— По какому случаю? — изумилась я, прекрасно зная, что Даня
в последние годы ест из рук Тамары, причём ест с аппетитом, и аппетит его
растёт катастрофически, так о каком протесте может идти речь?
Кстати, боюсь, он уже ест не один. Пока Тамара гробит
здоровье на благо своего бизнеса, снедаемый бездельем Даня вполне может
обзавестись любовницей. Не хочу расстраивать Тамару, но я уже видела его
однажды рядом с длинноногой блондинкой лет двадцати. Правда это было в очереди
за билетами на футбол, но кто его знает.
— Ах, Соня, я не знаю что делать, — горестно сообщила
Тамара. — Даня восстал! Он не хочет пускать меня на день рождения Прокопыча.
Просто удивительно как этот эгоист Даня столько лет пускал
мою Тамару на день рождения Фрола Прокофьевича. Учитывая то, что Фрол Прокофьевич
первый муж Тамары, это удивительно вдвойне.
— Ты сейчас где? — спросила я у Тамары, имея на неё
кое-какие виды.
— На работе.
— До сих пор? — изумилась я.
— До сих пор, — со вздохом призналась она. — Ты же знаешь,
как трудно оторваться от коллектива: пока не затрахают, не отпустят.
— Надеюсь, ты говоришь в переносном смысле.
— К сожалению, да, — ответила Тамара. — А тут ещё и Даня
взялся пудрить мозги. Боже, как он протестует!
— Даня припёрся протестовать к тебе на работу? — поразилась
я.
— Да нет, он-то как раз дома и протестует по телефону.
— Так отключи его и дело с концом, — посоветовала я.
— Уже отключила, но на душе скверно. А на день рождения
Прокопыча я все равно пойду. Пропускать это мероприятие не намерена. Пусть Даня
хоть удавится, но традиции я не нарушу.
— Не надейся, он не удавится, — заметила я.
— Я тоже так думаю, — уже гораздо бодрей согласилась Тамара
и с напором продолжила: — Соня, ты должна помочь мне выбрать подарок.
Каждый год Тамара дарила Фролу Прокофьевичу белую рубашку и
каждый год к этому ответственнейшему акту она привлекала меня. Пользуясь нашей
дружбой, она заставляла меня сначала долго курсировать между прилавками
всевозможных магазинов, эту рубашку выбирая, а потом под угрозой обид тащила на
сам день рождения эту рубашку дарить.
Неприятность положения усугублялась тем, что дни рождения
Фрола Прокофьевича, как правило, проходили очень скандально и заканчивались
слезами всех приглашённых, исключая лишь меня и самого Фрола Прокофьевича.
На этот раз я присоединилась к Дане и восстала.
— Нет уж, — воскликнула я. — Обойдёшься без меня. Ни за что
не пойду ни покупать подарок, ни на день рождения! Даже и не проси!
Я восстала не просто так, а с умыслом, поскольку положила
глаз на Тамаркиного кота, которого она любила пуще Дани. Я знала, что Тамарка
мне на истязание своего кота не даст ни при каких обстоятельствах, но все же
пыталась эти обстоятельства нащупать.
— Ну Мама, дорогая, — взмолилась Тамарка. — Ну почему?
— У меня своих дел по горло, — отмахнулась я. — Вот если бы
ты на один день дала мне своего кота, тогда бы я ещё подумала.
Тамарка пришла в ужас.
— Что?! Моего кота?! Зачем он тебе?
— Всего лишь хочу с ним сфотографироваться, — невинным
голоском сообщила я.
— Представляю, что ты с ним сделаешь! — ещё больше
ужаснулась Тамарка, которой прекрасно известны полёты моей фантазии. — Нет,
кота я не дам! Об этом не может быть и речи! Я люблю его больше жизни! Он
единственный, кто действительно любит меня!
Мне стало обидно, и я возразила.
— Глупости, — с жаром воскликнула я, — я люблю тебя гораздо
больше, просто подводит язык, а кот молчит, и ты ему веришь, а он любит только
пожрать, ну, и ещё то, что он обычно лижет и все, связанное с этим же. Больше у
него в этой жизни интересов нет, не обольщайся. Он совершенно бездарнейшая
личность, но мне может очень пригодиться. Так что давай сюда кота, и хоть
сегодня же отправимся выбирать Фролу Прокофьевичу его законную рубашку.
Казалось бы, что я такое ужасное сказала, Тамарка же моя
словно взбесилась.
— За кого ты меня принимаешь?! — завопила она. — Мама, ты
просто дура, если надеешься, что я хоть на секунду доверю тебе своего кота!
— Да брось ты, — возмутилась я, — ни для кого не секрет, что
твой Даня, этот враг всего живого, каждодневно бьёт несчастного кота смертным
боем.
— Даня?! Бьёт моего кота?!
Похоже, Тамара была безутешна.
— Да, Даня. Лупит твоего кота нещадно, и я Даню не осуждаю,
потому что (благодаря тебе) это единственное его занятие. Нельзя же так
калечить мужика. Мужчина создан для каторжного труда, а ты положила его на
пуховые перины, вот он на коте свою агрессию и вымещает. Сколько раз заходила к
тебе, всегда натыкалась на одну и ту же сцену: немилосердное избиение кота. И
не только я. Весь город уже обсуждает эту тему. Куда только смотрит общество
защиты животных, если у нас такое есть.
Тамара потеряла дар речи. Я, пользуясь этим, продолжила:
— Если бы ты действительно любила кота, то не задумываясь
отдала бы его мне. Бедняга хоть отдохнул бы от побоев. И вообще, поражаюсь
твоей неблагодарности. Я выступаю с таким выгодным для тебя проектом, а ты
гоношишься.
Заслышав о проекте, Тамара мгновенно пришла в себя.
— Что ты имеешь ввиду? — озабоченно спросила она.
— Ну как же, твой кот в паре со мной будет выступать перед
многочисленной аудиторией.
Зачем я, спрашивается, это сказала. Кто меня за язык тянул.
Только что успокоившаяся Тамара, окончательно взбеленилась. Боже, какие она
извергала из себя ругательства! Я выслушала их с присущей мне невозмутимостью и
сказала:
— При чем здесь цирк? Только в твою сумасшедшую голову может
придти такая идея. Если твоему коту и место в цирке, так только в номере «Чудо
ожирения». Он потому и способен переживать Данины побои, что жиром заплыл. Я
имею ввиду совсем не ту аудиторию. Речь идёт о моих читателях. Со дня на день в
печать отправится мой новый детектив, а я до сих пор не отнесла в издательство
свою фотографию. И что за жадность? Я всего лишь хочу с твоим котом сфотографироваться,
а ты уже столько шуму подняла. Ты гордиться должна, что я хочу показать всему
свету твоего ожиревшего кота. На мой взгляд, это очень выгодный для тебя
проект. Я потом подарю тебе свою книгу, ты будешь её показывать всем своим
партнёрам и говорить: «А вот мой кот! На обложке!» Чем это плохо?
Тамара призадумалась, видимо идея ей понравилась.
— А почему ты собралась фотографироваться на обложку с
котом? — спросила она.
