Раздался звонок сотового, и Антон, приложив палец к губам и цыкнув галдящим музыкантам, достал из сумки телефон.
– Алло, слушаю, – сказал он, тщательно выговаривая слова.
Это была его подруга Оля. Их отношения длились несколько месяцев, она искренне относилась к Антону и всегда волновалась, если он задерживался после концерта. Антон по-своему любил ее и старался огорчать как можно меньше.
– Зайка, лапочка, – продолжил он и подмигнул притихшим друзьям. – Как хорошо, что ты позвонила! Что ты, зая! Мы тут чисто с друзьями отдыхаем после программы. Нет, скоро буду. Что ты, лапуль? Какие на хрен бабы?!
Он дурашливо покрутил пальцем у виска и пьяно ухмыльнулся. Музыканты захихикали.
– Лапочка, я так соскучился, – продолжил он. – А ты где? – строго спросил он. – Ах, у меня? Мы так договорились? Правда?! – заулыбался он. – Короче, зая, жарь курицу, через пятьдесят минут буду. Я соскучился, лапуль. Ну, покедова! Веди себя хорошо и жди меня.
Антон кинул телефон в сумку и повернулся к музыкантам.
– Ну что, еще по одной? – бодро спросил он.
Его глаза ярко блестели, зрачки были сильно расширены.
– Сашке уже хватит, – сообщил Рома, самый молодой из присутствующих и на данный момент самый трезвый.
Он работал вместе с Сашей в «Геликон-опере».
– Сашок сейчас отрубится, – добавил он. – Ему бы домой.
– Я его к метро отведу, – заботливо проговорил Антон. – Вы тут еще долго зависать будете?
– Долго, – кивнул Рома. – Ты потом, Антох, сюда приходи.
– Само собой! – широко заулыбался Антон. – Ночь только начинается! А падшие обычно после полуночи тут тусуются, сладенькое кушают, кофеёчки распивают и за жизнь базарят, – умильно залепетал он. – Ох, и люблю с падшими поговорить!
– Дались тебе эти шлюхи! – вдруг пробормотал молчавший до этого Саша.
– Ага, друг! – обрадовался Антон. – Ты очухался! Пошли-ка!
Он подхватил его за талию и повел к выходу.
– Мы куда? – заплетающимся языком поинтересовался Саша, наваливаясь на него. – К шлюхам?
– Размечтался! – хохотнул Антон. – Домой сейчас поедешь, в кроватку и бай.
Медленно, но они все-таки дошли до входа в метро. Антон не поленился, спустился в вестибюль и проследил, чтобы Саша сел в нужный ему вагон. Потом, облегченно вздохнув, вышел из метро и направился в сторону «Даров моря». Но скоро его шаг замедлился.
«Олька меня дома ждет, – размышлял Антон. – Уже и курицу наверняка в духовку поставила».
Голова гудела от выпитой водки, сердце колотилось, ноги слегка заплетались. Но Антон старался рассуждать логически.
«Олька меня точно ждет! – говорил он сам себе. – Если сейчас вернусь к ребятам, то все это затянется до утра. Олька меня убьет! А курицу-то как жалко! Горяченькая, зажаристая, чесночком сдобренная!»
Чтобы оттянуть время и пока не принимать решение, Антон свернул в какой-то переулок. Настроение у него было превосходным, но он разрывался между желаниями поехать домой к жареной курице или остаться с ребятами и продолжать пить. И то и то казалось ему одинаково привлекательным, и он никак не мог выбрать.
– Сейчас решу, – сказал вслух Антон, продолжая медленно идти по переулку и стараясь сосредоточиться.
Погода стояла отличная, и, несмотря на ночное время, на улице было по-летнему тепло, хотя был еще лишь май. Антон ощутил сладкий, веющий откуда-то аромат цветущей сирени и с удовольствием втянул носом воздух. Перевозбуждение, вызванное недавним выступлением, все еще до конца не прошло, хотя и было немного снято выпивкой.
«Но почему я должен что-то обязательно выбирать? – с легкой досадой подумал Антон. – А нельзя сразу получить все?! По-дурацки жизнь устроена!»
Тут он представил, как приглашает музыкантов и они заваливаются к нему домой. И мгновенно увидел гневное лицо Ольги, причем так ясно, что невольно вздрогнул. Настроение его несколько померкло, а досада стала усиливаться.
Подул ветерок, и сладкий запах сирени отчего-то сменился сильной вонью. Антон машинально повернул голову. В боковом переулочке стоял большой, доверху заполненный помойный бак. Наверху, на куче отходов, сидела черная кошка и что-то смачно пожирала. Антон зачем-то свернул к мусорке, и кошка, сверкнув на него круглыми желтыми глазами, спрыгнула на асфальт и мгновенно исчезла, словно ее и не было. Вслед за ней с бака с гулким стуком упала пустая консервная банка. Антон с силой пнул ее ногой и, наклонив голову, прислушался, как она громыхает, подскакивая на асфальте.
– Ти-та, ти-та, ти-та-та, – пропел Антон и довольно захихикал. – Музыка мусора.
– Какого черта?! – раздался в этот момент хриплый тихий голос.
Антон вздрогнул от неожиданности, осмотрелся и подошел к чему-то непонятному, лежащему у стены дома за мусорным баком. Тусклый фонарь, стоящий неподалеку, освещал это неровным желтоватым светом. Антон склонился и вгляделся. То, что он поначалу принял за кучу тряпья, оказалось живым существом. Антон достал из кармана очки, нацепил на нос и наклонился еще ниже. Это была женщина неопределенного возраста, с испитым лицом, синяком под заплывшим глазом и расцарапанной в кровь щекой. Она была необычайно грязной, едва прикрытой рваными тряпками. Ее запухшие глаза поблескивали, изучая Антона. Но она тут же отключилась и, тихо всхрапнув, уронила голову на асфальт.
Антон смотрел на нее во все глаза. Он ощущал такое сильное физическое возбуждение, что у него буквально свербило внизу живота. Антон тронул женщину носком туфли, но она лишь что-то невнятно буркнула и вновь захрапела. Он воровато огляделся по сторонам. Время было уже за полночь, и переулок выглядел безлюдным. Антон отошел к небольшому газончику, поросшему еще короткой, но густой первой травкой, и бережно опустил на нее сумку с гобоем. Затем вернулся к женщине, на ходу расстегивая ширинку брюк. Возбуждение уже ударило ему в голову не хуже водки, и он себя не контролировал. Перевернув женщину ногой, словно большую тряпичную куклу, он закинул подол ей на спину и стянул что-то, напоминающие трусы. В нос ударил запах, заставивший содрогнуться от отвращения. Но вид мягкого пухлого тела лишил остатков разума.
После Антон брезгливо вытерся носовым платком, бросил его на неподвижно лежащую женщину, которая продолжала спать, изредка всхрапывая и посвистывая, и глубоко, удовлетворенно вздохнул. Он застегнул брюки, поправил рубашку, потом взял сумку с гобоем и торопливо направился в сторону метро. От только что полученной встряски и выброса адреналина опьянение начало проходить. Антон ощутил спад настроения и купил в палатке возле метро банку какого-то слабоалкогольного сладкого коктейля. Когда подходил к своему дому, то был снова прилично пьян, так как по пути выпил еще банку коктейля. И уже возле дома зашел в круглосуточный магазин и взял бутылку водки и две банки пива. Когда он позвонил в дверь, то постарался стоять прямо и не шататься.
