Ее слова изливались клубящимися сновидениями.
— Тут решаю не я, — отозвался Линиум. — Твой конец неизбежен, Сенида, и это уже происходит. Прямо сейчас. У тебя на глазах. Весь твой мир, где ты царствовала безраздельно, обернулся теперь против тебя. Он исцеляется от тебя, освобождаясь от боли.
За спиной у Сениды встали Сирены и двое Воителей.
— Я хочу, чтобы вы знали, что ждет вас в дальнейшем. Всех вас… Это будет проклятие вечной боли, — все так же спокойно проговорила Сенида, уверенная в своей силе. — И теперь пробуждения не будет. Яви и сна больше нет. — Она воспарила над своим темным войском, как ангел зла. Ее тело раскрылось, извергая поток энергии, из которого рождались Сирены. Их становилось все больше и больше. Сирены пели чарующими голосами; их протяжная скорбная песня сотрясала пространство, сминая зыбкую дух-реальность.
— Это начало конца. Для тебя, — сказал Линиум, когда песня Сирен обвилась вокруг него, как змея. — Наш союз создал безмерную красоту, и мы пришли, чтобы вернуть ее в мир. Забрать у тебя и вернуть. Как это чудо случилось — уже не важно. Теперь ничто не имеет значения, кроме ее освобождения.
— Какое жалкое существо, — прошипела Сенида, — а как красиво говорит.
— С тобой все кончено, Сенида, — сказала Нерис, пытаясь заставить Сениду раскрыться.
Песня Сирен превратилось в безумный вихрь очарования.
— Вы недооцениваете мою силу, — сказала Сенида, взглянув на Сновидца, которого уже окружали Сирены.
Сновидец смотрел и не верил своим глазам. Сенида возникла в его сознании, приняв облик безмерно прекрасной женщины, сотканной из живого, трепетного света. Роскошная сочная плоть — развратная, пленительная, манящая — обещание запредельного наслаждения. Ее красота, сплетенная из парадоксов, была истинным пиром для возбужденного взгляда. Ее лицо оставалось бесстрастным, Сновидец не разглядел на нем даже намека на какие-то чувства, пока ее образ сгущался и затвердевал, вплавляясь в его распаленные мысли. Она была как пустота, напоенная вечностью. Ее голос — как притяжение, которому невозможно сопротивляться.
— Да, я вижу, тебе это нравится, Сновидец, — рассмеялась Сенида. — Даже жалко, что у нас не будет возможности познакомиться поближе.
— Я… я смогу… это преодолеть, — с трудом выговорил Сновидец.
Нерис чуть сдвинулась, выбирая позицию для удара.
Линиум резко подался в сторону, Сенида уловила его движение и обернулась к нему, разрывая пространство пронзительным криком; казалось, она сама превратилась в голос, который пронесся яростным вихрем через все грани Истока, подобный безумному стаккато коротких ударов. Собственно, этого Линиум и добивался. Он шагнул через край облака-мысли, схватил Сениду на ее звуковой орбите, пока она не успела полностью активировать свою силу, и они вместе обрушились вниз, в бездонную тьму, наделенную сознанием.
Сновидец бросился к краю облака.
— Неееееееееет!!!!!!!!
Но было уже слишком поздно. Линиум сыграл свою последнюю партию. Сила Сениды прошила его насквозь, разнося в клочья самое сосредоточие его Души, и против этого он был бессилен — теперь он не смог бы спастись, даже если бы захотел. Его тело, лишенное сознания и жизни, расплылось мутным туманом, и его просто не стало.
Нерис тем временем обратилась в сверкающий черный фантом; она устремилась к Сениде, пронзая ее ослепительную иллюзию в поисках точки для приложения своего единственного, решающего удара. Богиня пронзительно закричала; ее движения сделались дерганными, как у испорченного автомата — она уже поняла, что Нерис не остановится ни перед чем, чтобы ее уничтожить.
Нерис снова возникла в своем прежнем облике: смутная тень, стремительно обретавшая плотность. Она пошатнулась, сделала два шага в сторону и упала на колени. Сенида ударила всей своей мощью, превращая Нерис в вихрь безысходных конвульсий. Но она все-таки не уступила, не поддалась. Ее тело, пусть даже полуразрушенное, все равно изливало свет, сплетавший в пространстве тонкие призрачные узоры; из глаз струились потоки пламенеющей киновари. Она резко сорвалась с места, вихрем искрящейся пыли.-..
Сонмы прекраснейших Ведьм наводнили Исток…
Нерис сорвала Сновидца с облака-мысли и пронесла сквозь потоки хаоса к вязкой трясине Черного Света, клубящейся неподалеку от Храма Сениды.
— Я запустила программу уничтожения… — выдохнула она. — Теперь твоя очередь, Сновидец. Иди и исполни свое предназначение.
Ведьма промчалась по небу горящей кометой; ее глаза излучали любовь.
Сенида слепила свое заклинание уничтожения из странных, бессмысленных звуков, которые легли, словно бархатное покрывало, на лицо Ведьмы, и ее сияющий образ распался, разъятый на части.
Уже падая в Черный Свет, Сновидец увидел, как зло пролилось черным дождем на прекрасное лицо преображенной Ведьмы и погасило его лучезарный свет. Ведьма пила свою гибель, как чистую воду из живительного источника. Взгляд Сновидца вобрал в себя легкую дымку — остатки ее сияющего существа, — и отпечаток ее лица еще долго искрился в его сознании. Жизнь и смерть были не властны над ее Синтетической Душой.
Сновидец протянул руку, словно пытаясь поймать на лету ее ускользающую энергию.
— Оставь ее, Сновидец, — сказала Нерис. — Ей уже не помочь. Слишком поздно.
Она тянула его за собой, в Черный Свет.
— Почему вы мне не сказали?! — крикнул Сновидец.
— Линиум сам так решил. Это был наш единственный шанс подобраться к Сениде.
Однако Сенида оправилась от удара и восстала во всем своем устрашающем великолепии: воскресшая Богиня. Теперь она была белой, как смерть. Очарование ее чародейской сон-плоти утратило цвет. Ее странное, свирепое лицо искажали чувственные помехи.
Сонмы Сирен, что рождались из темного света, исходившего от ее кожи, пытались ее уничтожить, но Сенида только небрежно отмахивалась от них, обращая в сверкающие волны боли. И все-таки… все-таки ее сила уже не была неисчерпаемой, и посреди этой бойни ее тонкая оболочка иллюзии разлетелась в клочья, рассыпаясь пылью развоплощенных криков.
— Я уничтожу вас всех! — кричала она, ее голос вздымался глухой баритональной волной. — Всех до единого… все, что есть вы… вашу сущность… ваши сны… все!
Она обратила исполненный боли взор к Храму Дух-Кодов.
— Сновидец… Я уничтожу тебя… уничтожу… — Ее голос дрогнул и потускнел, растворяясь в чувствительных тканях пустоты. — Тебе никогда не добраться до Поющего в Истоке!
Киборг-Ведьмы плыли, как спутники, в небе — призрачные механизмы, чарующие воздух любовью. Они собирались все вместе и растекались в пространстве искрящимся светом — и тьма отступала. Так, нитями света, сплетался новый узор реальности.
