Кроме того, прежде капитализм жестко критиковали западные интеллектуалы. «Быть умным» в Европе всегда означало «быть красным». Однако последнее время это уже не так. В XXI веке мировая элита обзавелась «новой» идеологией. Сформулировать ее взялись французские «новые философы» во главе с Андре Глюксманом.
Про школу Глюксмана во французской прессе шутят: эти люди публично ставят эксперимент, насколько далеко бывший левак может зайти в отрицании своей радикальной молодости. Накануне недавних президентских выборов Глюксман и большинство выходцев из его школы дружно поддержали правого кандидата Саркози. А еще один знаменитый «новый философ» Алан Финкелькро даже стал активным советником этого кандидата. Сегодня школу Глюксмана называют «идеологами французского среднего класса»: они постоянные авторы самых влиятельных газет, и потому их поддержка Саркози могла реально сказаться на результатах выборов.
Симпатии к Саркози вызваны в том числе и его проамериканской ориентацией. Мощь США «новые философы» считают единственным гарантом на пути наступления «фашислама», так же угрожающего сегодня свободе во всем мире, как когда-то сталинизм и фашизм. Кроме того, им симпатична жесткая позиция Сарко во время «огненной осени» во французских пригородах, когда арабские подростки жгли дорогие авто и громили витрины бутиков. Эти события реально перепугали средний класс и привели к «нулевой терпимости». И Глюксман был одним из немногих интеллектуалов, кто хотя бы для вида не защищал «уличных садистов», а наоборот соглашался с Саркози насчет «отбросов общества».
Никогда философы не были так близки к власти, как сегодня. Отказавшись от прежней критической дистанции, они присягнули президенту и претендуют на роль идеологов «разумного центра». Многих из них связывают с Сарко уже не деловые, но приятельские отношения. Поставленная задача — увести у левых наиболее образованную часть среднего класса, привыкшую читать их колонки в утренних газетах и смотреть «Приключения свободы» по ТВ.
6
«Новыми философами» они себя объявили в конце 1970-х по аналогии с «новыми историками» Фернана Броделя. Новым в их философии был разрыв с марксистским взглядом на историю. Это здорово удивляло мыслителей в тогдашней Франции, где всякому претенденту на звание интеллектуала полагалось быть хотя бы немного «красным».
Сам Глюксман к тому времени успел побывать теоретиком «Пролетарской левой» — партии, ориентированной на маоистский Китай, честно самораспустившейся, когда французские забастовки так и не переросли в революцию. Потом он вместе с Бернаром Анри-Леви и другими учениками Сартра создавал газету «Либерасьен». Устройство будущего общества авторы «Либерасьен» сравнивали с атональной нововенской музыкой, где закон повтора звуков есть, но нет власти одного звука над другим т.е. нет никакой иерархии.
Революции на этом пути образуют несколько волн. Первая волна направлена против монархий, империй, сословий и церквей. Позитивные ценности – нация, республика, рационализм Просвещения. Действующая сила – третье сословие.
Вторая волна против частной собственности, рыночной эксплуатации и парламентской демократии. Позитив – коллективное владение и управление, социализм, диалектика. Действующая сила – организованные в партию индустриальные трудящиеся.
Вольнодумцами из «Либерасьен» была обещана и третья волна. Против национальной идентичности, внушенных рынком потребностей, семьи и её гендерных ролей, мотивированного заработком труда и, наконец, против власти, в том широком смысле, как понимал её Мишель Фуко. Позитивная программа этой волны – автоматизация производств и высвобождение подавленных чувств. По её окончании человек призван стать эдаким чистым разумом вселенной и деятельной душой космоса, не искаженной абсурдными общественными отношениями. Предполагаемая действующая сила – новый тип наемных работников, связанных с высокими технологиями и всем «постиндустриальным».
С первой волной ясно, она успешно завершена в большинстве современных стран. Вторая зависла и откатилась назад. Поэтому не понятно, как относиться к идее третьей волны. На эту тему Глюксманом сотоварищи было сломано немало копий. Преждевременна ли утопия сетевого безвластного и бисексуального постиндустриального рая, в котором люди впервые станут правдивыми зеркалами реальности, новыми андрогинами? Это забегание вперед или постмодернистский эрзац так и не построенного коммунизма? Нужно сначала добиваться реализации второй волны? Или навсегда забыть о второй, её сразу заменит третья?
И вот, наконец, пришло время основывать свою школу. Осудив советскую и китайскую системы, «новые философы» признали, что в Москве и Пекине гораздо больше «ужасного», чем «прогрессивного», а не наоборот, как считали их коллеги. Прежде левые всегда видели разницу между «воспитательной партийной диктатурой» Сталина (которую отчасти оправдывали) и «диктатурой национальной буржуазии» Гитлера (которую гневно клеймили).
Лозунг 1960-х «Везде ищи политику!» Глюксман сотоварищи заменили на «Везде ищи мораль!». Человеком движут два глубинных начала: моральное стремление к жизни и деструктивная тяга к само- и прочему разрушению. В любом конфликте нужно искать и критиковать нигилистическую ненависть к жизни и поддерживать тех, кто действует под знаменем морали. Этому посвящены программные книги Глюксмана «Разговор о ненависти» и «Достоевский и Манхэттен».
В ближайшем будущем Европе не светит быть геополитически самостоятельной. И потому она должна выбрать моральную силу Белого дома, а не атаку «фашислама» с востока и юга. Теперь можно было прямо поддерживать военную политику США в Афганистане, Ираке и где угодно еще, ведь Буш выступает на стороне морали. Еще один философ Анри-Леви призвал в своем журнале «Правила игры» поддерживать США при всех их недостатках, как когда-то Сартр поддерживал СССР, закрывая глаза на советские «перегибы». Тем более что: «антиамериканизм сегодня притягивает к себе все худшее становится паролем тиранов и «разрушителей»».
Можно по тем же причинам поддерживать любые военные действия израильтян против «Хамаса» и «Хезбаллы». Можно заранее оправдывать вторжение в Иран. Можно смешивать в одну кучу забастовки, студенческие волнения, теракты 11 сентября и эмигрантские погромы в пригородах, потому что за всем этим стоит «деструктивный нигилизм» и желание разрушить и наказать мир, который не оценил разрушителей. Новые философы взяли на себя работу решать, кто сейчас морален, а кто нет. Из фильмов и статей неутомимого путешественника Анри-Леви об Афганистане, Боснии, Бангладеш, Судане, Колумбии, Шри-Ланке Европа узнает, кто там прав и ждет помощи, а кто нуждается в бомбардировках.
Современная либеральная демократия объявлена самым разумным устройством мира. Ее стоит совершенствовать в сторону расширения прав личности и меньшинств. Любые новые утопии опасны так же, как древние религии. Угрозой номер один называется «фашислам», против которого «новые философы» публикуют «Манифест» в поддержку газет с карикатурами на пророка Мухаммада.
Много писали «новые философы» и о России. Ален Финкелькро замечал, что постмодернизм начался, когда русские вольнодумцы приравняли Шекспира к паре сапог. Глюксман осознал всю глубину и опасность нигилизма, комментируя «Бесов» Достоевского. А реакционную сущность нашей цивилизации он понял, исследуя Солженицына.
