Я вошла, огляделась — бог ты мой! В комнате одна гадость!
Действительно, кого там только нет: и пауки, и тараканы, и муравьи и ещё
какие-то мне неведомые зверушки.
— Как ты только живёшь среди этого кошмара? — посочувствовала
я Зинке.
— Прекрасно живу, — рявкнула она, подходя к микроскопу и
втыкаясь в него одним глазом. — Так-так, — сказала она и что-то записала в
лежащий перед ней журнал. — Так что тебе надо?
Я сообразила, что видимо это уже касается меня и протянула
шприц.
— Вот.
Зинка, не отходя от своего микроскопа, глянула на шприц
поверх очков и безразлично спросила:
— Что ещё там за глупость?
— Можешь ты оказать мне одну любезность, — заискивающе
попросила я. — Этим шприцем пытались убить нашу Тамарку.
— Что?!!
Зинаида выползла из-под своего микроскопа и подошла ко мне.
— Как это — пытались убить? — спросила она, надевая
резиновые перчатки.
— Ну-у, не совсем сразу Тамарку, — замялась я, — а сначала
её кота. Ему сделали укол.
— Кто сделал?
— Не знаю, — на всякий случай сказала я, не решаясь сдавать
домработницу.
Вдруг Зинка и в самом деле с ней заодно, тогда не надой ей
прямо сейчас знать, что я поймала преступницу буквально за руку. Пускай об этом
узнает позже, когда я отсюда уйду.
— А что за укол? — спросила Зинка, забирая у меня шприц.
— Вот об этом хочу знать и я. В этом заключается моя
просьба: ты сможешь отдать этот шприц на анализ своим микробиологам?
— Запросто, — ответила Зинка, укладывая шприц в пластиковый
контейнер и отправляя контейнер в холодильник. — А ты уже ела, после того как в
твои руки попал этот шприц? — спросила она, подозрительно глядя на меня.
Я задумалась и ответила:
— Теми местами, которыми помню, не ела. Но стопроцентно не
поручусь, ночь прошла очень бурно.
— Ясно, — сказала Зинка и принялась рассматривать мои
пальцы. — Порезов, царапин нет? — деловито поинтересовалась она.
— Этого добра на мне сколько хочешь, — похвасталась я.
— Тогда, если в шприце зараза, тебе кранты, — безразлично
сообщила мне Зинка, сняла перчатки, выбросила их в какой-то контейнер, помыла
руки и полезла опять за свой микроскоп.
— Как это — кранты? — заволновалась я.
— Не переживай, скоро все узнаем, — успокоила меня Зинка,
подкладывая под линзу новое стёклышко. — Так-так, оч-чень хорошо, — тут же
обрадовалась она и снова записала что-то в свой журнал.
Я, пользуясь её занятостью, ещё раз огляделась и
содрогнулась вновь: «Боже, сколько же здесь гадости!»
— И это все ты исследуешь? — из простого любопытства
спросила я.
Зинка оживилась. Мгновенно бросила свой микроскоп и повела
меня на экскурсию.
— Вообще-то это все здесь временно, — объяснила она, — и
живёт здесь по нескольким причинам. Во-первых, ушла в отпуск моя лаборантка,
которая ухаживала за нашим зоопарком. Кроме неё я доверить зверушек никому не
могу, и теперь холю их сама.
«Надо же, — подумала я, — впервые вижу в Зинке признаки
нежности, но к кому?!!»
— Во-вторых, — продолжила она, — в соседней комнате, то есть
в нашем зоопарке, ремонт и поэтому милые зверушки живут пока со мной. Кстати,
вот это знаменитая Чёрная вдова, — с гордостью Зинка показала на противное
ужасное нечто, сидящее в подобии аквариума, только с закрытым верхом,
снабжённым сетчатым потолком.
Я с криком отшатнулась. Зинка, чрезвычайно довольная такой
реакцией, успокоила меня:
— Чёрная вдова не так страшна, как это разрекламировано.
Человек погибает не сразу и, если будут приняты меры, вполне способен выжить.
Мне показалось, что в голосе её было сожаление.
— А это кто? — спросила я, тыча в огромную банку,
разделённую на отдельные квартиры с целым семейством пауков.
— На этой полке все птицееды, так называемые тарантулы,
проживающие в Южной Америке. Все экземпляры ядовиты, отдельные очень ядовиты,
но не слишком опасны для жизни, если, конечно, вовремя принять меры, —
просветила меня Зинаида и с нежностью добавила: — А вот это мои каракурты. Ах,
вы лапочки мои! Правда прелесть?
Я поёжилась:
— Да, в них что-то есть. Они тоже ядовиты?
— О, да, — обрадовалась Зинаида, — укус такого паука, мягко говоря,
радости не доставляет, но тоже не слишком смертелен.
— Удивительно, а я слышала обратное.
— Ерунда, — махнула рукой Зинаида. — Вот если укусит этот
каракурт, а их полно в Средней Азии, у-тю-тю-тю, — с нежностью сделала она козу
ужасной гадости, на которую нормальный человек и смотреть-то не может без боли,
— если вот это чудо угрызнет, тогда через десять-пятнадцать минут появится
резкая боль в области живота, поясницы и груди. Онемеют ноги, да-а, ножки
онемеют, появится удушье, судороги, рвота, посинение лица, страх смерти…
Я мгновенно все это испытала и, держась за стол, спросила:
— А когда наступит смерть?
— Смерть наступит лишь через три дня или даже через пять
дней, — оптимистично сообщила Зинаида и, заметив, наконец, моё состояние,
добавила: — Успокойся, против этого яда есть сыворотка.
— Как далеко шагнула медицина, — обрадовалась я.
— Ну, здесь скорпионы, тоже ядовиты и тоже не так
смертельны, как того бы хотелось, там дальше тараканы, среди них тоже есть
ядовитые, а вот это!
Зинаида вытянулась, от чего стала ещё более плоской. Что у
неё за одежда? Ведь есть же что-то под ней, не на палку же надет этот халат?
— А вот это сущее чудо! — захлёбываясь от нежности,
воскликнула Зинаида.
На её бесцветном лице заиграла улыбка радости и умиления.
— А вот это наша гордость! — остановилась она возле банки с
какими-то малюсенькими невзрачными паучатами, ползающими по ветке и
выглядевшими совершенно невинно, безвредно и безопасно.
— Ой, какая прелесть! — восторженно взвизгнула я, чтобы
доставить Зинаиде истинное удовольствие.
— Скакун-паук, — важничая, сообщила Зинаида. — Тоже птицеед.
Я посмотрела на него с большим сомнением — какой же величины
должна быть та птица, которую он способен съесть?
— Dendryphantes uoxiosus, — с гордостью за паука изрекла
Зинаида. — Из Боливии. Вот эта кроха, величиной максимум четыре миллиметра,
настоящая ползучая и прыгающая смерть. Укус скакуна вызывает мгновенное
воспаление и сильнейшую боль, как от раскалённого железа. В моче сразу же
появляется кровь, и смерть наступает уже через несколько часов. Противоядия
нет. Нервно-паралитический яд уничтожает нервную систему человека. Хочешь
попробовать?
