Вдруг миссис Слейд резко ее оборвала.
— А ваш муж, — сказала она и с тревогой покачала головой, — где он?
— Я ни разу не была замужем, — серьезно сказала Лючита, словно поражаясь, что кто-нибудь вообще мог такое предположить. — И он тоже не собирается на мне жениться! — Она усмехнулась, давая понять, что не строит иллюзий.
Миссис Слейд промолчала. Через некоторое время она спросила:
— А кто отец мальчика?
— Какой-то английский чел, — равнодушно сказала Лючита.
— Он вам помогает?
— Это был кто-то в Англии, не знаю, кто именно, — пояснила она. — Пепито тоже немного похож на англичанина. Вам так не кажется?
«Она это специально», — подумала миссис Слейд. Девушка пытается ее спровоцировать, но она не доставит ей такого удовольствия.
— Английских типов так много, — ответила миссис Слейд ровным голосом. — На самом деле, нельзя сказать, похож ли кто-нибудь на англичанина или нет. Люди могут выглядеть как угодно.
— С ума сойти, — прокомментировала Лючита, подумав о Гаване, и поспешно продолжила: — В молодости я немного жила в Англии.
Миссис Слейд весело рассмеялась, вспомнив свое первое впечатление от девушки, стоявшей в патио.
— Я ходила там в художественную школу. Тогда-то и решила стать художницей.
— Так вы занимаетесь живописью? — спросила она заинтересованно, хотя вид у нее был равнодушный.
— Рисую на бумаге. Пастелью.
— Пастель — как мило, — безучастно сказала миссис Слейд.
— Если хотите посмотреть, я вам покажу, — в этот момент Лючита бессознательно применила профессиональную уловку: долгий взгляд, который должен произвести впечатление невинной детской сексуальности. Миссис Слейд не подала вида, что заметила его, и сказала:
— Принесите. С удовольствием посмотрю.
Лючита вскочила маленькая девочка в новом мамином вечернем платье, — прошуршала по комнате к шкафу и достала папку.
Все рисунки были одинакового размера. Она осторожно разложила их посредине пола четырьмя рядами, как игральные карты. Это были работы способного ребенка, который нахватался кое-каких приемов из комиксов. Там были морские закаты, густо накрашенные кинозвезды и несколько непонятных животных. Лючита стояла и смотрела на них с любовью и восхищением, заведя руки за спину.
— Кто это? — монотонно спросила миссис Слейд, показывая на оранжевое существо с множеством зубов, разлегшееся под гигантским растением, похожим на кактус.
— А, это лев. Я чуть не продала его однажды вечером в клубе «Эмбесси». Потом тот мужик встретил своего дружка, и они ушли. Видать, напился в стельку.
— Так вы их продаете? — она постаралась не выдать своего недоверия.
— Ну разумеется! Для того и рисую. Пытаюсь собрать денег на обратную дорогу в Париж.
— Не понимаю, — начала миссис Слейд. — Разве вы живете не здесь? Я хочу сказать — в этой квартире?
— Иногда остаюсь, — неопределенно сказала Лючита, — а иногда возвращаюсь домой.
— Понятно, — миссис Слейд помолчала. — И вы продаете это в барах и заведениях.
— Пару недель назад один мужик купил двадцать штук. Но так бывает не всегда.
— Двадцать штук!
— Веро считает, что я должна запрашивать другую цену. Но я продаю по пять долларов за штуку.
— По-моему, недорого, — сдержанно сказала миссис Слейд. — Они потрясающие. Надеюсь, вы продадите их все.
— Какие вам нравятся больше всего?
«Приехали», — подумала миссис Слейд.
— Мне нравятся все, — беззаботно сказала она. — Но я не купила ни одной картины в своей жизни. Мне просто некуда их вешать.
— В Париже было хорошо. Я зарабатывала до восьми тысяч франков в день.
— Картинами?
— Я рисовала мелом на тротуаре. Всегда собиралась толпа.
— На тротуаре! — воскликнула миссис Слейд. — А здесь не пробовали?
— Веро говорит, здесь не разрешают. Но я бы вполне смогла.
— Лучше не рискуйте.
Лючита опустилась на колени и с минуту молча рассматривала рисунки, а затем собрала их.
«Душевнобольная», — подумала миссис Слейд, наблюдая за ней.
Пока Лючита пыталась засунуть папку обратно в шкаф, открылась дверь, и вошел сеньор Сото.
— Извините, что так долго, — сказал он, улыбаясь.
Миссис Слейд взглянула на него:
— А где Тейлор? — и когда он не ответил, повторила Где доктор Слейд?
Он подошел с той же небрежной улыбкой, будто не услышал вопроса, и встал перед ней, недоуменно глядя сверху.
— С ним все нормально. Он почувствовал легкое недомогание, и мне пришлось его уложить.
Миссис Слейд широко открыла глаза:
— Недомогание? Что с ним?
Лючита опустилась на подушечку. Она была уверена, что Веро снова врет, и это встревожило ее, потому что она не видела для этого причин. Он похлопал миссис Слейд по плечу:
— Если хотите, я отвезу вас туда прямо сейчас, и мы сможем вернуться все вместе. Или я сам поеду через некоторое время и заберу его. Выбирайте.
— Что она будет делать в Лос-Эрманос? — спросила вдруг Лючита.
Он не отводил глаз от лица миссис Слейд.
— Да что угодно.
Миссис Слейд посидела минуту, не шевелясь, а затем встала:
— Можно мне водки со льдом?
Он отступил на шаг, на его лице появился испуг:
— А как насчет сэндвича с салатом? Уже начало десятого.
Она запротестовала:
— Нет-нет-нет, — но он, похоже, не услышал и послал Лючиту поскорее на кухню.
— Я хочу просто выпить, — настаивала миссис Слейд, но он уже заговорил снова:
— Вы еще не видели вон того балкона. Там целый пруд с лягушками.
Она промолчала и обиженно подчинилась: он использовал тактику, опробованную накануне. Как только они вышли через дверь, он схватил ее за руку.
Снаружи они постояли секунду, глядя на звезды. Руку он не отпускал.
— Здесь местечко поуединеннее, — говорил он. — Ветер не задувает. Ну и, разумеется, никакого вида, если не считать деревьев.
Теперь он подвел ее к перилам, и они оба перегнулись, глядя на улицу внизу и высокие сосны невдалеке — черные на фоне синего ночного неба.
Он вздохнул:
— А я-то думал, мы выберемся сегодня в город. Хотелось показать вам с доктором пару местечек, два-три заведеньица, куда никогда не забредают туристы, — он выдержал паузу. — Может, завтра получится. Сегодня нужно хорошо выспаться, и он снова придет в норму. Сколько ему лет?
