Пионер этот с тех пор давно состарился или, может быть, улетел в какие-то другие счастливые места, в Северную Корею, или на Кубу, или же вообще навсегда покинул нашу капиталистическую галактику в поисках заоблачного своего Артека, но дело его не пропало: все те, кто его видел, и даже те, кто его никогда не видел и не увидит, и по сю пору обязательно ХОТЯТ ВСЁ ЗНАТЬ.
Правда, как раз те знания из химии, физики и астрономии, которые навязчиво предлагал зрителям забытый пионер, никого давно не интересуют: нет более бесполезных наук, чем эти, разве что математика. Зато все хотят всё знать про всё остальное.
Что мог узнать человек о мире в стародавние времена? Что Клавка родила не от Петра, а от Николая, Василий побил жену оглоблей, а председатель третий день как запил.
Теперь же пред тобою весь огромный мир, полный разнообразнейших происшествий, тайн и загадок — выбирай любую, какая нравится. Сколько миллионов долларов висит в каждом ухе Ксении Собчак? Пьёт ли президент Путин? Или, может быть, хотя бы курит? Чем в тюрьме кормят Ходорковского? На ком женился футболист Кержаков? Сколько зубов во рту Саддама Хусейна? Летал ли Гагарин в космос? Устроилась ли личная жизнь Кристины Орбакайте, в кого снова влюбился Игорь Николаев и когда это наконец кончится?
И вот парит человек над личным своим этим мирозданием, всеведущ и вездесущ, с пультом в одной руке и мышкой в другой, как Дух над водами. Хочет — свет сделает, а хочет — тьму, щёлк — и нету никого. Хорошо!
Ну что тут поделаешь, раз желаешь всё знать — знай. Но только вот от таких непомерных знаний мало-помалу развивается в человеке страшная скорбь.
Вот тебе прекраснейшая из Блондинок с во-о-от такими грудями. А вот она же с прыщом на носу и целлюлитом на жопе. Вот балерина изящной ножкой ножку бьёт, а за ремонт платить никак не хочет. Вон певец — плясал-плясал до тех пор, пока нос у него не отвалился, так он стал тогда малых мальчиков за пиписьки хватать.
Всюду кипит жизнь в этом подвластном тебе мире, и все в нём живущие — они или идиоты, или мерзавцы, или в лучшем случае просто тебя дурят. То есть вообще все: президенты, министры, артисты и футболисты. Особенно, конечно, футболисты — от футболиста никто даже и не требует, чтобы он складно разговаривал, но хоть мячик пнул вовремя! Нет, и того не умеет. Вон певица девушку изображает, а на самом деле цветное телевидение появилось, когда ей уже за сорок было. Вот вышел на сцену юморист и думает, что дураков потешает, а на самом деле это зрители пришли над дураком посмеяться. Вот депутат — у него же на лице всё про его жизнь написано, так почему он на свободе до сих пор разгуливает? Он же для людей опасный. Про министров вообще лучше не говорить: такому человеку ремонт в кухне не доверишь, не то, что удвоение валового продукта.
Нет, глупость сказал Пионер. Не нужно ничего знать. В Багдаде всё спокойно — вот и всё, что необходимо знать про Багдад. Не нужно читать чужие письма, подслушивать чужие разговоры и сверлить дырочку в женское отделение бани. Ничего там хорошего не покажут, разве что тот же самый целлюлит в особо ужасающих размерах.
Ну а то, что действительно необходимо знать, так это всё равно узнаешь, никуда не денешься.
Люди добрые
Добрых людей на свете гораздо больше, чем требуется. Конечно, если спуститься в метро или зайти в собес, покажется, что их нет вообще ни одного, но это не так: за неприветливыми и угрюмыми лицами сплошь и рядом скрываются добрейшие из людей.
