— Именно.
Серж остановился перед проволочной скульптурой, изображавшей Ральфа Крамдена. Достал фотоаппарат. Ленни поднял глаза на темный шатер: «Театр Джеки Глисона».
Серж снова сунул аппарат в карман.
— Мне потребуется все твое внимание, потому что дело осложняется.
Он обернулся по сторонам, потом стал шептать Ленни на ухо. Через десять минут они устроили перерыв.
— Я не хочу оскорбить твоих чувств, — проговорил Ленни, — но звучит как-то хаотично.
— Так именно оно и должно звучать. Математики выяснили, что в хаосе существует определенный порядок. И я решил воспользоваться этим обстоятельством.
Он показал Ленни страницу записей, испещренную алгебраическими и инженерными символами.
— И что это значит? — спросил Ленни, показывая пальцем на одну из частей страницы.
— Страшная сила фрактальной геометрии. От нее зависит наша жизнь.
Ленни щелкнул зажигалкой, но получил только искры.
— Я никогда особо не ладил с цифрами.
— А все из-за травки. Для тебя и меню в девяносто девять центов из забегаловки — уже высшая математика.
Они продолжили путь по росистой траве. Серж достал из кармана фонарик и принялся изучать землю.
— Охота тебе заниматься глупостями, — сказал Ленни.
— То есть?
— Ползать по ночам, рассматривать всякую ерунду…
— Ночью у меня появляется вдохновение.
Луч фонаря выхватил несколько отпечатков кистей рук на цементе. Эрта Китт, Лесли Аггамз, Майкл Манн
[46]
…
— Манн — как Кевин Бейкон из Майами — шесть знаков после запятой. Он создал «Майами-Вайс — полиция нравов», он также сделал фильм «Охотник за людьми» с Уильямом Петерсеном, который позже прославился в сериале «Место преступления», продолжении более раннего «Место преступления: Майами» с Дэвидом Карузо в главной роли. Он, кстати, снова вернулся на экран в телефильме «Криминальная история», который создал… тот же самый Майкл Манн! Ленни все чиркал зажигалкой.
— Никак не добуду огонь. Серж остановился.
— Настало время выполнения следующей части плана. Он оглянулся и снова зашептал.
— Подожди, — через несколько минут сказал Ленни. — Я совсем запутался. Особенно насчет ФБР и ЦРУ. Ты все время перескакиваешь с одних на других. Я не могу разобраться.
— А они сами не могут, — сказал Серж. — Это — ключевой элемент хаоса.
Он постучал по фрагменту страницы блокнота с алгебраическими формулами.
— ФБР работает с местными, то есть с бандитами; ЦРУ имеет дело с международными преступниками, то есть со шпионами. Они вечно враждуют, наступают друг другу на пятки, вмешиваются в операции. Именно поэтому нужно втянуть в заварушку и тех, и других. Полярность и напряжение дадут нам нужный баланс.
Он перевернул страницу блокнота: на следующем листке был изображен койот, целящийся из рогатки в кукушку. Они двинулись дальше.
— Не представляешь себе, как я балдею от фильма «Место преступления: Майами», — говорил Серж. — Когда же наконец наш город получит собственный сериал!
— Карузо раздражает меня, — сказал Ленни, доставая спички.
— Тем не менее он прекрасный артист.
— Да он раздражал меня еще в «Полиции Нью-Йорка».
— Тогда Дэвид ушел из сериала, чтобы заняться собственной сверхсекретной карьерой в кино… Но вот что странно: прощальная серия «Майами: полиция нравов» 1989 года называлась «Свободное падение», а премьерная серия «Место преступления: Майами» 2002 года — «Золотой парашют».
— Думаю, Ты — единственный человек в мире, который замечает такие мелочи.
— Остается только придумать, как на этом сделать деньги!
— А почему бы не собрать все твое дерьмо в книгу? Они дошли до следующего ряда ладоней на цементе.
Серж передал Ленни фонарик и опустился на колени. Ленни осветил руку Сержа, когда тот прикладывал ее к отпечатку ладони Мохаммеда Али.
— Ваши руки одинакового размера, — заметил Ленни. Серж встал.
— А ведь победить мог и Листон. Ленни посмотрел на небо.
— Кажется, начинает светать. Или кто-то добавил в мою травку сушеных грибов.
— Нет, действительно. О’кей, последний деловой вопрос. Финальная головоломка генерального плана. Как ты думаешь, что нам предстоит сделать? — Серж снова осмотрелся по сторонам и прильнул к уху Ленни.
Когда Серж закончил, Ленни потянулся и скорчил смешную гримасу.
— Кастро?
Серж хлопнул его по плечу.
— Задело! Поехали!
Показав хорошее время, они пронеслись по почти пустому шоссе «Дельфин экспресс», обогнав всего лишь пару фургонов, развозящих товары по магазинам. Восходящее солнце уже осветило город, когда лимузин съехал с кольцевой дороги и остановился недалеко от большой вывески «Либертад медоуз». Ниже были нарисованы маленькие белочки, чирикающие птички и перекрещенные ружья.
Они вышли из машины и направились к входу.
— Ты — кубинец, — сказал Ленни. — В чем заключается проблема с твоими антикастровскими настроениями?
— В чем проблема?! Ты хоть представляешь, что этот человек сделал с моим народом? Как я хотел бы разобраться с ним сам! Когда-то я даже пошел волонтером на «Радио Марти».
— Что это такое?
— Радиостанция правительства США, посылающая Кубе луч надежды. Но пришлось уйти. Разные творческие взгляды. С тех пор я пишу серию саркастических писем в «Эль нуэво геральд».
— «Эль нуэво геральд»?
— Родной округ, где печатается «Майами геральд», сейчас на шестьдесят пять процентов кубинский, поэтому они выпускают испаноязычное издание. Кроме того, это не совсем буквальный перевод.
— А почему?
— Предполагалось, что так и будет. Но издатели подыгрывают кубинской читательской аудитории. Очень тонкие нюансы перевода. Если в «Геральд» напечатают рассказ о посадке деревьев в парке по поводу какого-то памятного события, то в той же истории в «Эль нуэво» будет говориться о том, что Кастро трахает мертвых ослов.
Серж открыл входную дверь дома престарелых. Они подошли к стойке дежурной.
— Мы разыскиваем проживающего у вас человека, которого зовут Чи-Чи. — фамилия? — не отрываясь от полировки ногтей, спросила дама в золотых серьгах.
— Не знаю, — ответил Серж. — Он друг моего деда. Тогда я был еще совсем ребенком. Обращался к нему только по имени. Я не успел расспросить Томми Грека, но я думал, что с таким именем — Чи-Чи… Вы ведь понимаете ситуацию? Мы завязаны в очень важном и опасном деле, но вы не похожи на любительницу поболтать. Надеюсь, я не ошибся.
