И желтеют в шкафу белые рубашки, накупленные Раисой Максимовной впрок на все пятьдесят лет счастливого генсечества. Белые рубашки — они же как жемчуг, их носить нужно на живом теле. А куда носить?
И вообще, зачем всё это было? Стоял бы сейчас на мавзолее в каракулевой папахе и говорил бы речи одновременно по всем четырём каналам телевидения, и ничего бы не было: ни девятнадцатого августа, ни одиннадцатого сентября, ни подлодки Курск, ни Шамиля Басаева, ни писателя Сорокина — ничего. А вместо них узбекские хлопкоробы и казахские овцеводы, и грузинские чаеводы — все-все пели бы и плясали в кремлёвском дворце съездов.
И снова тогда вздыхает Михал Сергеевич, и гасит свет, и прячет бледные свои стариковские ножки под холодное, никем не нагретое одеяло.
Да нет, Михал Сергеич, всё хорошо. И все вас любят. И больше всех вас любят наши женщины. За прокладки любят, за тампаксы и за памперсы. Они просто уже забыли как подтыкаются ватой и как стирают пелёнки. Они не помнят, как скачет по ванной стиральная машина Эврика-полуавтомат, как выглядят духи рижская сирень и мужчина, употребивший одеколон Саша наружно и вовнутрь. Они вообще никогда ничего не помнят.
Зато они стали с тех пор все страшно прекрасные. Они теперь пахнут так, что просто охуеть, и одеты во что-то такое, чего никогда раньше не бывало на свете. У них что-то всё время звенит из сумочек и даже в метро на каждом эскалаторе мимо обязательно проедет штук десять таких, что непонятно как они сюда попали. А поверху и вовсе ездят в автомобилях с непрозрачными стёклами женщины такой невиданной красоты, что их вообще нельзя показывать человечеству, потому что если человечество их один раз увидит, то сразу затоскует навеки — будет человечество сидеть на обочине дороги, плакать и дрочить, как известный художник Бреннер, дрочить и плакать.
Так что всё не зря, и нихуя ваш Маркс не понимал, для чего всё на этом свете происходит. А мы понимаем. Спокойной вам ночи.
Директор Патрушев
Всякий человек, который более двух минут посмотрит на унылый нос Директора фСБ Патрушева, немедленно начинает зевать. Когда же Директор Патрушев начинает говорить, все вокруг моментально засыпают и он тихонько уходит на цыпочках.
И никто, никто не догадывается, что на самом деле Директор Патрушев умеет подпрыгивать на три метра с места, стреляет из четырёх пистолетов одновременно и сбивает ядовитой слюной муху с десяти шагов.
И сотрудники у него все такие же: на первый взгляд вялые толстяки и сутулые очкарики, но по сигналу тревоги они сбиваются в такую Железную Когорту, которая за час легко прогрызает туннель длиной пять метров. Каждый из сотрудников Директора Патрушева умеет делать какую-нибудь особенную штуку: один умеет раздельно шевелить ушами, другой говорит задом наперед со скоростью двести пятьдесят знаков в минуту, третий бегает стометровку спиной вперёд за пятнадцать секунд.
Глупому человеку конечно непонятно, зачем нужны такие умения, но это потому что он не знает, какие у Директора Патрушева враги.
Например, только в этом отчётном году, который ещё даже не кончился, уже обнаружено и уничтожено четыре правых руки Шамиля Басаева. А сколько их там ещё у него осталось — этого никто не знает. Кроме того, нанюхавшись особой травы, Шамиль Басаев умеет останавливать время на пятнадцать минут на площади в три сотки и перекусывает вольфрамовый прут диаметром шесть милиметров.
Очень Важные Персоны
Все Очень Важные Персоны живут внутри специальных Зон, куда простым людям вроде нас можно зайти только по недоразумению какому-нибудь.