Главным качеством доброго человека является то, что он искренне желает счастья кому-нибудь другому и, что самое страшное, совершенно точно знает, что для этого нужно сделать. И делает! Добрые люди вообще гораздо энергичнее мизантропов и человеконенавистников: у них всегда найдётся пара минут для правильного обустройства чьей-нибудь жизни. Кто не спрятался, тот и будет счастливым.
Вот котик, например, любимый орёт: кошку ему надо. Орёт и гадит, гадит и орёт. А выпустить нельзя: там стригущий лишай, парша, глисты и другие коты, все бандиты — вернётся, если вообще вернётся, с одним глазом да и сдохнет. Поэтому для его же пользы следует отрезать ему яйца, потому что ему так будет лучше. Потому что его любят, а не любили бы — так бы и ходил как дурак с яйцами.
Под удары доброты чаще всего попадают родственники, но иногда может пострадать и совершенно посторонний человек: навалятся и осчастливят. Был, например, случай, когда ни в чём не повинной семье из какогото далёкого города дали сто миллионов рублей из телевизионной лотереи. Так из них не выжил никто — уже на втором миллионе случилась у них белая горячка и мучительная смерть.
Хуже всего, когда у доброго человека есть возможность проявить свою доброту в больших масштабах. Вот скажем Гитлер — он же добрейший был человек! Он ведь даже мяса не ел, потому что ему зверушек было жалко. Он что, думаете, когда подстригал утром усики перед зеркалом, мечтал о том, сколько людей он сегодня сожжёт в печке? Нет, он думал о том, как всё будет прекрасно и волшебно, когда весь этот кошмар кончится, когда не будет уже этих пархатых, черножопых и узкоглазых и счастливые люди построят хрустальный купол над Антарктидой, а потом улетят в космос и будут все братья и сёстры — стройные, красивые и весёлые. И ведь так бы оно и вышло, да пришли злые грубые солдаты и всё испортили. А счастье было так возможно.
Но, впрочем, и по сей день добрые люди не убирают ладоней со лба и думают, думают непрерывно, чего бы такого ещё сделать, чтобы всем было хорошо. У человека злого, если он включит телевизор, может даже случиться разлитие желчи, до того там много любви, доброты и сострадания. Всем надо помочь: старушке — повысить пенсию, миллиардеру — передать в тюрьму продуктов, детям — освобождение от армии, родителям — достойную старость, узнику совести — свободу, президенту — третий срок. Всем чегото не хватает, у всех в жизни хоть что-нибудь да не ладится.
И ведь всем им можно помочь! Одним выдать продовольственный набор, других расстрелять, чтобы не мешали наступлению счастья, третьим отрезать яйца, чтобы не волновались по пустякам, четвёртым предоставить свободу уличных шествий в кожаных трусах — счастливы будут все. Главное — не сидеть без дела, не дожидаться, пока оно как-то само устроится. А то ведь так и не увидим, как же он на самом деле выглядит — мир окончательно победившей любви и доброты.
Судьба Бармалея
Иногда очень интересно: а как дальше сложилась жизнь у бывшего разбойника Бармалея?
«Как я рад, как я рад, что поеду в Ленинград!» — приплясывал ничего не подозревающий злодей, вынутый из желудка педагогического крокодила.
Как сложилась дальнейшая его судьба в городе на Неве? Действительно ли он, как и обещал, стал торговать пирогами на Сенном или Сытном рынке? Или же, перекрестившись из африканца в Мустафу или Сибгатуллу, мёл по утрам ленинградские дворы? А там война, блокада, и лучше про это не думать.
И как вообще ему жилось в пасмурном нашем раю, в просторе меж небом и Невой высотой в несколько десятков метров? Как оно вообще: от гамадрилов и крокодилов — и сразу в город высокой духовности? О том могли бы рассказать разве что нынешние афропетербуржцы, продавцы арбузов и строительные рабочие с фальшивой регистрацией, да не расскажут. Пожалуются, конечно, на скинхедов, сейчас без этого нельзя, а как на самом деле — ничего не скажут.
