА-БАХ! БА-БАХ! БАХ!
— Сиди здесь, не высовывайся, — сказал я.
Я подошел к входной двери и выглянул в глазок, но тот, кто стоял с той стороны, закрывал его рукой.
— Кто там? — спросил я.
БА-БАХ!
Дверь задрожала, и я испуганно отшатнулся.
