– Почему вы не разрешили мне купить цветы? – огорченно прошептал Ник и встал.
Я поздоровалась и представила их. Ник поцеловал ей руку и выразил восхищение необычайно красивым танцем. Таня улыбнулась, но присесть отказалась.
– Я присоединюсь к вам чуть позже, – мелодично произнесла она. – А пока работа. А вы отдыхайте. Я заказала вам шампанское.
Она привычно поклонилась и пошла к гостям.
– Офигеть! – не удержался Ник и сел. – Я просто в шоке! Словно на другую планету попал. Вот это женщина! Ой, Ольга, извините! Негоже восхищаться одной девушкой в присутствии другой. Но вы же понимаете!
– Конечно, – улыбнулась я, – все это выглядит для нас непривычно.
– Надо попросить ее подписать книгу, – сказал он. – Что будете пить?
– Нам же заказали шампанское, – улыбнулась я. – Вон и официант уже приближается.
– Еще не хватало принимать подарки от женщины, – заметил Ник. – Таня, как я понимаю, не ожидала увидеть молодого человека, потому что пригласила двух девушек. И вдруг я! Лучше сам что-нибудь закажу.
– Как хочешь, – ответила я и поздоровалась с подошедшим официантом.
Ник деловито поинтересовался, что у них есть, и со знанием дела обсудил карту вин. Я наблюдала за ним со все возрастающим любопытством. Себе он взял бордо. Для меня заказал десерт из клубники и взбитых сливок, заявив, что клубника отлично подходит к шампанскому. Я видела, что он чувствует себя все более непринужденно. И когда он неожиданно пригласил меня на танец, я от растерянности не сопротивлялась. Мы присоединились к нескольким танцующим парочкам. Ник прижал меня и глубоко заглянул в глаза. Его рука скользнула под пиджак, и я сквозь тонкую шелковую ткань топа ощутила горячие пальцы на своей спине. И отодвинулась. Увидев, что он приоткрыл губы, словно обиженный ребенок, и смотрит на меня со странным выражением, я мило улыбнулась. Он сразу успокоился и начал медленно двигаться в танце. Но больше меня к себе не прижимал. Я периодически поглядывала на Таню и Юко, которые общались с гостями, выделяясь своими цветными яркими кимоно, потом переводила взгляд на его лицо. Ник молчал и не сводил с меня глаз. Чувствовала я себя довольно странно. Его объятия были приятны, но что-то непонятное возникало между нами, какое-то необъяснимое притяжение. Мои мысли потекли по совершенно другому руслу, я вдруг перестала ощущать дистанцию из-за возраста, словно мы на миг стали ровесниками. Вернее сказать, что мы стали просто мужчиной и женщиной без возраста. И даже парой. Ник мягко прижал меня, по спине побежали мурашки от волнения, голова закружилась и захотелось немедленно ощутить вкус его свежих ярких губ. Но я взяла себя в руки, отодвинулась и внутренне зажалась.
«Еще не хватало идти на поводу инстинктов! – раздраженно подумала я. – Восемнадцать лет! И к тому же есть девушка».
Музыка в этот момент прекратилась, и мы вернулись за столик. Ник смотрел на меня немного озадаченно. Потом налил шампанское и произнес не вполне уместный тост: «За нас!» Я возражать не стала, потому что почувствовала внезапную усталость и непонятное уныние. Мы посмотрели следующий номер гейш, это была какая-то печальная народная японская песня. Потом к нам подошла Таня. Ник мгновенно оживился и засуетился вокруг нее. Таня улыбалась ему. Но из-за густых белил было трудно понять, что она на самом деле чувствует. Создавалось полное ощущение, что улыбается кукла. Она поинтересовалась, как мы себя чувствуем и хорошо ли нам здесь. Мы выразили восхищение ее искусством и поблагодарили. Ник извинился и ушел. Я с недоумением посмотрела ему вслед, потом повернулась к Тане. Она сидела неподвижно с прямой спиной, сложив руки на коленях.
«Бедная! – внезапно пожалела я ее про себя. – И расслабиться не может. И каково это – постоянно чувствовать себя драгоценной статуэткой?»
– Ваши мемуары пользуются успехом, – сказала я после паузы.
– Я рада, – ответила она.
Ее большие темные глаза, обведенные черной линией, блеснули.
– А этот мальчик интересуется вами, – неожиданно сказала Таня и раскрыла веер, лежащий у нее на коленях.
– Что вы! – рассмеялась я, не в силах отвести взгляда от сложных цветных узоров на черном шелке веера.
– Несомненно, – подтвердила она, плавно шевеля веером. – Просто вы не хотите этого замечать.
– Господи, Танюша! Да ему восемнадцать, а мне сорок! О чем тут может идти речь?!
– О любви, – мягко ответила она и закрыла веер.
– О любви? – с недоумением спросила я и подумала: «Скорее о не обязывающем ни к чему сексе».
Размышления женщины бальзаковского возраста
Любовь – одна из основных загадок бытия. Множество самых разных людей во все времена пытались ее отгадать. Особенно поэты, которые как раз ближе всего подошли к передаче словами сути любви.
Но настоящая любовь всегда, стопроцентно эгоистична. Как просто, когда отношения строятся по расчету. Все четко знают, чего хотят и чего ждут от них. Разница лишь в запросах и материальных возможностях. А настоящая, то есть бескорыстная любовь требует лишь одного – ответной любви, причем идеально, когда любимый принадлежит душой и телом без остатка и навсегда. Насколько проще отдать машину, квартиру и т. д., но остаться свободным, хозяином самому себе и не мучиться от фатальной зависимости. Но любящий – это бездонная воронка, постепенно засасывающая в себя не только любимого, но попутно и весь его мир. Мужчины это четко понимают и поэтому так опасаются настоящих чувств. Им дороже свобода.
Но вернемся к поэтам, к таким нами, женщинами, ценимым романтикам. Да, они знают о любви все, но сами могут ли жить в любви с реальной женщиной? Ведь они относятся к разряду творческих личностей. И здесь кроется непреодолимое противоречие, потому что действительно талантливый художник редко, а точнее – никогда не бывает настоящим мужчиной в обычной жизни. И в быту он зачастую невыносим. А все потому, что истинный талант – беспол. Не может быть поэтессы (недаром Марина Цветаева не выносила, когда ее так называли), может быть только поэт, не может быть женских стихов или мужских, может быть только поэзия. И это касается любого творчества, ведь художник подобен Творцу. Точнее сказать, что он не беспол, а двупол, как Адам, созданный по образу и подобию и лишь на земле разделившийся на мужское и женское – на Адама и Еву из ребра его. Неутешительно для нас, женщин: настоящие романтики, понимающие в любви, существуют, но для реальной жизни непригодны. И кто остается из этого ряда? Общепризнанные «идиоты» – князь Мышкин, Форест Гамп и им подобные, в народе попросту называемые «чудиками».
И все-таки в глубине души каждый понимает, что любовь – это единственное, ради чего стоит жить и, возможно, умереть. Но кто-то принимает эту истину, а кто-то сопротивляется. Часто слышишь: «Он (она) не умеет любить, Бог не дал». И тому подобное. Но Бог-то всем дает одинаково. Нужно лишь научиться раскрываться этому потоку любви, принимать его, пропускать через себя и направлять на другого, отдавая ему. Так все в этом мире устроено. И хватит на всех, потому что Бог и есть любовь, это ведь всем известно. Это такой огромный генератор любви, которую он дает нам, людям. Главное: раскрыться и принять.
