— Значит вы отказываетесь? — мрачнея, спросил он. — И вы не
хотите ради моего счастья совершить гуманный поступок?
— Просьба слишком не гуманна. Почему бы вам не предложить
мне ради вашего счастья войти в клетку с разъярёнными тиграми? — нервно
рассмеялась я.
Фрол Прокофьевич весь как-то съёжился и сказал:
— Это все. Конец. Дальше жить нет смысла.
И пошёл к двери. По непонятным причинам мне стало его жалко.
— Стойте. Так и быть, согласна, — сказала я.
Зачем я только это сделала? Он упал на колени и принялся
лобызать мою руку, и в это время опять вошёл мой Астров.
— Да что здесь, черт возьми, происходит! — закричал Евгений.
— То я застаю вас в постели, то ещё хуже, — и он кивнул на коленопреклонённого
Фрола Прокофьевича.
Я приосанилась и сказала:
— Мне только что было сделано предложение…
Фрол Прокофьевич панически дёрнул меня за руку.
— Отправиться на день рождения, — продолжила я.
Фрол Прокофьевич облегчённо вздохнул, а Евгений взбесился.
— Не ври! — зарычал он. — Я все слышал: Умоляю!
Соглашайтесь! Я больше не могу! Я так хочу вам сделать приятно! — довольно
удачно передразнил он Фрола Прокофьевича.
— Но это все касалось только шляпы, — пояснила я. — Я
отказывалась принимать подарок.
Евгений просверлил меня глазами и спросил:
— Ты не врёшь, Соня? Не хотелось бы выглядеть идиотом.
— Ну как вы можете? — встрял в разговор Фрол Прокофьевич. —
Подозревать такую женщину! Да и я не мог к ней приставать в трех шагах от
родного мужа, пусть ещё и не законного. Вот если бы вас не было дома, тогда бы
ваши подозрения имели бы больше оснований, ну в том смысле…
— А ты молчи! — грубо прервал его Евгений. — У тебя вообще
пять жён, и ты вокруг каждой крутишься. Развёл, понимаешь ли, гарем!
Я поняла, что пора принимать радикальные меры, подошла к
Евгению, чмокнула его в щеку и жалобно заскулила:
— Ну, Женечка, ты зря ревнуешь, Фрол Прокофьевич всего лишь
хотел пригласить меня на свой день рождения.
— И поэтому подарил тебе шляпу?
— Нет, не поэтому, шляпа — это взятка. Он просит моей
помощи. Я должна принять его сторону в споре с жёнами.
Евгений испуганно взглянул на меня и спросил:
— Мало тебе лестницы? Подожди хотя бы, пока заживут эти
фингалы.
— Вы зря так думаете, — снова встрял в разговор Фрол
Прокофьевич. — Мои жены все интеллигентки.
— Тогда почему вы даёте взятки, чтобы от них избавиться? —
поинтересовался Евгений и, уже смягчаясь, обратился ко мне:
— Но как ты пойдёшь? У тебя же лицо разбито.
— Посмотри на меня, — победоносно воскликнула я. — Разве это
заметно? И потом, кода ещё мне предоставится такой случай — отправиться на день
рождения в очках и шляпе? Представляешь, буду в шляпе сидеть за столом, и ни
одна тварь не посмеет тыкать в меня пальцем и шипеть: «Посмотри, как эта дура
вырядилась!» Наоборот, все будут мне сочувствовать и понимать, что шляпа, это
вынужденная мера.
Последний аргумент Евгения усмирил.
— Хорошо, иди на свой день рождения… Кстати, чуть не забыл,
Тамарка только что звонила.
— Что она хотела? — встрепенулась я.
— Она сказала, что немного опоздает и слёзно просила, чтобы
ты отправилась на день рождения без неё. Она подъедет позже.
— Нас это устраивает, — сказала я, ещё раз глянула на себя в
зеркало и осталась чрезвычайно довольна, предвкушая завистливые страдания
Тамарки.
Ну как тут не загордиться собой? На щеках «фарш», под
глазами фингалы, а я иду на день рождения в это змеиное гнездо и намереваюсь
свести там всех с ума!
Вот она я — из любой ситуации выйду победителем!
Но пока я глядела в зеркало, Фрол Прокофьевич глянул на часы
и ужаснулся.
— Мы опаздываем! — закричал он. — Все уже собрались!
И мы выбежали из квартиры.
— Ради вас иду на жуткие подвиги, — уже в лифте сообщила я.
— Надеюсь, вы будете защищать меня бесплатно, если вдруг попаду в переплёт с
вашими чокнутыми жёнами.
— Буду, — заверил Фрол Прокофьевич и, подумав, добавил: — Я
хороший адвокат.
Глава 4
У Фрола Прокофьевича была роскошная квартира, чуть меньше
моей, но тоже чудо! Три комнаты, одна больше другой, и все в антиквариате. И
сплошной уют. Могу представить с какой неохотой переселялись из этой квартиры
очередные жены.
К чести Фрола Прокофьевича надо сказать, что переселялись
они в новые квартиры, купленные Фролом Прокофьевичем, но что такое эти новые
квартиры? Это все не то!
— Надеюсь, меня хоть сразу-то не побьют, — сказала я,
скептически наблюдая какой стороной Фрол Прокофьевич пытается вставлять в
скважину ключ.
— Ну что вы, Сонечка, они все милые женщины. Вы же знаете.
— Уж я-то знаю, — заверила я, — потому и спрашиваю.
— Я им сразу не скажу, а лишь когда сядем за стол, думаю,
его уже накрыли.
— Ах, как начнут сейчас восторгаться моей шляпой, —
порадовалась я. — И костюмом. Туфли тоже им станут поперёк горла. Но шляпа
главный мой козырь! Кстати, где вы её взяли? — спросила я, уже удивляясь
прочности и ключа и замка.
Фрол Прокофьевич мало что вставил ключ неправильно, так ещё
и орудовал им в скважине зверски.
— Шляпу я уже несколько недель вожу в своём автомобиле, —
признался он. — Это вещдок моей клиентки. Вещественное доказательство, —
перевёл он.
— Так это что же получается, — завопила я, — шляпа тоже
понарошку?
— Нет— нет, шляпа ей не нужна, точнее нужна только до суда,
а потом можете пользоваться. Я заберу её в качестве гонорара.
— Это безобразие! — возмутилась я. — Ношеная шляпа, и вы мне
её дарите! Теперь понимаю, почему вас бросают жены.
— Смею вам напомнить, проблема как раз в том, что они не
хотят меня бросать, — мерзко ковыряя ключом в замке, процедил Фрол Прокофьевич.
— Что вы мучаетесь, — змеёй прошипела я, жутко уязвлённая
шляпой, — лучше переверните ключ другой стороной.
Но мучения Фрола Прокофьевича были прекращены, дверь открыла
красавица Изабелла, третья его жена.
— Фролушка! — разлетелась с нежностями она, но, наткнувшись
на меня, отпрянула и сказала: — Здрасте, проходите.
