Натали подошла к мусорному ведру возле раковины, где стоял я. Бросила сыр в помойку и в этот момент обратила внимание на мою голову.
— Что ты сделал с волосами?
Я пожал плечами.
— Это полуперманент. Распрямится после того, как вымоешь десять раз.
От скуки я покрасился в каштановый цвет краской, на которой было написано «Только для мужчин». Мне казалось, что с такой прической я выгляжу в точности, как бесшабашный молодой телекорреспондент.
— Похоже на парик, — заключила Натали.
— Да, немножко неестественно, — согласился я, ставя стакан в раковину.
Хоуп оторвала взгляд от книги.
— Мне нравится, — коротко заметила она.
— Тебя никто не спрашивает, снегурочка.
— Пошла к черту, — огрызнулась Хоуп.
Натали длинно, грубо и грязно выругалась.
Хоуп резко захлопнула книгу.
— Натали, у тебя такая ужасная речь. Что с тобой происходит, а? Днями напролет ноешь, что хочешь поступить в колледж Смит, а сама двух слов не можешь сказать без ругани.
— Ты права, Хоуп. Я действительно просто грубая матерная шлюха. Твоя младшая сестра — сучка.
— Хватит, — остановила ее Хоуп.
— Иди в задницу. — Натали показала сестре фигу и повернулась ко мне: — Пойдем в «Макдоналдс». Возьмем макнаггетсы.
— О, и мне! — вкрадчиво попросила Хоуп.
Натали мрачно фыркнула.
— Тебе мы принесем мертвую белку — если, конечно, увидим хоть одну на обочине.
— Честно говоря, я вовсе не люблю макнаггетсы, — призналась Натали. — Покупаю их просто из-за острого горчичного соуса. — Она засунула пальцы в рот и облизала их, причмокивая.
Мы сидели в «Макдоналдсе» за красным пластиковым столом. Нам пришлось обшарить и диван, и карманы собственной грязной одежды, чтобы наскрести каких-то жалких четыре доллара. Неужели можно пасть еще ниже?
— Знаешь, что нам надо делать? — вдруг спросила Натали, обмакивая макнаггетс в горчичный соус. — Найти работу и смотаться из этого дурдома.
— Нуда, конечно. Вот только какую работу? Мы умеем лишь делать минет и успокаивать разбушевавшихся психопатов.
Она рассмеялась.
— Зло и в самую точку. Нет, серьезно. Нам надо сегодня же отправиться на поиски работы. Я имею в виду — продавцами или что-нибудь в таком роде. Как ты думаешь, очень трудно работать кассиром?
Учитывая, что я не умел делить многозначные числа, мысль о кассовом аппарате испугала меня так, будто управлять предстояло атомным реактором.
— Не знаю, — ответил я. — Ведь для всякого дела нужно иметь опыт.
— Ну, — она обвела глазами ресторан, — можем начать поиски прямо здесь.
— В «Макдоналдсе»? — От удивления я едва не выронил сандвич.
— Конечно. То есть можно поработать пару месяцев здесь, приобрести необходимые навыки, а потом перейти куда-нибудь в приличное место, например, в книжный магазин «Бейонд вордз», или в «Кантри комфорт», или еще куда-нибудь в этом же роде.
— Да, наверное, — неуверенно согласился я.
— Ну так, давай. Доедай побыстрее. Пойдем к менеджеру и попросим пару бланков заявлений. Заполним их, а потом отправимся по городу и будем искать объявления — где требуются рабочие руки.
Я пожал плечами. Почему бы, собственно, и нет? Во всяком случае, какое-то занятие.
— Хорошо, пошли.
Мы бросили свои подносы в мусорный бак и попросили у девушки за прилавком два бланка. Заполнили их и вышли из ресторана. По дороге Натали не переставала чесать задницу.
— Прекрати. Ты похожа на дауна.
— Ничего не могу поделать, — попыталась оправдаться она.
— А ты постарайся.
Мы направились в центр города, к зданию суда, и уселись на траве возле фонтана. Отсюда открывался прекрасный вид на Мэйн-стрит и на все магазины. Натали вытащила из кармана кофты косячок.
— Для начала надо курнуть.
— Давай, — согласился я.
Мы по очереди затянулись травкой.
— Ну и как, подействовало? — поинтересовалась она.
Я выдохнул:
— Да.
— Хорошая штука. Крепкая.
— Хорошая, — поддержал я. Процесс уже начался. От травки Натали становилась болтливой и глупой, а мне зелье представляло пеструю картину собственных пороков и недостатков. Я начинал ясно ощущать, как открываются в моем сознании все окна, представляя панорамное изображение проблем.
— У меня такие тощие ноги, — произнес я, вытянувих на траве и внимательно рассматривая. — И вообще уродские.
Натали тоже вытянула ноги и задрала юбку:
— Во всяком случае, они не такие толстые, как мои.
Она ущипнула себя за ляжку и поморщилась.
— Видишь? Как желе. Смотреть тошно. А знаешь, что самое неприятное? От расстройства мне только больше хочется есть.
— А я вообще не хочу есть, когда расстроен.
Да, когда я впадал в депрессию, есть мне совсем не хотелось, зато очень хотелось спать. Вот я и спал по четырнадцать часов в сутки.
Натали вздохнула.
— Как ты думаешь, попаду я в колледж Смит? Или я действительно конченая?
— Мне кажется, одно другому не мешает. Ты можешь быть конченой и в то же время поступить в Смит. Я имею в виду, сколько привилегированных девиц к моменту поступления туда уже пытались свести счеты с жизнью. Просто оттого, что жили спокойной, традиционной, уравновешенной жизнью. От всех гадких секретов, которые существуют в их семьях. Честно говоря, я и сам не знаю, что хочу сказать. Ты меня понимаешь?
— Да, — невнятно ответила она, — догадываюсь. Просто я иногда боюсь, что так никогда и не вылезу из депрессии.
Я тоже порой опасался, что нам никогда не избавиться от последствий нашей нынешней жизни.
— Надо идти искать работу.
Натали засунула косячок обратно в карман. Потягиваясь, мы встали с травы. Сейчас больше всего на свете мне хотелось спать. Травка нагнала на меня тоску. Однако Натали была права: надо искать работу.
— Смотри-ка, — обрадовалась она, когда мы переходили улицу. — Конфеткам нужна помощь. — Она показала на объявление в витрине кондитерского магазина.
Мы вошли и спросили парня за прилавком, как насчет двух рабочих мест. Он смерил нас взглядом с ног до головы, а потом ответил:
— Извините, но я должен был уже снять это объявление. Мы как раз вчера взяли людей.
— Конечно. Без проблем, — ответила Натали, и мы ушли.
Двигаясь по Мэйн-стрит к колледжу Смит, мы высматривали в витринах объявления типа «требуются на работу». Заполнили бланки заявлений в «Вулворте», «Хэр-лоу лаггидж» и «Академии музыки», большом старом кинотеатре. Потом начали заходить в магазины просто так, даже в те, на которых не было объявлений, и спрашивать, нельзя ли нам заполнить заявления на случай будущей вакансии. Через полтора часа каждый из нас написал уже по девять заявлений.
