— Он имел ввиду её костюм и очки, — успокоила Изабеллу
Полина.
— И платок, — добавила та.
— Снаружи остались мой нос и губы, — обиделась я, — парень
мог восхищаться ими.
Но меня уже никто не слушал.
— Подруга, — вдруг толкнула меня в бок Полина, — а как он
узнал?
— Кто? — удивилась я. — И что?
— Да преступник. Как он узнал, что ты собираешься идти к
Изабелле?
— Понятия не имею, — призналась я.
Изабелла вдохновилась надеждой и воскликнула:
— Так может он не меня хотел травить, а тебя?
— Тогда он не мог не заметить, что я двигаюсь в сторону,
противоположную моему дому, — напомнила я. Если, конечно, не предположить, что
он вообще ради прикола насыпал в пирожные яд— ну отравится кто-нибудь и пусть,
все равно смешно.
Полина и Изабелла поёжились.
— Но с другой стороны, — продолжила я, преступник мог и
подслушать наш разговор. Уж как не представляю, не спрашивайте меня — способов
масса — но узнав, что я отправляюсь к Изабелле, он без труда проследовал за
мной и клюнул на мои пирожные. Абсолютно же понятно кого я собираюсь ими
кормить. В той же кондитерской убийца купил такие же и быстренько насыпал яда.
Полина бестолково моргала, совершенно ничего не понимая.
Признаться, меня такая глупость немного раздражала.
— Ну что там у тебя ещё? — спросила я.
— А куда бы он стал сыпать яд, если бы ты не купила
пирожные? — спросила она.
Воистину был прав человек, придумавший пословицу про глупца,
умеющего задать вопрос, который и сотне мудрецам не по зубам.
— Думаю, нашёл бы способ отравить Белку, — заверила я. —
Ведь, как мы случайно узнали, это была подстраховка. Основную надежду убийца
питал на конфеты. А пирожные — так, экспромт.
— Но не сработало ничего! — сжимая от радости кулачки,
воскликнула Полина.
Изабелла посмотрела на неё своими грустными армянскими
глазами и сказала:
— Я, конечно, постараюсь в ближайшие дни не есть ничего,
кроме жиросжигателей, но вдруг убийца придумает что-нибудь другое? Вдруг просто
постучит в дверь, я открою, а он меня ножом, как Фролушку?
— А ты не открывай, — посоветовала Полина.
— Я-то не открою, а вдруг он сам войдёт? — выразила опасение
Изабелла. — Ночью. Я буду спать, он меня во сне и зарежет.
— Успокойся, — сказала я, — во-первых, умирать во сне не
страшно. Ты даже не узнаешь о том, что уже умерла. А во-вторых, судя по всему
убийца пытается для каждой из вас выбрать естественный способ. Лично я не
удивилась бы, узнав, что Изабелла умерла от пищевого отравления, а Полина
разбилась на своём Форде. К тому же ты, Изабелла, запросто можешь загнуться
сама, без всякого убийцы, если не прекратишь жрать тоннами пилюли для
похудения. И ты, Полина, вполне можешь обойтись без убийцы, переправляясь на
тот свет на Форде. Так что, не волнуйтесь, с ножом за вами никто бегать не
будет.
— Вот это ты нас успокоила! — возмутилась Изабелла.
— Да, что-то ты не то, — пропищала Полина. — Я ждала от тебя
совета.
«А что тут можно посоветовать? — подумала я. — Любой дурак
уже знает, что если возникла угроза смерти, ищи того, кому эта смерть выгодна.
Половина страны этим занимается. Надо искать, причём срочно.»
— Девочки, расскажите мне про свои акции? — спросила я и для
верности пояснила: — От вашего ответа будет зависеть ваша же безопасность.
Полина снова захлопала глазами, а Изабелла сложила губки
гузкой.
— Акции? — спросила Полина, посматривая на Изабеллу. — Это
те, что ли, бумажки, которые вы мне всучили вместо наследства, полученного
после смерти моей покойной тётушки?
— Да, это те бумажки, из-за которых ты проела плешь в голове
Фролушки. Кстати, они приносят тебе довольно-таки неплохой доход, — огрызнулась
Изабелла, после чего я поняла, что с Полиной по этому вопросу разворачивать
дискуссию бесполезно и обратилась уже только к Изабелле.
— А чьи это акции? — спросила я. — Какого акционерного
общества?
— Нашего общества, — ответила Изабелла. — Даже нет, не
общества, а компании… Так что ли? — обратилась она к Полине.
— Вроде так, — ответила та. — Ты лучше у Тамары спроси. Она
нашей компанией управляет, ей все и известно. Я только на собрания хожу, потому
что у меня есть акции. Фросик сказал, что я владею пятью процентами имущества
компании.
— А у тебя сколько процентов? — спросила я у Изабеллы.
— Всего десять, — нехотя бросила она.
— Сколько же у остальных?
— У Таньки пятнадцать, — ответила Изабелла. — У Зинки вроде
двадцать, а у Тамарки больше всех — тридцать.
Я быстренько подсчитала в уме — вышло восемьдесят процентов.
Не хватало двадцати.
— А куда делись ещё двадцать процентов? — поинтересовалась
я. — Кому они принадлежат?
Полина пожала плечами. Я видела, что она и в самом деле
ничего в этом не понимает и не хочет понимать.
— Двадцать процентов акций у Фролушки, — сказала Изабелла и
поправилась: — Были у него.
— А теперь у кого будут?
Изабелла и Полина переглянулись и пожали плечами.
— Тамарка точно знает, — сказала Полина.
— Тогда я пошла к Тамарке.
Глава 16
Да, мне срочно нужна была Тамара. По многим вопросам. Сразу
по многим. Но добиться аудиенции Тамары всегда было нелегко. Мобильник её
молчал. Домашние телефоны были заняты; я решила ехать к ней домой на удачу —
если её там нет, то из дома связаться всегда легче, вдруг удастся хитростью
заманить Тамарку на свидание. Я решила не сдаваться и не уходить, пока не
встречусь с ней.
И действительно, Тамару я дома не застала, зато наткнулась
на её возмущённого мужа. Он, как обычно, колошматил кота и делал это с большим
смаком и наслаждением.
— Я сделаю из тебя человека! — вопил Даня, сопровождая свои
угрозы оплеухами.
Кот, понятное дело и сам хотел стать человеком, поскольку
человек животное крупное и шансов дать сдачи больше, но как превратиться в
человека кот понятия не имел и визжал от горя, как резаный.
В былые времена я вставала на защиту кота, но на этот раз он
был мне глубоко противен. Я взглянула на кота с отвращением и отвернулась,
подумав: «Что же он так противно визжит-то, как потерпевший? Не так уж сильно
его Даня и бьёт.»
