Они дошли до запертой двери. Врач в белом проверил пропуска, потыкал в клавиатуру, набирая код.
Комната без окон. Люминесцентное освещение. Толстая плексигласовая перегородка разделяет помещение пополам. На другой стороне шагает человек. Твидовый пиджак, фетровая шляпа, галстук с кокосами. Разговаривает сам с собой: «Нужно добежать до китайского квартала и взять бабки, пока эти продажные копы не расстреляли узкоглазых…»
— Извините, — произнес Миллер. — Найдется минутка поговорить?
— Вы что, писаки? У меня рот на замке.
— Из Бюро.
Махони приветственно кивнул.
— Джентльмены?
— Мы по поводу Сержа.
— Настоящий умник. Никогда не играл по правилам. И вечно таскался с придурком, съехавшим от джу-джу.
— Джу-джу? — переспросил Биксби.
— Трава, — пояснил Махони. Миллер повернулся к Биксби.
— Марихуана, — сказал он и вновь перевел взгляд на Махони. — Какие последние новости о Серже?
— Он связался с какими-то крутыми ребятами-мошенниками, начал подкатывать к Петерману.
— Откуда ты знаешь?
— Трепался с ним по ручнику.
— Ручнику? — удивился Биксби.
— Мобиле, — пояснил Махони. Миллер повернулся.
— По телефону.
— Опять засветился?
— Он снова в городе, — сказал Миллер, достал из кармана пиджака письмо, адресованное Кэти Курик, и просунул через прорезь в защитном стекле. — Хотел узнать твое мнение.
Махони прочитал письмо и улыбнулся.
— Жулик-недоросток. Настоящий детективный роман в духе Спиллейна.
— Мы что-то не поймем, при чем здесь номер «Битлз», — сказал Миллер. — Надеюсь, это не что-то типа Хелтера-Скелтера
[39]
.
Махони поднял глаза.
— Отель «Довиль», номер одиннадцать-четырнадцать. Миллер и Биксби уже бежали к дверям.
Кантри начала действовать Сержу на нервы. Он пытался зарядить пистолеты, а она все гладила его между ног. Он оттолкнул ее.
— Прекрати, а! Она не хотела.
Расти и Дуг с глупым видом таращились на них. Жизни приятелей все еще были в опасности, но ведь они оставались мужчинами. Они не узнавали Сержа. Сначала Бриджит, теперь новая подружка. Серж посмотрел на них и пожал плечами.
— Ей ничего не объяснишь. То же самое, что воспитывать камень.
Кантри продолжала тереться.
— У тебя пять минут, — сказал Серж. — Потом ты оставишь меня в покое?
Она заулыбалась и кивнула. Они направились в ванную. Серж раздвинул занавески и вытолкал кровать к окну. Потом вернулся и захлопнул дверь перед целой коллекцией любопытных глаз.
Серж сверху. Начал двигаться, вдруг остановился. Кантри бросила на него презрительный взгляд.
— Что-то не так? Серж смотрел в окно.
— Полная видимость до самого горизонта, но облачность дает тени. Мне нужен яркий солнечный свет.
Они подождали. Облака начали рассеиваться. Солнечный свет прорвался и залил побережье Южной Флориды. Серж нацепил поляризованные рыболовные очки для получения должного соотношения голубого и красного цветов.
Еще один презрительный взгляд.
— Может, начнем?
Кровать начала поскрипывать, как только Серж установил ритмичность:
— Маяк мыса Флорида… Башня Свободы… Крэндон-парк…
— Трахай меня сильнее, придурок!
— Обелиск Флаггеру… остров Гибискус… Юго-восточный финансовый центр…
Внизу на пляже маленький мальчик показал наверх.
— Мама, посмотри, какой смешной дядя в окне отжимается.
Мама отвернула личико малыша в другую сторону.
— Золотой купол Сиквариума… перестроенное в ратушу здание «Пан-Американ»… профиль кондоминиума «Акватроникс»… О Господи! Гидросамолет! Он кружит над морем, чтобы приводниться в заливе!
Кантри повизгивала в преддверии боли и радости. Ее почти парализовало, она беспомощно дрожала, как будто дотронулась до провода высокого напряжения…
— Двухмоторный «Грумман-Маллард» номер 1208, оснащенный новыми турбинами!..
— Быстрее! Не останавливайся! Больно! Нет, не останавливайся!..
— Он пролетел между «Мариоттом» и «Бэнк оф Америка», сейчас будет садиться!
— Стой! Нет, давай трахай меня! Нет, стой! Не останавливайся!.. А-а-ааааа!
Серж кончил, перекатился на спину.
— И еще одна благополучная посадка.
Некоторое время стояла тишина. Серж открыл дверь спальни: в проем посыпались парни.
— Народ, вам надо выбраться на свидание, что ли, — предложил он, застегивая наплечную кобуру. — Начинайте сворачивать палатки. Праздник переезжает.
Серж завел всю гурьбу в лифт на одиннадцатом этаже «Довиля».
— Но мы только что вселились в номер, — заныл Ленни.
— Здесь становится слишком жарко, — начал объяснять Серж. — Стоит задержаться на одном месте, и тебя сцапают.
Двери лифта стали закрываться, потом снова распахнусь.
— Холодильник не помещается, — сказал Ленни. — Недостаточно места для всего народа и багажа.
— Все прижались к стенке, — скомандовал Серж.
Он вышел, опустился на колени и попытался запихнуть в кабину громоздкий ящик. Народ в лифте застонал. Двери снова стали закрываться, и Серж вскочил на холодильник. Как только лифт отправился, открылись двери соседнего. Из него вышли Миллер и Биксби.
Лифт Сержа двигался вниз. Сам он стоял на холодильном ящике лицом к остальным, раскинув руки.
— Год от Рождества Господа нашего тысяча девятьсот шестьдесят четвертый. Водораздел времен — для нации в целом и Майами-Бич в частности, но с совершенно разными последствиями. Для страны — рождение эпохи, Америка отходит от ужаса политических убийств, начинает наконец заниматься собственными социальными проектами и через десятилетие беспрецедентных потрясений приходит к зрелости и величию. Для Майами-Бич — последнее «ура». Козырные пятидесятые остались далеко позади, отели катятся под откос… Но у Майами-Бич все же остался еще один год, единственный, который значил больше, чем все остальные, вместе взятые. Вы не поверите в такое слияние колоссальных имен и сейсмических явлений, потрясших мир в 1964 году, и все это — всего в нескольких кварталах отсюда. «Битлз» были всего лишь началом, но в ближайшие дни вы узнаете обо всем остальном благодаря вашему мудрому выбору для знакомства с Флоридой фирмы «Серж и Ленни».
