— Так где же мой Евгений? — спросила я.
— Не знаю, — буркнул Фрол Прокофьевич. — Когда вы убежали,
он сплюнул, выматерился и ушёл.
— Как ушёл? — забеспокоилась я, уже настроившаяся на
трагический лад. — Куда?
— Этого не знаю, — безрадостно констатировал Фрол
Прокофьевич, — но он сказал, что навсегда.
— О, боже, — воскликнула я, — тогда давайте по-быстрому
продолжим наш разговор, пока Женька не вернулся и не помешал.
Фрол Прокофьевич был очень удивлён.
— Вы полагает, что ваш Женька вернётся? — испуганно спросил
он.
— Уверена.
— Но как же, он же сказал, что навсегда…
Я изумилась такой наивности.
— Тогда вы совсем не знаете мужчин, — воскликнула я. — Как
же он не вернётся, когда вы все ещё здесь и синий лишь на половину. И
предупреждаю, если он вернётся, не вздумайте признаваться ему, что хотели убить
своих жён и уж тем более, что покушались на меня. В противном случае ни за что
не поручусь.
— А что я должен говорить? — неумело пытаясь креститься,
спросил Фрол Прокофьевич.
— Скажите, что хотели спасти меня, и вообще, выражайтесь как
можно туманней, тогда мне легче будет правдоподобно врать, — посоветовала я. —
Не хотелось бы, чтобы он грохнул вас прямо у меня на глазах, а Евгений, если
узнает что вы задумали, сгоряча может запросто вас жизни лишить.
— Может, может, — усиленно согласился Фрол Прокофьевич, до
сих пор находясь под впечатлением.
— И все, и хватит об этом, — отрезала я, — давайте о
главном. Скажите мне по-быстрому, где я могу найти этого вашего киллера, и я
пошла, пока и в самом деле не вернулся Евгений.
Фрол Прокофьевич оторопело уставился на меня.
— Ну как же, Сонечка, — пролепетал он, — я же говорил, не
знаю где найти его.
Глава 31
Лучше бы он этого не говорил. Лучше бы солгал. В одну ночь,
столько неприятностей.
— Надеюсь, вы не шутите? — воскликнула я.
— Ну что вы, Сонечка, какие шутки, — обиделся Фрол
Прокофьевич.
— Не хотите ли вы сказать, что не знаете как найти этого
киллера?
— Ну, Сонечка, ну подумайте сами, что это будет за киллер,
если каждый легко сможет его найти, — пристыдил меня Фрол Прокофьевич. —
Конечно я не знаю, как и где его найти.
— Но имя-то хоть его вы знаете?
— Сонечка, вы сошли с ума! Кто мне скажет его имя? Это было
бы смешно.
— Но как-то вы общались же с ним.
— Да, общался. По телефону. Он сам позвонил мне и расспросил
какие привычки у моих жён. Тогда же мы с ним обсудили кому какая смерть больше
подойдёт. Он предлагал варианты, а я одобрял или не одобрял. Потом он
посоветовал вписать вас в завещание, чтобы если и возникнут подозрения, все
можно было списать на вас, естественно уже после вашей смерти.
— Конечно, — воскликнула я, — живая я сильно бы возразила.
Кстати, какой по счёту должна была умереть Тамарка? У меня большие сомнения
насчёт этого кота. Он может заболеть не скоро, а потом ещё Тамарка должна
заразиться, пройти инкубационный период и лишь затем начать заворачиваться от
бешенства. Это сколько же вам здесь пришлось бы сидеть?
Фрол Прокофьевич смутился.
— Дело в том, Сонечка, — залепетал он, — что Тамара должна
умереть самой последней.
— Что за чертовщина? — возмутилась я. — Говорили же, что я
буду последней. Вот и делай после этого с вами дела. Предупреждать же надо.
— Вот я и предупреждаю, — с оптимизмом воскликнул Фрол
Прокофьевич. — После того, как убьют Изабеллу и Полину, примутся за Татьяну.
Потом на очереди Зинаида, и лишь после неё, Сонечка, вы.
— Очень приятно, что и про меня не забыли. А Тамарку-то вы
зачем оставили? Она, между прочим, самая опасная.
— Тамара должна была умереть уже после того, как я вернусь
из своей командировки. Во-первых, она управляет компанией, мне же нужно войти в
курс всех дел. Ну и прочее, в общем, она самая последняя.
— Значит за Тамарку можно не переживать, — обрадовалась я. —
Ну, и что же дальше? Разработали вы с исполнителем план, а денежки?
— После этого я положил его аванс в то место, которое он
указал, и больше мы не общались.
— Аванс! — оживилась я. — Значит вы должны ему деньги,
следовательно он вам позвонит ещё.
— Конечно, — согласился Фрол Прокофьевич. — Позвонит после
того, как полностью выполнит заказ.
— То есть убьёт всех жён? — растерялась я.
— И вас, — добавил Фрол Прокофьевич.
Мне сделалось дурно. Бог ты мой, сколько на мою голову
испытаний!
— И чего вы теперь хотите от меня? — едва не плача, спросила
я.
— Чтобы вы обезвредили этого киллера, — наивно признался
Фрол Прокофьевич.
Мне было бы даже лестно, что он такого обо мне мнения, было
бы лестно, когда бы я сразу не предположила, что он сошёл с ума.
«Конечно сошёл с ума,» — подумала я.
А что ещё можно было подумать после такого заявления?
— Фрол Прокофьевич, — стараясь не впадать в эмоции, сказала
я. — Чётко ли вы себе представляете то, о чем говорите?
— Чётко, но выхода нет. Эту тайну я доверить не могу никому.
Вы человек заинтересованный и, если постараетесь, думаю, у вас получится.
— Получится — что? — завопила я.
— Найти исполнителя и обезвредить его, — скромно пояснил
Фрол Прокофьевич.
Ха!
Ха! Ха!
Похоже, он не шутит.
Нет, это черт знает что!
— Фрол Прокофьевич, — не жалея горла, закричала я. — Вы
совсем обнаглели! Что такое? Живу я себе спокойно и даже счастливо! Живу я себе
живу и вдруг врываетесь в мою квартиру вы! Евгений, кстати, до сих пор отойти
от этого не может.
— Я прочувствовал, — засвидетельствовал Фрол Прокоьфевич.
— Врываетесь, — с подъёмом продолжила я. — Врываетесь
практически без приглашения. Со своей шляпой! Черт возьми! Буквально насильно
дарите эту шляпу мне! Тащите меня на день рождения! А в результате выясняется,
что я должна вступить в единоборство с киллером? С какой такой радости? —
спрашиваю я вас. За что я должна так стараться? За шляпу? Вы полагаете, она
стоит того?
Фрол Прокофьевич робко пожал плечами и пролепетал:
