— Но послушай. Каролина, секундочку послушай, хорошо? В смысле, оглянись — оглянись вокруг. Эта квартира. Помойная куча, так? Так? Ты же всегда мне это твердила, Каролина. Правда? С той самой минуты, как мы купили эту чертову помойку. Иисусе.
— Да, это помойка, Джейми — конечно, черт возьми, это помойка, и я тебя об этом предупреждала еще до первого взноса, но — о боже, может, хватит уже дымить? Ты только что докурил. Ты в курсе, что наш сын может умереть от пассивного курения? Тебе что, все равно? Кстати, половина взноса была моя.
— Пора бы уже и знать, Каролина. Могла бы заметить за прошедшие годы. Да, я заядлый курильщик. Да, я прикуриваю одну от другой, мне так и положено. И прекрати втягивать в свои дела Бенни.
— И не говори. Вся квартира провоняла.
— Именно — квартира провоняла. Во всех смыслах. Именно так ты всегда и говорила. И только богу известно, какое отношение ко всему этому имеет первый взнос. Впрочем, плевать. Ты пойми — нам на блюдечке принесли предложение, а ты только и можешь, что!..
— Да я понимаю. Я понимаю, Джейми, еще как понимаю. Мы переезжаем на какой-то ах-просто-изумительный склад и внезапно заядлый курильщик испаряется. И вуаля — у нас снова все хорошо. Как ты себе это представляешь? Коснешься края облачения ебаного Лукаса и еще одно чудо немедленно свершится у нас на глазах? Очнись, Джейми, ради бога. Это чертово, чертово здание кажется тебе ответом на все. Но это всего лишь здание, Джейми. А Лукас — всего лишь человек. Мы всего лишь перетащим барахло из одного места в другое. У нас проблемы, Джейми — и что, во имя Христа, ты подразумевал под «не втягивай в свои дела Бенни»?! Он наш сын, поганый ты козел! По-твоему что — вообще его не учитывать? Он одна из проблем!
— Каролина. Послушай, пожалуйста…
— Он, пидор ты несчастный, — он просто одна из наших настоящих, серьезных и взрослых проблем, Джейми. И нам надо как-нибудь сесть и хорошенько их все обдумать. Ясно? Не просто побросать в ящик для чая и отправить вниз по течению в, боже мой, Уэппинг
[5]
или где там эта ерунда находится, и — я не знаю, что, Джейми? Гм? Расскажи мне, что. Чего ты вообще ждешь? В смысле — ты думаешь, там будет как в рекламках? Ты с коктейлем в руке возлежишь на шезлонге Корбюзье
[6]
и любуешься панорамным видом на проклятый Тауэрский мост? Это всего лишь место, Джейми. Другое место, и больше ничего.
Джейми осел на стуле. Затушил сигарету, прикурил другую. О да, это другое место. Другое место — вот где мне нужно. Может, это из-за здесь у нас ни черта не получилось. Я его ненавижу. Так грязно и шумно, и я по горло сыт очередями на автобус под дождем… и кроме того, конечно (и это скоро поднимется и хорошенько врежет мне по морде), я больше не могу себе позволить даже нашу убогую квартирку. Я знаю! Просто это так унизительно. Но поймите, когда меня… когда я потерял работу, ясно? Быстро встал весьма незамысловатый выбор: платить по закладной или жрать. И, разумеется, как и положено напуганному до смерти зануде-буржуа, каковым меня воспитали, долгие месяцы я выбирал закладную, не так ли? Закладная легко победила. А потом я подумал: о боже, да на хер это все. Надо же пожить хоть немножко? Я смогу расплатиться с долгами, когда найду другую работу. Вот. Думаю, мы все достаточно взрослые люди (повидавшие жизнь), мы более или менее представляем, что было дальше. Так что на самом деле (и это лишь одна из причин — я бы сказал, весьма веских причин, которые я так хотел бы вколотить в Каролинину голову) это вообще не вопрос выбора: привередничать не светит. Эту квартиру отнимут за неплатеж. К гадалке не ходи. Так что либо Лукасово предложение, фантастическое место практически в стране чудес (второй этаж, рядом со старым служебным лифтом: я его видел — я полюбил его) или же улица, просто и ясно. Почему до нее не доходит? До Каролины. Почему она не видит, что творится у нее подносом?
Каролина вздохнула. Она зажмурилась и прикрыла глаза рукой, пальцы другой при этом секунду неуклюже трепетали в воздухе — забавный маленький жест, ее смешная манера — Джейми давно казалось, что это похоже на расплющенного борца, у которого физиономию свернуло набок, — все крепче цепляется за брезент, а захват сжимается все сильнее, и наконец больше нет сил сопротивляться сковавшей невыносимой тяжести.
— Я заварю чай, — бросила она. — Тебе налить?
— Каролина, пожалуйста — хотя бы подумай об этом!..
Она покачала головой:
— Что ж, а я, пожалуй, не откажусь. Бенни скоро вернется из школы.
Джейми подумал, что на время этой вынужденной и неловкой паузы можно и подыграть (рассосать пару апельсиновых долек, прополоскать рот и сплюнуть). Все равно он сейчас не в состоянии думать, какие еще здравые доводы привести. Он же не может до вечера пресмыкаться и умолять «пожа-а-а-алуйста…» и «ну послушай же». Или могу? Вот именно. Так что я лучше подыграю.
— Балдеж, — произнес он.
Каролина замерла — мгновенно застыла как вкопанная у двери кухни.
— Прости!.. — Джейми, слегка встревоженный, кинулся извиняться. Хотя, пожалуй, недостаточно быстро — так что стоит повторить еще пару раз: — Прости, прости, прости, Каролина. Прости. Просто выскочило. А?
— Ты весь в этом. В этом, блин, весь ты и… — ох, я так это в тебе ненавижу, Джейми! Конец нашему браку. Нам негде жить!..
— Я же об этом и говорю! Нам есть где!..
— Нам негде жить — нет, ты послушай меня, ублюдок, — у нас маленький сын, о котором надо заботиться, а ты разговариваешь, как в комиксе. Ты же знаешь, как меня бесят твои дурацкие словечки, но ты все равно…
— Я нечаянно. Ради бога, Каролина. Я же сказал — просто выскочило. Я больше не буду. Кстати, это скорее жаргонизм, а не словечко. И на самом деле он из мультфильма, а не из комикса. Я бы, наверное, выпил чаю. Было бы неплохо.
Каролина повернулась и уставилась на него.
— Если ты заваришь, — моргая, уточнил Джейми.
Она заговорила очень медленно, глаза ее сузились. Вы бы сами посмотрели, сказал бы вам Джейми; если б увидели — испугались бы.
— Никогда, правда, Джейми? Ты никогда не повзрослеешь, никогда. Застрял в своем идиотстве — вечный, черт бы тебя побрал, мальчишка.
— Знаешь, ты постоянно говоришь это слово, Каролина. «Взрослый», «взросление» — вроде того. А я не уверен, что это так уж здорово. То есть — к чему это самое взросление тебя в итоге приведет?
