Открылась дверь, оттуда вышел Сиддхартха-солипсист и ткнул Доходягу кулаком в плечо.
– Ай! Больно!
– Неправда. Ты всего лишь управляемая мной фикция. Я могу заставить тебя сделать что захочу. Могу снова заставить тебя сказать «Ай».
– Что?
Сиддхартха снова его ударил.
– Ай!
Сиддхартха вернулся в дом.
Снова открылась дверь. Вышел Билл-Старейшина.
– По телевизору сообщили, что завтра четвертое июля.
– Ого! – удивился Доходяга. – Уже июль?
– Нужно затариться фейрверками, – сказал Билл.
– Нет бабок, – сказал Берни.
– Давайте собирать алюминиевые банки, – предложил Чип.
– Давайте наберем грибов и продадим, – предложил Доходяга.
– Знаю! – осенило Чипа. – Давайте продадим учебники!
– А мои куда-то делись, – пожаловался Доходяга.
По скользкому от дождя шоссе Дэйла Мэбри ехала синяя «сьерра». Берни сидел за рулем, прижавшись к крыше рыжей афро. Они проехали мимо стрип-клубов и автосалонов и остановились на светофоре.
Слева встал «камаро», полный девушек из Тампского университета.
Доходяга высунулся из окна и приложил кончики большого и указательного пальцев к губам.
– Эй, красотки, хотите оттянуться?
Девушки засмеялись и, когда включился зеленый, уехали.
– Ты что, дурак? – воскликнул Берни, переключая передачу.
– Ты о чем?
– Вечно ты нас ставишь в неловкое положение. Каждый раз одно и то же. «Хотите оттянуться?», «Хотите оттянуться?»…
– А что такого?
– А то, что на дворе не семьдесят третий.
– Девушкам нравится.
– Ничего подобного. Ты так ни одну не трахнул. Ни разу!
– Нет трахнул!
– Когда?
– Ну, на Рождество. Тебя не было.
– Так я думал.
– Вот он! – оборвал их Чип.
Перед красной цирковой палаткой стоял огромный воздушный шар. Человек в костюме гориллы знаками зазывал машины на грязную стоянку. Над палаткой висел плакат: «Самые крутые фейерверки для 4 июля!»
Когда студенты вошли, они увидели продавца, который курил и говорил по телефону.
– Надо идти – покупатели!
Он повесил трубку и потушил «Кэмел» о коробку ракет. Студенты пощупали целлофановую обертку «римских свечей».
– Вижу, вы, ребята, разбираетесь в качестве, – сказал продавец. – Это лучшие «римские свечи» в мире. Прямо из Китая.
Студенты в благоговении разбрелись по палатке: «Черные кошки», «М-80»…
– Не спешите. Я на кассе. – Продавец закурил. Студенты закончили осмотр. Продавец, который читал журнал, услышал, как они шепчутся:
– Спроси его!
– Нет ты спроси!
Продавец поднял глаза.
– У вас вопрос?
Берни оглянулся, чтобы удостовериться, что никто их не слушает, и перегнулся через стойку.
– А у вас есть что-нибудь особенное?
– Ах да… – Продавец подмигнул. – Особенное… Пройдемте за мной.
Он провел студентов в отдел палатки под названием «только для сотрудников» и отдернул занавеску. Извлек из-под стола коробку. Студенты собрались вокруг. Он начал медленно и театрально открывать коробку, но остановился ненова закрыл.
– А вы меня не дурите? Может, вы полицейские!
– Я покажу вам свой пенис, – предложил Доходяга.
– Что?!
– Идиот! – сказал Берни. – Так доказывают, что ты не коп, проституткам!
– Ой.
Берни повернулся к продавцу.
– Мы не копы.
– Знаете что? Я вам верю. Потому что вы мне понравились.
Он отошел от коробки и жестом пригласил их открыть. Студенты приблизились и осторожно откинули картонные клапаны.
– О, блин!
– Я о таких слышал!
– Профессиональные модели, – сказал продавец. – На тысячу футов, три цвета, свистят. Такие же, какие мэрия запускает с барж в заливе.
– Хотим!
– Мне разрешено продавать их только с лицензией.
Студенты поникли.
– У вас ведь есть лицензия, правда?
Студенты не отвечали.
Продавец медленно повторил вопрос:
– У вас ведь есть лицензия?
– А, да! Конечно.
– Хорошо. С вас триста долларов.
– У нас нет трехсот долларов.
– А что у вас есть?
– Учебники. Они в машине.
– Здесь это как деньги. Несите, я подожду.
Студенты вернулись с полными руками учебников. Продавец быстро посчитал выручку на калькуляторе и бросил книги на огромную кучу таких же за кассой.
– Спасибо за покупку, – сказал продавец, закурил новую сигарету, а окурок бросил за плечо.
У стойки бара сидел агент Махони в твидовом пиджаке и черной шляпе с полями. Бар находился на острове в заливе и назывался «Дорога йомена».
– Еще один, Луи! – сказал Махони бармену. Бармен налил ему виски.
– Меня зовут не Луи.
– А зря, – ответил Махони, покрутился на табурете и указал на окно. – А что за странная красная телефонная будка, Луи?
– Это британская будка.
– Мы что, в Британии?
– Нет.
– Тогда мне эта идея не нравится.
Махони достал пачку «Честерфилда». Пусто. Проклятие. Он смял пачку и встал.
– Схожу за сигаретами к автомату. Не пускай никого на мое место. Ночь еще молода, Луи, и полна иронии.
– Ронни.
– Я и говорю, иронии.
Махони подошел к серебристому автомату для продажи сигарет и сильно нажал на рычаг с надписью «Честерфилд». Нагнулся, взял сигареты с подноса и, стуча по пачке ладонью, направился к бару.
Его поджидал незнакомец.
– Это что за хрен, Луи?
– Говорит, его зовут Блейн, – ответил бармен, протирая пивную кружку.
– Блейн Криз, – сказал Блейн и протянул руку для пожатия.
Махони смерил руку скептическим взглядом и перевел глаза на незнакомца.
– Ты мне не нравишься, Блейн.
– Прекрасно. Мы не обязаны дружить. У меня к вам деловое предложение.
– Микки.
– Что?
