Я его нанимал в банк, офис которого являлся офисом сети ресторанов «Тинькофф», – на 1-й улице Ямского поля, прямо напротив закрывшегося ныне казино «Голден Палас». Мы только что купили лицензию, был стол, стул и идея. Всё. И людей набирали только под идею. И я очень благодарен первым десяти сотрудникам, им было сложнее всего. Они, конечно, шли на моё имя, верили в меня, но при этом рисковали. Кто – насиженными местами, кто – репутацией.
Осень 2006 года – самый перегретый рынок труда. Приходили люди, я предлагал им зарплату, они звонили через две недели и сообщали, что у них есть вариант лучше. Тем не менее Артём Яманов и Стас Близнюк перешли из успешного «Райффайзенбанка», одного из самых правильных и удачных иностранных банков в России. Костя Аристархов возглавил сложный фронт – взимание задолженностей, приехал со мной из Америки. Я уже говорил, что не сторонник того, чтобы вести бизнес с друзьями. Я верю в дружбу, основанную на бизнесе, а не наоборот. Но Костя, пожалуй, – исключение, наверное, подчёркивающее правило. Мы дружим много лет – с 1999 года. В Америке русские друг за друга держатся, мы плотно общались, и Костя проявил свои самые лучшие качества. За 10 лет дружбы он никогда не подводил меня, как, надеюсь, и я его.
Первые тестовые карты «Тинькофф Платинум» мы выпустили в мае 2007 года, а с осени началась массовая эмиссия
У него за плечами Дальневосточный университет, американское образование, он быстро учится и. главное. – у него есть предпринимательская жилка, в Штатах он владел компанией в строительном бизнесе: продавал и инсталлировал окна. Всё, что нужно, в нём есть – лояльность, понимание рынка, американской системы бизнеса, предпринимательский опыт и хорошая обучаемость. За три года в банке он себя хорошо зарекомендовал: построил чрезвычайно эффективный, качественный и высокотехнологичный (основанный на статистике, на объёмах информации, на IT) отдел по сбору задолженностей. Цифры говорят сами за себя. Мы знаем, какой тяжёлый рынок сегодня в этой сфере. Просрочки растут, люди теряют работу, плохо платят. У нас в банке эти показатели достаточно стабильны и находятся на лучшем уровне в индустрии.
Георгий Чесаков сразу взялся на IT-платформу, за построение сетки, идеологии, потом – за продукты. Остальные начали учиться. Мы наняли крутых технологов, в частности Анатолия Макешина из банка «Зенит». И стали строить, по сути на коленке, компанию. Помню, Георгий пришёл и сказал: «Когда мы строили «Инвестсбербанк», хозяин на IT выделил мне три миллиона долларов. Это был продвинутый банк, у нас была CRM-система Siebel. В технологическом плане мы были на порядок выше других русских банков. Ты же дал бюджет 20 миллионов – зачем?» Больше этот вопрос он не задаёт.
20 миллионов долларов мы потратили только на IT. Многие люди до сих пор не понимают, почему мы так быстро растём. Если бы не кризис, у нас могло быть и 20, и 30 процентов рынка кредитных карточек России лишь потому, что нам удалось собрать и интегрировать последние мировые технологические достижения в области пластика, кредитных карт. Кроме Siebel, это комплекс бизнес-анализа SAS, карточный блок Cardtech.
Георгий Чесаков, председатель правления банка «Тинькофф Кредитные Системы»:
Олег жёсткий, взрывной и энергичный. Но при этом гораздо терпимее к отпору и возражениям, чем мои прошлые работодатели – Рустам Тарико («Русский стандарт») и Александр Пономаренко («Инвестсбербанк»), хотя на первый взгляд может показаться, что это не так.
Яркое впечатление: в начале банковского проекта, ещё в 2006 году, Олег собрал всю команду в кабинете и, показав на стеклянный стол, сказал: «Я вложил в проект свои деньги, и я буду грызть стекло, чтобы он был успешен». Я потом цитировал эти слова кандидатам, спрашивавшим, а не решит ли Олег закрыть проект, если он не будет получаться. Ещё цитата: «Надо иметь железные яйца, чтобы вложить 50 миллионов долларов своих денег в такой проект». Во мне вызывает восхищение способность Олега думать о совершенно разных вещах в бизнесе и жизни и делать нетривиальные, глубокие выводы на основе тонких наблюдений. Думаешь в такие моменты: «Блин, я-то об этом не думал, но это действительно так». Олег всегда верно и быстро понимает базовую экономику отрасли и проекта, умеет отсортировать важные детали от неважных и неважными – пренебречь, он не скован господствующими на рынке представлениями, умеет привлекать и удерживать хороших людей, выбирать высокомаржинальные бизнесы.
От него я научился быть жёстче, считать копеечку, выбирать, на чём фокусироваться, думать о главном в данный момент.
Константин Аристархов, член совета директоров банка «Тинькофф Кредитные Системы»:
Я жил своей жизнью, а Олег уехал в Россию строить пивной завод. Мне как-то неловко было звонить ему – он всегда занят. Но Олег сам звонил, интересовался. Потом опять на год приехал жить в Америку. У меня уже к тому времени бизнесы свои были, я стал более свободным и независимым. Мы и в Россию с ним успевали ездить, он завершал сделку. И как-то парились мы в Сандунах в Москве. Стоял сентябрь. Это было уже после продажи пива. Олег говорит: «Полетели сейчас в Ялту». И мы прямо из бани, в чём были, полетели купаться в Ялту, а через два дня вернулись в Москву. Вместе путешествовали много. И по Америке, и по Европе – в 2005, 2006 годах. А потом Олег позвал меня работать в банк, и я приехал. Я этого хотел, ждал, пока он позовёт, и он позвал. Недвижимость и свой бизнес я перед отъездом продал.
В чём проблема больших банков? Они отчасти заложники существующей системы. Перестроить зачастую дороже, чем построить. Поскольку мы строили с нуля, то закупали самое лучшее, последнее. Последние серверы, самый мощный data-центр, где «гуляют» огромные потоки информации, выделенные оптико-волоконные линии и так далее. По большому счёту наш бизнес – не банковский, это скорее математика. Почему у нас более половины работников – люди из Физтеха и мехмата МГУ – математики и аналитики? По существу, наш бизнес – это наука, обработка больших массивов информации, их сопоставление, анализ, тесты. Девиз нашего банка: «Тест. Тест. Тест». Мы ничему не верим на слово, мы всё тестируем. Мы никогда не говорим: может, так, а может, так. Я даже выключил свою знаменитую интуицию. Все решения мы принимаем на основе построенных и выверенных математических моделей. Интуиция – это хорошо, мы её используем для принятия стратегических решений. А все наши тактические, конкретные шаги делаются, базируясь лишь на изучении тестов, математических моделей и накопленных данных. Вот чем мы занимаемся. У нас сейчас, пожалуй, одна из лучших баз данных на рынке. И это не просто количественная, это качественная информация, которая намного важнее.
У меня все проекты длятся девять месяцев – заметили? Как вынашивание ребёнка. Это не просто так – быстрее, чем за девять месяцев, ничего хорошего не построить. Когда мы делали первую интегрированную рекламную компанию «Техношок» с Самвелом, мы её тоже девять месяцев готовили. Правда, на этот раз не через девять, а ровно через семь месяцев (октябрь 2006-го – май 2007 года) после начала найма сотрудников мы выпустили первую тестовую карту.
