— Господи! Что же это будет?! Господи!
Меня она по-прежнему не замечала. Я подошла к Изабелле и
тронула её за плечо. Она со страшным визгом отскочила в сторону, но сообразив,
что это я, вздохнула с облегчением и сказала:
— У тебя снова новые очки?
— Потому что новый и костюм, — заметила я.
— А я так напряжена! Так напряжена!
— Я тоже, — призналась и я. — Расслабься и давай разберёмся.
Кто-то хочет тебя отравить, вот только как ему удалось подложить яд в пирожные?
Пирожные я купила в кондитерской.
— Ты не знаешь, что произошло! — паникуя, сообщила Изабелла.
— Приятельница обратилась в милицию! Она отдала на экспертизу то, что эта
чёртова собака наблевала!
— Оч-чень хорошо! — прокомментировала я.
Изабелла уставилась на меня с недоверием и непониманием.
— Что же здесь хорошего? — спросила она. — Так неудачно все
получилось. Как раз после убийства Фролушки. Ещё не хватало, чтобы нами
заинтересовалась милиция! Я, конечно, очень рассчитываю на пищевое отравление,
но если в пирожных яд, мы пропали!
Я абсолютно не была согласна.
— Ещё не пропали, — сказала я. — И не вижу причин так
думать. Кстати, те конфеты, которыми ты угостила меня, тоже оказались отравленные.
— Кошмар! — схватилась за голову Изабелла. — И конфеты?! Ты
хочешь сказать, что меня пытался отравить Вадим?
— Кто это?
— Ну тот поклонник, который недавно начал ко мне клеиться.
Думаешь, он хотел меня отравить?
— Боюсь, рано делать такие выводы, — усомнилась я. — К
пирожным он не имел отношения. Я их покупала сама.
— Ах, это кошмар! Просто какой-то кошмар! — снова заметалась
по комнате Изабелла. — Сначала Фролушка, теперь я! Кому это надо?
Накануне я, грешным делом, уже начала было склоняться к тому,
что Фрола Прокофьевича убила она, особенно после того инцидента с урнами.
Хранить покойных мужей дома по крайней мере странно. Тот, кому в голову
приходит такое, способен бог знает на что. Однако теперь, после случая с
пирожными и конфетами, я была в сомнениях.
Я уже хотела высказать все свои сомнения, но неожиданно
примчалась Полина. Я удивилась. И Изабелла удивилась, потому что не ждала её.
Полина была тоже сама не своя: испуганно хлопала глазами, всплёскивала руками и
дрожала.
— Девочки! — с порога пропищала она. — На меня только что
было совершено покушение!
Изабелла сделала стойку:
— Кто покушался на тебя?!
— Неизвестно! — хватаясь за сердце, воскликнула Полина.
— На меня тоже покушались и тоже не известно кто! — с жаром
сообщила Изабелла и уставилась на меня, приглашая сделать своё признание.
Я не заставила ждать.
— Ну, на меня-то известно кто покушался, — хладнокровно
заметила я. — Конфеты мне подарила ты.
Изабелла вскипела:
— Знаешь, дорогая, уж если на то пошло, мне тоже известно
кто покушался на меня, ведь пирожные принесла мне ты.
— Согласна, но я всего лишь покушалась на твою фигуру, а тут
речь идёт о целой жизни.
Полина ничего не понимала. Её это очень раздражало.
— Может объясните, что здесь происходит?
Мы охотно объяснили.
— Вот это да! — поразилась Полина. — Это что же выходит?
Одним махом собирались завалить сразу двоих? — бестолково спросила она.
Не хотелось разочаровывать её, но пришлось.
— Не одним махом, а двумя: конфетами и пирожными, — уточнила
я, — и не двоих, а одну Изабеллу, потому что, кто со мной знаком, тот в курсе —
бисквитов я вообще не ем.
— А конфеты? — спросила Полина.
— Конфеты подарили Изабелле и, зная её «щедрость», трудно
было бы предполагать, что она их кому-то передарит. Ещё трудней, что мне.
Изабелла подтвердила моё утверждение трагическим кивком.
Полина опустилась на диван. В глазах её было горе.
— Девочки, — слезливо пропищала она, — меня тоже пытались
убить, вот только что…
И она залилась слезами.
— Лучше расскажи как это произошло, — страшно нервничая,
потребовала безжалостная Изабелла.
А я подошла к Полине и демонстративно погладила её по
голове.
— Я спокойно ехала на своём Форде на заправку, а за мной
ехал какой-то джип, — пропищала Полина. — Вдруг джип повёл себя странно.
Сначала я думала, что он хочет, чтобы я пропустила его вперёд. Я притормозила,
а он вдруг как даст мне в зад! Бах! Я влево! Он за мной! Я вправо! А он опять в
зад! Хочу остановиться, а он не даёт! Все жмёт и жмёт! Бах! Бах! Я рванула! И
он рванул! Я влево! И он! Я вправо! И он! И снова! Бах! Бах! И тут тормоза!
Отказали! Я несусь! Несусь! Он сзади! И… бах! Бах мне в бок! И ещё раз! А я
несусь! Без тормозов!
— Слушай! — закричала Изабелла, которая всегда водила машину
с большой неохотой и по крайней нужде, в отличии от Полины — настоящей гонщицы.
— Слушай, ты всегда без тормозов! На фига нам твои «бах»? Ты что, все до
мельчайших подробностей собралась рассказывать? Говори, чем кончилось?
Я знаком дала понять, что хочу того же.
— А кончилось тем, — вынуждена была свернуть свои гонки
Полина, — что иссяк бензин, и машина заглохла посередине дороги. Джип сразу
сквозанул, а меня спасли какие-то ребята, отлили немного бензина, на нем я и
приползла сюда кое-как почти без тормозов. Хорошо, что Белка оказалась рядом, я
в таком состоянии! Уже сейчас поняла, что джип заставлял меня разогнаться,
чтобы я без тормозов во что-нибудь хорошенько въехала. Нетрудно догадаться
зачем.
Мы с Изабеллой переглянулись.
— А ты уверена? — спросила Изабелла.
— Может тебе показалось, что он хочет тебя разогнать? —
поинтересовалась я.
Полина рассердилась.
— Давайте я сейчас дам вам по башке и спрошу: вам не
показалось? — закричала она.
— Хорошо-хорошо, — успокоила я её, — мы тебе верим. А что с
тормозами?
— Думаю, кто-то там поработал перед тем, как я села в
машину, — заверила Полина. — Ещё не смотрела, возможно, надрезан тормозной
шланг или что-то с цилиндром. Какая-то сволочь решила меня убить!
Я расстроилась. Неужели Татьяна и Тамарка опять взялись за
своё.
— Кстати, — спросила я, — а на пикник вас не приглашали?
Изабелла и Полина, переглянувшись, отрицательно покачали
головами.
