– Нет, – удивилась Глэдис, – я думала, ваша.
– Окна опущены, салон намокнет, – заметила Марта. – Сейчас прибежит хозяин.
Сколько они ни ждали, хозяин не прибегал.
– Все понятно, – решила Глэдис. – Машину угнали. И бросили, когда бензин кончился.
– Угнали? В этом-то районе? – не поверила Марта.
– Конечно! Мы живем в «решетке».
– Решетке? – переспросил Джим.
– Все улицы идут с востока на запад и с севера на юг, как на шахматной доске. Образуют решетку, на которую очень легко съехать из центра. Преступники любят скрываться в «решетках», потому что здесь улицы не делают мертвых петель и не кончаются тупиками. То есть мы гораздо ближе ко дну Тампы, чем хотелось бы. Угонщики оставляют машины чуть ли не каждый день. Если разбогатею, обязательно перееду в район с кривыми переулками.
– Я позвоню в полицию! – сказала Марта и сбегала за ограду, чтобы посмотреть номер.
Через некоторое время она вернулась на веранду.
– Вы были правы! Машина в угоне. Уже выслали эвакуатор.
– Дождь кончился, – заметила Глэдис.
– Добрый вечер!
Перед верандой стоял исцарапанный мужчина и улыбался.
– Давно хотел представиться, да все дела, дела… – Он поднялся по ступенькам и протянул руку. – Я ваш новый сосед, Серж. Серж Стормс.
Все пожали друг другу руки.
– Славный у вас райончик. Присесть можно? Они неохотно потеснились, и Серж сел на качели.
– О да! Райский уголок, особенно для детей. Не то что всякие трущобы, а я жил и в таких… Соседи просто обязаны держаться друг за друга. На кого еще положиться в нашем непредсказуемом мире? Только на соседей!..
Глэдис закивала; Марта и Джим подались в стороны.
– А знаете, почему этот район такой замечательный? – спросил Серж. – Все дело в передних верандах! Дома старые, появились еще до массовой застройки пригородов. Между прочим, отсюда все проблемы – с застройки пригородов. Даже в журнале «Парэйд» писали: в новых домах передние веранды не предусмотрены. Вся жизнь ушла на задний двор. Люди поставили заборы и отгородились от соседей. Перестали знакомиться. Замкнулись в себе, принесли общественную жизнь в жертву на алтарь барбекю. В последнее время, правда, поговаривают о новой волне реурбанизации, и знаете – может, не все потеряно!
На тротуар с визгом заехала «лагуна» семьдесят шестого года выпуска. Голый до пояса татуированный водитель смерил взглядом дом Дэйвенпортов и налег на сигнал.
Парадная дверь распахнулась; оттуда вылетела Дэбби.
– Дэбби, куда собралась? – крикнула вслед Марта, вставая. – Кто этот парень?
Дэбби запрыгнула в «лагуну».
– Я не разрешаю! – повысила тон Марта. – Об отце подумай, что он сегодня пережил!
«Лагуна» рванула с места. Марта села.
– Ого! – сказал Серж. – На вашем месте я бы вообще с ума сошел! Видал я подобных парней. У них на уме такое, чего вам лучше и не знать. Поседеете!
На веранду вышел восьмилетний Мелвин в бейсболке, с перчаткой и мячом. На восемь лет он, правда, не выглядел; бейсболка была ему велика и съезжала на лоб.
– А это кто? – весело спросил Серж.
– Мелвин, – отозвался Мелвин и потянул отца за рубашку. – Давай поиграем!
Серж спрыгнул с качелей.
– Позволите?
Джим, который еще не оправился от недавних событий, устало пробормотал:
– Да к чему…
– Ерунда, – сказал Серж. – Вы же знаете пословицу: ребенка растят всей деревней.
– Я…
– Пошли, Мелвин! – обратился Серж к мальчику. – Покажу, как закручивать мяч с плевком.
И они сбежали с веранды во двор.
– Может, не надо? – спросила Марта.
– Он просто хочет быть хорошим соседом.
– Не уверена, – сказала Марта. – Какой-то он странный.
– Пусть поиграют, ничего страшного.
Серж бросил Мелвину мяч по земле.
– Не забывай: в бейсболе главное – запугать противника. Иначе никак.
Напротив, во дворе Пита Терьера, команда профессиональных ландшафтных дизайнеров укладывала шесть квадратов дерна, привезенного из самого Сент-Огастина. К дому подкатил красный «форд». Пассажирская дверь открылась, оттуда вылез высокий подросток – ростом со взрослого мужчину, но слишком худой, – в дорогих бейсбольных кроссовках и безупречно белой форме с черным кантом. На груди красовалась яркая надпись: «Рапторы». На спине – «Химчистка за один час! Филиалы по всему заливу».
На вид юнец никак не годился для детской бейсбольной лиги, что вполне понятно: отец подделал его свидетельство о рождении. Подросток увидел Мелвина и насупился:
– Мы вас сделаем, малышня!
На «рапторовской» форме Пита было написано «Тренер». Пит подошел к сыну и так же злобно сдвинул брови:
– Эй, Дэйвенпорт! Мы вас сделаем!
– Джим, это он тебе? – спросила Марта.
– Он просто серьезно относится к игре.
– Мне не нравится, когда нашу семью оскорбляют.
– Слышь, Дэйвенпорт? – Терьер повысил голос. – Ты и твой хиляк, считай, готовы!
– Ах ты гад! – Марта вскочила. – Ты, ты… Терьер ухмыльнулся еще шире.
– Боевая дамочка! Не то что муженек.
– Не смейте говорить о моем муже в таком тоне!
– Марта, прошу тебя, сядь, – сказал Джим. – Это пустяки! В спорте всегда есть дух соперничества.
– Значит, я не люблю спорт! – Марта с размаху села на качели и скрестила руки на груди.
Пит Терьер несколько раз ударил кулаком по раскрытой ладони; сын повторил за ним.
К Дэйвенпортам подошел Серж и положил руку на плечо Мелвину. Терьеры, посмеиваясь, зашли в дом.
– Кто такие? – спросил Серж.
– Джейсон Терьер, лучший питчер «Рапторов». И его отец, тренер. Мы с ними играем в пятницу.
– Тогда давай еще потренируемся, – сказал Серж. – Бери флай!
Мелвин бросился к дальнему краю двора. Серж сильно размахнулся, мяч взмыл вертикально вверх и угодил прямо в фонарь. На землю градом посыпались осколки.
Серж оглянулся на сидящих на веранде:
– Упс!
Несмотря на неудачное начало, тренировку можно было считать успешной. Серж с Мелвином сделали основные упражнения и начали перебрасываться мячом.
– Серж – классное имя, – вздохнул Мелвин, посылая мяч Сержу. – Мне б такое!
– Да, «Мелвин» звучит скучновато, – сказал Серж, отправляя мяч обратно. – Дай-ка поразмыслю… Мелвин… Мелвин… Хм…
