Дверь лифта открылась, Серж спрыгнул с ящика.
— Подвал? — спросил Ленни.
— Всегда уходи через подвал, — наставительно сказал Серж. — Избежишь массы ненужных объяснений. К тому же у меня назначена встреча.
— С кем? — спросил Ленни.
— Связующее звено со старыми деньками. Может быть, познакомит нас с нужными людьми. Я несколько раз звонил из лимузина, пытаясь найти его в офисе, но оказалось, что его бизнес выкупила национальная сеть. Там сообщили, что он здесь.
Подвал «Довиля» представлял собой скопление скромных розничных магазинчиков с низкими потолками. Все пустые. Серж вел компанию по северному коридору, потом погнал стадо к одному из выходов.
— Парикмахерская? — удивился Мик.
— Сегодня уже не очень похоже, — заметил Серж. — Но посмотрите на древние фотографии клиентов в витрине. В фартучке — Мики Руни, а вот подстригается Либерэйс. Это — Перри Комо, а там — Роберт Гуле
[40]
, который забыл слова национального гимна.
Серж зашел внутрь.
Три кресла. Два пустых, в третьем расположился седовласый парикмахер с газетой в руках. К прилавку прислонилась швабра. Парикмахер услышал их и встал. Положил газету на прилавок и обошел кресло, в котором сидел.
— Кто первый?
— Мы не стричься, — ответил Серж. Бровь парикмахера изогнулась дугой.
— Тогда чем я могу вам помочь?
— Рой, это я, Малыш Серж. Внук Серджо. Глаза Роя округлились.
— Малыш Серж! — Он выбежал из-за кресла и заключил Сержа в объятия.
— Расти и Дут, познакомьтесь. Рой — «Король ломбарда». У него информация, которая поможет нам выбраться из переделки. Именно из-за него мы и приехали в гостиницу.
— А я думал, что ты просто тащишься от «Битлз», — сказал Дуг.
— Умоляю! Я заслуживаю чуть больше уважения. Реализуется часть генерального плана.
Рой обнимал Сержа за плечи.
— Молодец, что приехал!.. Но как ты меня нашел?
— Через ассоциацию «Национальный ломбард». Сначала они отфутболивали меня от одного к другому. Я переговорил, наверное, с десятком сотрудников, пока не нашел того, который знал, куда ты запропастился… Рой, а старый ломбард, Господи! Как ты мог?
— Мне предложили неприлично большую сумму. Кроме того, я стал слишком стар для всех этих кокаиновых торчков, которые приносили ворованные костыли и слуховые аппараты… Лучше ты мне скажи, что здесь делаешь?
— Провожу экскурсию, ищу драгоценные камни, раскручиваю одну тайну, побеждаю, люблю жизнь. Живу широко…
— Потише, потише! Черт, ты такой же, как дед!
— Не знаешь, где можно найти кого-нибудь из старой банды?
— Весь наш город пошел вразнос. Многие старики не стерпели и уехали. Последний, о котором я слышал, — это Колтрейн. Он ошивается поблизости, работает с молодыми боксерами в зале на Пятой.
— Не знал, что Колтрейн разбирается в боксе.
— А он и не разбирается. Просто напивается, ходит по залу и орет. Но все его обожают, он там что-то вроде талисмана. А зачем тебе понадобилось их разыскивать?
— Хочу разобраться со смертью деда. Не верю в версию самоубийства.
Рой положил руку Сержу на плечо.
— Я понимаю, это трудно, но сделай одолжение, оставь все как есть. Не станешь же ты ходить и расспрашивать всех подряд.
Серж покачал головой.
— Нет.
Рой еще раз оглядел Сержа с ног до головы и покорно вздохнул.
— Ты такой же, как он.
— Спасибо, Рой.
— Это комплимент.
— Я знаю.
Миллер и Биксби в резиновых перчатках прочесывали номер 1114 отеля «Довиль». Прибыли дополнительные силы из ФБР. В номере теснились люди в темных костюмах, делающие заметки и снимающие на видео. Ежесекундно мелькали фотовспышки. Агенты выносили полные ящики вещественных доказательств с ярлычками: пустые пивные банки, гильзы, презервативы, самоклеющиеся листочки для заметок, окровавленные полотенца, пустая коробка от кассеты с фильмом о «Битлз».
— Что, черт возьми, происходило в номере? — спросил Миллер.
Из ванной вынесли тело Брэда в прорезиненном мешке. Биксби снял еще несколько листочков с заметками со стены и упаковал в стерильный пакетик.
— Да их, наверное, тут сотни!
Миллер отклеил желтый квадратик с тумбочки.
«Проанализировать сцены из „Свирепого быка“
[41]
, которые снимали во Флориде (по стоп-кадрам). Найти адрес бывшего ночного клуба Ламотты в Майами-Бич.»
В комнату влетел молодой агент со срочным факсом.
— Только что получили из мэрии.
Миллер выхватил бумагу и надел очки для чтения.
* * *
Уважаемый мэр города Майами-Бич!
Как вы можете помнить из предыдущей корреспонденции, я являюсь президентом Специальной комиссии по ренессансу и истории Майами-Бич, и у меня хорошие новости! Вы сидите? Я связался с шоу «Сегодня», они уже на грани переезда из Нью-Йорка в Майами-Бич! Поэтому все должно выглядеть классно, только быстро!
Я, правда, не разговаривал лично с Кэти, но получил фото с автографом Эла Роукера в качестве сигнала его готовности совершить большой прыжок на юг; снимок прилагаю к письму как символ моего уважения к вам.
Не получив ответа на предыдущие письма, я принимаю ваше длительное молчание за не выраженное словами одобрение моей деятельности. Я понимаю, что внешне честное сопротивление всему новому — неотъемлемая черта вашей скандально известной администрации, и вам придется некоторое время дистанцироваться, пока я не подмажу некоторые загребущие руки из Эн-би-си и не повожу разведгруппы этого канала по «нужным» клубам, если вы понимаете, о чем я. Но вот проблема: я этим занимаюсь совершенно добровольно, в свое свободное время, а затраты продолжают расти. Нам нужно десять тысяч, причем желательно, пока чернила еще не высохли. Вы знаете, что если в зоопарке «Метро» встать у третьей урны, достаточно близко к клетке с макаками, они могут на вас помочиться? Я тоже знаю. Буду постоянно информировать вас по обычным тайным каналам. Увидимся по телевизору!
