На нашем этаже хорошие звукоизолирующие покрытия, звук никуда не проходит, куда бы ни посылался. Даже современные средства не позволяют ни подслушать, ни подсмотреть.
Когда признаешься в подобном, сразу обычно идут намеки на то, что тебе платит «мировое правительство», что наняла тебя «масонская клика», «мировая закулиса» и прочая и прочая… Да разве в названиях дело? Я же сказал – надо договариваться. Язык – деньги, слова – общие интересы.
Можно поболтать, если есть время и охота. У таких, как я, времени на пустяки нет.
Кто меня знает, спросят: «А как же игра? Разве это не „пустяки"?» Спешу огорчить – нет. Чтобы двигать событиями мирового уровня, надо черпать энергию. Все события подчиняются законам игры. Следовательно, силы в ней и надо черпать. Пусть дураки рассуждают о целесообразности и смысле.
Разве можно говорить о смысле и целесообразности, когда вы говорите с маньяком типа Гитлера? Или… Впрочем, на эту территорию не будем вторгаться. В ситуациях вроде ситуации 29-го года прошлого века, или 33-го года, или 39-го можно действовать только по законам игры. Тогда может сложиться ситуация 45-го года, да и то, чтобы поставить точку, приходится взрывать атомную бомбу. Заметьте – не одну, а две. На это мало обращают внимания. Но по законам игры должно быть в подобной ситуации именно две бомбы. Можете проверить: 1945 – цифры дают девятнадцать в сумме. А нужно очко, чтоб противник не выкладывал свои карты. Вот вам и две бомбы. Это, конечено, шутка, но подробней я просто не имею права высказываться. Закон корпорации.
Нет, настоящие деньги – это не власть. И не «отчеканенная свобода», хотя, если применить это понятие на утлом бытовом уровне – последнее, пожалуй, верно, все-таки Достоевский залепил… Хотя бы свобода передвижения. Попробуй доехать хоть куда-нибудь без билета или поселиться в отеле, не имея ни гроша! (Конечно, если ты не бомж!) Транспорт дорожает, отели стоят немеряно!
Да и квартиру без денег ни купить, ни нанять. Повторяю, на рутинном уровне Достоевский прав: свобода утлая, расхожая, "рабская» отчеканена на монетных дворах. Федору Михайловичу таких именно денег и не хватало – «карманных», «свободных», или, на поверку, как раз «рабских»! Недаром – раб игорного стола. То есть «игровых» ему не хватало. Я держу для игры совсем отдельные деньги и никогда не путают их с Основным Капиталом!
Не надо путать рутинные расходы с оплатой сакральной Возможности Совершать Поступки. Это совершенно разные деньги!
Самое непостижимое, что судьба любой власти предсказуема, а судьба денег – нет.
В поисках «идеалов» и «свобод» люди неизменно начинают убивать. Для чего позволяют случаться войнам и революциям, потом идет реставрация свергнутого, потом – легкое движение вперед, в точку равновесия, и все повторяется в других условиях и декорациях. Пирамида ставится на свою вершину, идет перетряска, потом надо ставить ее опять на основание – иначе не будет устойчивого равновесия. На острие пирамида стоит считанные миги, в историческом масштабе – месяцы. Сколько длился ГКЧП? Неделю? Асемнадцатый? От февраля до октября. От…. до термидора.
Французская революция – ярчайший пример. Пролили моря крови. За что? Ах, забыл – за лозунг «свобода, равенство, братство». Живопись словом и делом. Кроме картины Делакруа, да «Моны Лизы», украденной Наполеоном для Лувра, существенных последствий не ощущается. Завоевывали колонии под «Марсельезу». Интересно, какой гимн исполнялся в петеновской Франции? И какую свободу там отвоевали? Скоро даже радиостанцию одноименную в «свободной» Чехии закроют… Все-таки дважды этой территорией расплачивался «свободный мир» с тиранами. В 39-м и 45-м, если кто забыл Мюнхен и Потсдам. А что было в 68-м? Кто там, кроме подписантов Потсдама, толокся в серо-зеленой форме?
И где было Землячество Судетских немцев?
О равенстве. Никогда никто нигде ничего не «поделил поровну», кроме рабства – его должно хватать на всех. Читайте Шекспира, не Толстого. Представьте себе, как пролетариат «приобрел весь мир». Первое, что он сделает, это перестанет работать – зачем? Он же получит «весь мир»! Совершенно задаром. Вот только одна неувязка: «миром» не пообедаешь. Опять светила бы пайка и перспектива «лагерной пыли» в масштабах планеты.
О братстве: в России известно, кого называют братками. Еще «русский с китайцем братья навек». Еще: «Братья и сестры, к вам обращаюсь я! Умрите за меня, вашего Большого Брата! Пожалуйста! У вас так это хорошо получается!» Ковпак и Вершигора, Медведев и Кузнецов, Разин и Пугачев. Народ выбирает Дениса Давыдова и Кузьму Минина. Царь-пушка выстрелила один раз. Пеплом Лжедмитрия. Поцеловал Богородицу на иконе в губы да жену привез польку. Интернационал и братство – кровные недруги.
А вот деньги – деньги при этом текут своими путями, уходят и возвращаются со своей скоростью и по своей прихоти. Вспомним судьбу капиталов «мирового торгаша» – Англии! Куда они делись после Второй мировой? Или судьбу капиталов Трех Империй, что начали кочевать с 1914 года?
Где золото Поднебесной? Алмазы Индии чудесной? Золото и брильянты Юноафриканских королей? Потом Капских олигархов?
Да что говорить! Деньги – шлюха! С кем хочет, с тем и спит. Предпочитает сильных красивым. Жестоких – милосердным. Безрассудных – умным. Садистов – альтруистам. Так будет всегда.
Что заставляло оплачивать революции Савву Морозова? Его тезку Мамонтова? О чем думали Парвус и Фон Платтен с Круппом и Хаммером? О чем и, главное, чем думают Сорос и Гейтс?
Я, например, думаю задницей, честное слово!
Иначе бы я не прогорал время от времени. Хотя я родился на деньгах, был для них предназначен. И всегда это знал.
Мои Предки были придворными, часто дипломатами, то есть агентами влияния в высоких рангах. Не вульгарными, а «облеченными» в сан или в мантию, то есть «невидимками», не знаю, как назвать людей, о которых никто ничего не знает, кроме самого узкого круга. Болтают много, на то и существуют писатели и журналисты.
Иногда мои пращуры садились управлять корпорациями или банками. Прадед умер в Китае, буквально на нефритовой кровати, на женщине-китаянке из высокородной семьи. Дед из Харбина привез ночной горшок из чистого золота. Отец просто жил в особняке с семьей, то есть со мной, мамой и дюжиной обслуги. Под Москвой у нас была не дача – усадьба. Я особенно никогда не видел живых денег. Отец умер вскоре после Андропова. Я остался жить в огромном доме, с дальними родственниками, потому что мать не могла заниматься мной, часто лечилась в закрытых санаториях. Смешно, но иногда мне нечего было есть. Зато учителям французского и английского кто-то платил. И за дом, потом – за квартиру и дачу (усадьбу и особняк Горбачев отобрал) – тоже. Меня это не волновало.
Спецшкола, МГИМО. Потом – «архивный юноша». Потом все-таки «заграница». Об этом чуть позже. Заграничный паспорт я получил раньше, чем диплом, незадолго до всех «революций», которые я и не заметил, будучи в Йемене. На меня и мою судьбу эти события особенно не повлияли. Пожалуй, они ускорили мое продвижение по службе.
