Судя по тому, как долго Тамарка занималась своим бизнесом,
её не просто было убить.
Вдруг Татьяна испугалась. Она побелела даже, обхватила
руками свои «арбузы» и как закричит:
— Кто же будет руководить нашей компанией? Мы же теперь все
вылетим в трубу!
— Вы-то хоть вылетите в трубу, а я туда улечу, — горестно
воскликнула я, имеяя ввиду места не столь отдалённые. — Интересно, сколько мне
за эту Тамарку дадут? Фрысик мёртв, жаль сюда уже нельзя приплести ревность.
Это сильно облегчило бы моё положение. Слушайте, я согласна. Давайте и Тамарку
закатаем в ковёр, и их вместе и похороним. Будет очень символично. Муж и жена в
одной могиле, воссоединились на том свете, словно вас всех и не было.
К сожалению, моё предложение никого не заинтересовало.
— Зачем ты ударила её? — заливаясь слезами, спросила
Изабелла.
— Простите, — потупилась я, — даже не подозревала, что это,
— я показала на Тамарку, — вам так дорого. Знай я, ударила бы Татьяну.
— Она ещё и шутит! — возмутилась моим цинизмом Зинаида. —
Убила человека и шутит над его телом!
— Конечно, — огрызнулась я, — надо бы мне брать с вас
пример. Вы очень серьёзны и не шутя собирались закатывать в ковёр Фрысика и
потом делить его добро.
— Зачем ты ударила её? — спросила Изабелла.
— Тебя что, заклинило? — поинтересовалась я. — Любому ясно,
зачем я её ударила: чтобы не ударила меня она!
— Но она тебя бить совсем не собиралась, — пропищала Полина.
— Она всего лишь хотела с тобой поговорить. Как подруга с подругой, наедине.
Признаться, я растерялась.
— Да? — ответила я. — Что ж, будем считать, что ей не
повезло.
И вдруг Тамарка пошевелилась, вселив надежду во всех жён и
даже в меня.
— Она жива! Жива! — запрыгала от радости Полина. — Хватайте
её и тащите на кровать!
Тамарку схватили и потащили.
Я на всякий случай осталась со своею доской и чувствовала
себя в одиночестве совсем неплохо, чего нельзя сказать о Тамарке. Боже ты мой,
что эти бабы творили с бедной Тамаркой. Когда собирается такая толпа женщин,
трудно прийти к единому решению.
— Её надо приподнять! — дала команду Татьяна.
И Тамарку начали приподнимать, от чего она жалобно
застонала.
— Нет, её надо опустить! — дала команду Зинаида.
И Тамарку срочно начали опускать. Бедняга извергла из себя
новый стон.
— Поворачивайте, поворачивайте её! — призывала Изабелла.
Я не садистка, поэтому не стану рассказывать, как
поворачивали Тамарку.
— Да нет, заносите в сторону! — визжала Полина.
И всей гурьбой Тамарку начали заносить в сторону, но
поскольку сторона не была определена и сторон было много, каждая жена заносила
в свою, разрывая Тамарку на части.
Несчастная, между тем, уже достаточно пришла в себя, чтобы
испытывать неимоверные страдания от собственной беспомощности. Представляю, как
хотелось ей вырваться и надавать своим благодетельницам затрещин и пощёчин, но
она лишь знаками могла выразить свою к ним ненависть.
Когда концентрация её гнева достигла критической точки, силы
неожиданно появились, и Тамарка, раскидав всех жён, вырвалась на свободу, но
тут же повалилась на пол. Все, само собой, снова бросились к ней, на что
Тамарка отреагировала панически. Она выставила вперёд руки и закричала не своим
голосом:
— Пошли вы…
И испуганно посмотрела на нас, как бы спрашивая: «да что же
это такое?»
— Забыла, — растерянно сказала она.
Мы думали, что Тамарка убита, но она пострадала гораздо
сильней — я отшибла ей память.
— Забыла, — сказала Тамарка и залилась слезами.
Все мы, сочувствуя её горю, бросились помогать.
— Что ты забыла? Что? — всем сердцем жалея Тамарку,
вопрошали мы.
— Ну этот, как его, этот, — рассеянно бормотала она. — Да
господи! Ну как вы не поймёте! Ну что женщине больше всего нравится в мужчине?
— Зарплата? — мгновенно сообразила Полина.
— Да нет же, — разозлилась Тамарка, — ниже, гораздо ниже! С
этим ещё связаны дети!
— Тогда алименты, — догадалась Татьяна.
— Да нет же, — ещё больше разозлилась Тамарка. — Господи!
Какие вы бестолковые! Ну куда обычно посылают русских людей?
— На войну, — логично предположила Зинаида.
— Да нет, противоположное! Ну кайф! Кайф! Понимаете, когда
полный кайф! Ну из трех букв!
— Тогда — мир, — отрезала Татьяна.
— Да нет же!
Тамарка чуть не задохнулась от бешенства. Она с мольбой
посмотрела на Изабеллу и завопила:
— Ну ты-то, ты-то должна знать! У тебя их столько было!
Изабелла довольно-таки бестолково хлопала глазами и молчала.
— Ну что ты любишь по утрам? — воздев руки к потолку,
взмолилась Тамарка. — Ну? Из трех букв!
— Чай? — неуверенно промямлила Изабелла.
— Да, да, — уже со слезами воскликнула Тамарка, — это, а
потом чай.
— Девочки, — обрадовалась Изабелла, — она имеет ввиду
мужской член!
— Вот именно! — ещё больше обрадовалась и Тамарка. — Идите
вы все на хрен! На хрен идите!
И ликуя, что вспомнила наконец, она раз десять повторила:
— На хрен! На хрен!
— Но в этом же слове четыре буквы, — изумилась Полина, — а
ты говорила про три.
Я глянула на часы — скоро рассвет, а мы решаем далёкие от
нас проблемы — сколько букв в мужском члене, можно подумать смысл члена в
буквах.
— Вы все сошли с ума! — закричала я, распахивая дверь
гостиной, в которой лежал Фрол Прокофьевич, включая там свет и тыча вглубь
комнаты рукой. — Всю ночь вы водите обезьяну, а он уже вот-вот разлагаться
начнёт и вонять!
Жены невольно заглянули в комнату и на их лицах отразился
панический ужас.
Глава 10
Этот ужас вовсе не был связан с тем, что они увидели
лежащего с ножом в груди Фрола Прокофьевича. Совсем наоборот, их ужас был
связан с тем, что Фрола Прокофьевича в комнате не было.
Жены пришли в ужас и ахнули.
Все, кроме Тамарки.
Тамарка, пользуясь тем, что её оставили в покое, поднялась с
пола, прошла в гостиную и улеглась на тот самый диван, у которого в луже крови
совсем недавно лежал Фрол Прокофьевич.