Там, в этих Зонах, в общем-то неплохо — охрана и милиция все приветливые, регистрацию не спрашивают, никогда не скажут «куда лезешь», а скажут «Вам лучше пройти сюда», смотрят преданно и даже, похоже, ждут на чай.
Зато стоит только перейти линию этой Зоны обратно, как та же самая милиция валит тебя на пол, роется в сумке, отбирает всё пиво и грозит кандалами.
А вот представьте тех людей, которые всегда находятся внутри этих Зон. Они ведь даже если бы и захотели, всё равно не могут оттуда выйти, потому что всегда носят их вокруг себя. Сядут в машину — эту зону образуют мотоциклисты, приедут домой — снайперы.
И вот посмотрят Очень Важные Персоны вокруг — все улыбаются. Пойдут в другое место — там тоже все милые и добрые. Вот они и думают, что везде так. А рассказать им, как оно на самом деле обстоит, — некому. Потому что помощники их, которые вроде бы по должности обязаны всё знать, — ведь они тоже в метро не ездят. Посмотрят эти помощники иногда телевизор или прочитают в газете что-нибудь неприятное и возмущаются — врут ведь! Ведь не так оно всё! Не то чтобы эти помощники мерзавцы, нет, они, наоборот, за Справедливость. Звонят они сердитые в редакцию и там какого-нибудь журналиста тут же под жопу — чтоб не пиздел больше.
Вот Ельцин был молодец. Однажды, как раз перед тем как он стал Президентом, сел он в троллейбус (автомобиль москвич у него тогда как раз сломался) и поехал в поликлинику получать бюллетень по ОРЗ, ну, или, может быть, пройти, как все люди, флюорографию. Неизвестно, что он там увидел, но как только он прогнал Горбачёва, тут же махнул рукой Гайдару и Чубайсу: «Продавайте всё нахуй!» И запил горькую.
Ну, тех-то два раза просить не надо — всё продали до последнего гвоздя.
Вообще он был неплохой, Ельцин, весёлый хотя бы. Пел, плясал, с моста падал. И люди при нём служили тоже весёлые: один рыжий, другой говорил смешно, третий в кинофильмах с голыми бабами снимался — ну чисто двор покойной императрицы Анны Иоанновны. И щёки у всех — во! морды румяные, лоснятся. Пусть и наворовали, так оно хотя бы им впрок пошло.
А нынешние что? У кого из них можно запомнить хотя бы лицо и фамилию, не говоря уже про должность? Крысиные усики, рыбные глаза, жабьи рты, а то и вообще ничего
пусто. Один только премьер-министр похож на состарившегося пупса, да и тот если неосторожно пошевелится, так оно всё сразу потрескается и осыплется. Какие-то всё потусторонние тени — то ли ещё не воплотившиеся, то ли уже развоплощающиеся. А скорее всего они такие и есть — вечно между той стороной и этой.
Царь Горох когда-то воевал с Грибным Царём, так вот именно так должен был выглядеть отдельный Бледнопоганочный Полк.
Даже и Юрий Михайлович Лужков, которому, казалось бы всё нипочём, и тот ссутулился, осунулся, куплетов больше не поёт и монологов под Жванецкого не читает — не время. Проснётся только иногда ночью и мечтает: вот бы построить что-нибудь этакое Грандиозное и никому не нужное, чтобы все вокруг охуели и с восхищением говорили: «Да ты, Юр Михалыч, совсем ебанулся!»
Но нет, вздыхает Юрий Михайлович и снова лезет под одеяло — пустое всё, пустое.
Президент
Совершенно необъяснимо, почему какому-то человеку может вдруг захотеться стать президентом такой страны, как Россия. Президентом хорошо быть в тихой незаметной стране, типа в Болгарии. Ну вот какие новости запомнились за последние годы про Болгарию? Да никаких. Кто там президент? Да хуй его знает. И сами болгары тоже не знают. И президент там ходит, зевает, пьет кофий и делает настойки на ракии.
