Ты стараешься не сочувствовать ей, чтобы не попасться в очередной раз на удочку. Но понимаешь, что без твоей поддержки Флавия могла бы стать такой же "карлой".
Потом ты пытаешься рассуждать логично: Карла – это один из возможных вариантов Флавии. Отцовский инстинкт не позволяет тебе бросить ее. Ты пойдешь к ней. Выключаешь видеосообщение.
Ты идешь по коридорам Архива, чтобы осуществить то, что задумал, выйдя из дома Альберта. В Архиве хранятся документы по истории становления Тайной палаты. У тебя нет разрешения на ознакомление с этими бумагами. Но кто об этом узнает?
Возможно, там ты сможешь найти след, который приведет тебя к раскрытию истинной личности Альберта.
Глава 15
Кандинский никогда толком не представлял себе первые месяцы существования "Созидания", эти постоянные нападения полиции. Правительство Плейграунда сделает все возможное, чтобы уничтожить их. Лежа на полу в своей комнате, он слушает электронную музыку, звучащую в наушниках, и думает о том, что технические возможности "Созидания" позволят им с легкостью проникнуть в любой правительственный компьютер. Порой он думает о том, что не зря выбрал в качестве средства борьбы партизанскую войну. Открытые вооруженные выступления подчас оказываются неэффективными. Ему приходит мысль о том, что правительство Плейграунда намеренно не принимает никаких мер по их уничтожению, доказывая тем самым, что его режим – вовсе не тоталитарен, как считают критики; таким образом, выходит, что "Созидание" действует с ведома властей, волей-неволей становясь их соучастником.
Кандинский разработал несколько теорий, но ни одна из них не кажется ему подходящей. В конце концов он рассудил, что нужно полагаться на случай, которыми так богата история. Что-то в жизни получается, а что-то никогда не удается. Нужно лишь выдержать первые, самые тяжелые месяцы противостояния, а дальше будет легче: легенда о нем будет распространяться по Плейграунду и притягивать все больше недовольных существующей системой: талантливых людей, разбирающихся в технических характеристиках Плейграунда и горящих желанием атаковать хотя бы символически структуры власти, которые они поддерживают в реальной жизни.
Его пальцы постукивают по паркету в такт музыке. Они будто бегают по невидимой клавиатуре. Они не прекращают двигаться, даже когда он спит. Возможно, он чем-то болен. В сети он читал об опасных симптомах: онемение и затекание конечностей, зуд и боль в пальцах, кистях и запястьях – все совпадает. Казалось бы, проблему легко можно решить, но ему не хочется обращать на нее внимания. Вряд ли в Рио-Фугитиво есть врачи, которые разбираются в болезнях, возникающих от непрерывной работы на компьютерной клавиатуре. Или это нежелание обратиться к доктору связано с его боязнью клиник и больниц: он боится потерять контроль над собой; ему кажется, что после наркоза он никогда не проснется. А может, это еще один шаг к его прогрессирующему желанию свести к минимуму любые физические контакты с людьми…
Иногда его охватывает мучительное беспокойство: а вдруг его парализует, и он не сможет писать до конца дней своих? А ведь ему еще не исполнилось и двадцати пяти лет…
Он вздыхает, и ночь озаряется голубым светом экрана его компьютера. Ураганный ветер бьется в окна; Кандинский надел шерстяной свитер, но все равно мерзнет. Он прошел огромное расстояние за короткое время. Сейчас ему уже приходится отказывать некоторым, желающим вступить в ряды "Созидания". Он проводит все дни в режиме online. Каждый раз он принимает все больше предосторожностей; это попахивает паранойей, но существует постоянная опасность внедрения в их ряды секретных агентов, ведь в Плейграунде так легко придумывать новые личности. Но эта же самая легкость служит для него хорошей зашитой: он создал более пятнадцати аватаров, с помощью которых постоянно проверяет как новых членов "Созидания", так и тех, кто давно входит в его ряды; он проделывает это даже с самыми доверенными аватарами. Ему удалось обнаружить пару лазутчиков и вовремя их уничтожить. Кандинский мало спит – и все меньше и меньше, но он знает, что единственный способ сохранить целостность структуры их организации – это вот такая неустанная работа. Плох тот лидер, который предпочитает сидеть и ждать. А немного паранойи (или даже побольше) никогда не помешает.
Он снимает наушники и потягивается, разминая мышцы, которым недостает физической нагрузки; все суставы хрустят. В полной темноте он на ощупь пробирается к холодильнику за едой. Выливает суп из картонной упаковки в глубокую тарелку, ставит ее в микроволновку. Он уже много дней не выходит на улицу. Отросшая борода и грива волос требуют стрижки.
Кандинский смотрит в окно на смутные очертания цитадели на вершине горы. Там располагаются местные филиалы Министерства информации. Если бы они только знали, что в его компьютере информации больше, чем во всех их отделениях, вместе взятых…
На его столе лежат диски с полной информацией об ограничении подачи электроэнергии, взятой из Интернета. Предприятие, несущее за это ответственность, – "Глобалюкс", итало-американский концерн. Кандинский воспринимает эту организацию как один из наиболее грубых символов нелиберальной политики Монтенегро. В своем бесконечном движении к полной приватизации это правительство продолжает дело, начатое его предшественниками, распродавая направо и налево стратегические объекты национальной экономики. Их осталось немного: железные дороги переданы в руки чилийцев, телефонный сектор принадлежит испанцам, государственные авиалинии куплены бразильцами, которые, по слухам, собираются перепродать их местному отделению крупной аргентинской компании. Американцы уже нацелились на газ и бензин, а сейчас уже вместе с итальянцами владеют электроэнергией в Рио-Фугитиво. Правительство окончательно капитулировало перед надвигающейся глобализацией. И когда будет нечего продавать, настанет время перенести действия "Созидания" из виртуального мира в реальность.
Суп кончается. Пора выходить на улицу и начинать Сопротивление. На самом деле "выходить на улицу" – всего лишь метафора. Вернее сказать: пора взламывать компьютеры и начинать Сопротивление.
Еще со времен Фибера Ауткаста Кандинский делал все для того, чтобы стереть все следы своего существования в реальном мире. Сейчас он даже не встречается с женщинами; ему претит их кокетство, недалекий ум, сентиментальность, хотя он уверен, что, избегая встреч с ними, теряет нечто очень важное; но миссия, которую он добровольно возложил на себя, делает потенциально опасным любой вид общения. Даже анонимный, говорит он себе, когда ему хочется прошвырнуться по улицам Плейграунда в поисках аватаров женского пала. Это изобретение XXI века – его личный монастырь, где он может уединиться, не прилагая к этому особых усилий. В прежние времена ему пришлось бы постричься в монахи…
Кандинскому очень помогает то, что никто не знаком е ним лично. Мистический ореол, созданный в Плейграунде вокруг BoVe, помимо всего прочего, способствует сохранению инкогнито того, кто на самом деле за ним стоит. Но как осуществить нападение на "Глобалюкс" и правительство, если не быть знакомым с хакерами – членами "Сопротивления"? Это невозможно: личность некоторых из них совершенно не соответствует их аватарам в Плейграунде. Плейграунд – это мир фантазий, вселенная где каждый может принимать столько обличий, сколько ему вздумается; он надевает их, словно костюмы на уличный карнавал, и избавляется от них по окончании праздника.
