Я улыбаюсь, киваю.
— Да, — говорю. — У него есть пиписка. У него есть такие трусы, которые нравятся женщинам. Я их видел своими глазами. А в трусах есть пиписка.
Прим кивает.
— Ты видел, как она выпирала?
Я киваю. Смеюсь.
— У меня тоже чуть-чуть выпирает. Только немножко. У меня она маленькая, для детей. А у дяди Мусорщика — большая. Большая, как мусорная ведро.
Прим смеется.
— Наверное, и пахнет, как мусорное ведро?
— Да, — говорю. — Точно пахнет. Я ее нюхал. — Это я все выдумываю. Это я так шучу. Я смеюсь, чтобы Прим поняла, что я выдумываю и шучу.
— Знаешь, Том, меня как-то не возбуждает помоечный запах. Я хочу прояснить это сразу. С самого начала. Меня совершенно не возбуждает помоечный запах. Не люблю, когда пахнет помойкой. Когда что-то воняет, это никак не способствует возбуждению.
Я киваю. А потом не киваю и говорю:
— А Марко Меккано говорит, что от девчонок воняет.
— Марко — как дальше?
— Меккано. Он испалец.
— Оно и понятно. Эй, бармен. Еще бутылку шампанского. Надо как следует подготовиться. Нам предстоит спасать дядю. — Прим говорит: — Битва за выпирающие части тела.
Когда мы приходим в тюрьму, Прим спотыкается, падает и ударяется головой прямо о дверь.
— Ой. — Прим встает на ноги, Держится двумя руками за дверь. — Прикрой меня, рядовой.
Мы с Прим входим в тюрьму. Открываем большую тюремную дверь, входим внутрь тюрьмы. Там есть стойка, и за ней сидит дяденька в тюремной форме. Он говорит:
— Добрый день.
Прим подходит к стойке. Спотыкается, падает. Поднимается на ноги. Держится двумя руками за стойку.
— Мы пришли… э… — Прим не знает, чего говорить.
— На свидание к кому-то из заключенных?
— Да. — Прим хлопает глазами и говорит: — Мы пришли на свидание к вашему заключенному. Фамилия — Стволер, имя — Гарри.
Дяденька в тюремной форме ведет пальцем по списку на листе бумаги и говорит:
— Да, есть такой. В дизайнерских трусах.
Я говорю:
— А нам можно к нему?
Дяденька в тюремной форме качает головой.
— Только в часы посещения.
Прим начинает сердиться, она говорит очень сердито:
— А когда тут часы посещения?
Дяденька в тюремной форме отодвигает рукав, смотрит на часы у себя на руке, смотрит-смотрит, а потом говорит:
— Ровно через одну минуту.
Прим кивает.
Мы с Прим ждем.
Дяденька в тюремной форме смотрит на часы.
Мы с Прим ждем.
Дяденька в тюремной форме смотрит на часы.
Мы с Прим ждем.
Дяденька в тюремной форме смотрит на часы.
Мы с Прим ждем.
Дяденька в тюремной форме смотрит на часы. Потом кивает, улыбается и говорит:
— В эту левую дверь.
Мы с Прим идем в эту левую дверь. Прим идет впереди, а я сзади, потому что я маленький и не успеваю за ней. Прим ждет меня, держит дверь. Там, за дверью, еще один дяденька в тюремной форме. Он проверяет у нас карманы, потом роется в сумке Прим, достает всякие штуки из сумки и кладет их обратно. Мы с Прим входим в комнату, где сидит много дяденек, которые сидят в тюрьме. Они все огромные и волосатые. Они называются заключенные. Прим говорит:
— Как насчет вон того? Я качаю головой.
— Он большой. И вонючий. Смотри какой.
— Нет, — говорю. — Это не мой дядя Мусорщик.
Прим пожимает плечами.
— А вон тот, смотри. Видишь? Который со шрамом от уха досюда.
Я качаю головой.
— Да ладно, Том, давай уже выберем парочку и пойдем.
Я говорю:
— Это не магазин, где конфеты. Это тюрьма.
— Э… А как тебе этот? Привет. За что сидим?
Дяденька-заключенный смотрит на Прим. Он сидит за столом. А с другой стороны стола сидит тетенька, его жена. Дяденька-заключенный говорит:
— А тебе что за дело?
— Потрясающе. — Прим хлопает в ладоши. — Ну, разве не прелесть?
Я смотрю на всех дяденек-заключенных, которые есть в этой комнате.
— Его здесь нет, — говорю. — Моего дяди Мусорщика.
— Наверное, ему еще не сказали, что мы пришли. Мы же не договаривались заранее. Ага, вот и он.
— Это не он.
Прим садится за стол, где сидит дяденька-заключенный, улыбается и говорит:
— Вы — Гарри?
Дяденька-заключенный смеется. У него черные-черные зубы. Он смеется и говорит:
— Могу быть и Гарри.
— Это уже кое-что. — Прим говорит: — Скажи, пожалуйста, Гарри, когда тебя выпустят?
К столу подходит какая-то тетенька. Это, наверное, его жена. Она смотрит на дяденьку-заключенного, у которого черные зубы, потом смотрит на Прим, которая сидит за столом. Тетенька говорит:
— А это еще что за цаца?
Дяденька-заключенный, у которого черные зубы, улыбается во весь рот.
Прим падает со стула. Двое дяденек в тюремной форме, которые не сидят в тюрьме, а которые тут работают, помогают ей встать на ноги. Прим говорит:
— Большое спасибо.
Двое дяденек в тюремной форме выводят Прим из тюремной комнаты для свиданий. Один из них держит ее за локоть. Он говорит:
— Последняя пара стаканов была явно лишней, да?
Я говорю:
— Я хочу к своему дяде Мусорщику.
Прим говорит:
— Да, мы хотим мусорщика.
Дяденька в тюремной форме смеется и качает головой.
— Тогда дайте нам гангстера. Нет, лучше двух.
Мы с Прим выходим из тюрьмы на улицу. Вернее, выхожу только я, а Прим выталкивают через дверь, помогают ей выйти.
— Ну, что за жизнь?! — Прим говорит: — Когда положение становится отчаянным, нужна срочная помощь в отчаянных ситуациях. Мне надо сделать один звонок. — Прим садится на край тротуара, открывает свою сумку, достает из нее всякие вещи и кладет их на тротуар. — Куда я опять задевала свой видеотелефон?
Я сижу на краю тротуара, смотрю на вещи, которые Прим достает из сумки. Там есть много всего. Помада. Карандаш для глаз. Лак для волос. Таблетки для освежения дыхания. Конфеты. Я смотрю на конфеты. Они такие большие и круглые, в ярких квадратных фантиках. Называются «Ультра». Я беру одну конфетку, спрашиваю разрешения:
