Оказалось, что и у Дебби Бун был преследователь. Дело было в 1977 году, и ее песня «Ты — свет моей жизни» возглавляла чарты Соединенных Штатов вот уже девятую неделю подряд. Жизнь Дебби была похожа на мечту. До тех пор, пока не начался кошмар, призналась она Пегги Джин. Ее преследователь послал ей несколько страшных писем, в которых угрожал похитить. Каким-то образом он даже выяснил ее домашний телефон и стал ей названивать, ругаться матом и петь извращенную версию хита Дебби, пугая и сбивая с толку ее домработницу, плохо понимавшую по-английски. Бедняжка Нелли уволилась, испугавшись, что это звонят из иммиграционной службы с сообщением, что она не прошла собеседование и ее надлежит депортировать. «Я осталась одна и вынуждена была сама отвечать на звонки. Это придало мне сил», — призналась Дебби. Она привлекла к делу местные власти и, пользуясь своей популярностью, раскрыла личность преследователя, который оказался безобидным четырнадцатилетним мальчиком из Пасадены, больным волчьей пастью и лишенным родительского присмотра.
Факты есть факты: домашний телефон Смайтов не числится в справочнике. Вся почта, присылаемая ведущим «Магазина на диване», теперь подлежит рентгеновскому просвечиванию. Адрес Пегги Джин известен лишь ее друзьям, сотрудникам и родственникам. По правде говоря, адрес электронной почты был единственным способом для Зоуи связаться с Пегги Джин. Скорее всего, в реальной жизни эта Зоуи — одинокая и несчастная, запутавшаяся в своих проблемах женщина, которая по какой-то причине решила отыграться на Пегги Джин. Дебби даже предположила, что это может быть девочка-подросток, страдающая от низкой самооценки и проектирующая собственные страхи и комплексы на известную телеведущую. Дебби дала ей совершенно четкие инструкции: «Игнорируй ее сообщения, и рано или поздно они прекратятся». Она объяснила Пегги Джин, что «преследователи похожи на костер: перестанешь подкладывать поленья в огонь, и постепенно он угаснет».
Когда же Пегги Джин призналась, что принимает замечания Зоуи близко к сердцу, Дебби рассмеялась и проговорила: «Пегги Джин, если бы я прислушивалась к тому, что мне в течение многих лет говорят люди, я бы уже давно упрятала голову в песок».
Даже распятая крыса не вызвала у Дебби беспокойства. «Пора взглянуть в лицо реальности, Пегги. Ты — знаменитость; со всеми звездами случается нечто подобное. Мне присылали грязные трусы, пакеты с отстриженными ногтями — чего только не было. Надо выбрасывать все это и жить дальше».
До чего же глупа была Пегги Джин, позволяя какой-то тронутой влиять не только на свою самооценку, но и на личную жизнь! Сегодня вечером, решила Пегги, она покажет мужу, как она его любит и как хочет ему угодить; покажет, насколько она уверена в своей женственности. Сегодня Пегги Джин попробует позу «женщина сверху».
От долгого нахождения в воде ее кожа сморщилась, как чернослив. Она вылезла из ванной и нежно промокнула себя плюшевым банным полотенцем из королевской коллекции «Английская роза».
Надев розовый халат и пушистые тапочки, она зашла на кухню и смешала себе джин с тоником: где-то она прочла, что хинин, содержащийся в тонике, очень полезен. И только она собралась глотнуть этого полезного для здоровья напитка, усевшись в гостиной с последним номером «Дайджеста мыльных опер», как зазвонил телефон.
— Алло? — ответила Пегги Джин.
— Привет, Пегги, это Тина, соседка.
— О, привет, Тина. Как поживаешь?
— Послушай, Пегги. Не хочу тебя тревожить, но я тут выглянула в окно… Кажется, кто-то из соседских ребятишек решил сыграть с тобой злую шутку.
— Злую шутку? — озадаченно переспросила Пегги Джин.
— Ты лучше выйди и сама посмотри.
— Тина, что там такое? Нам сбили почтовый ящик?
— Не совсем… Послушай, Пегги Джин, ты просто открой дверь и взгляни сама.
— Хорошо, я так и сделаю. Просто не могу представить, чтобы кто-то из друзей моих мальчиков оказался хулиганом! Но я пойду и сама все выясню. Спасибо, что предупредила.
Пегги Джин повесила трубку и, потягивая коктейль, засеменила по мятно-зеленому ковролину гостиной. Остановилась, чтобы поправить белое кресло в стиле рококо. Что за чушь несет Тина? Дети в их районе очень воспитанные. А семья мексиканцев давно уже переехала.
Пегги Джин открыла входную дверь и выглянула на улицу.
Закричав, захлопнула дверь и вызвала 911.
— Потрясающе, Макс. Мои поздравления.
— Это еще неофициально. Но у меня хорошее предчувствие.
Ли сделала глоток холодного чая и вдруг пригнулась.
— Черт, кажется, там репортер. Не оборачивайся.
Они пошли в самый незаметный ресторанчик, который только можно было представить, но даже здесь не было спасения от журналистов. Ли немного нервничала из-за происшедшего, зато Макс был в восторге.
Ли вынырнула на секунду, оглядела зал и подняла голову.
— Ложная тревога.
— Даже представить не могу, каково тебе было.
— А я тебе скажу, каково мне было. Риск того стоил. — Она пнула Макса под столом. — Мне теперь намного лучше, я чувствую себя просто потрясающе. Хоть я никогда не считала себя мстительной, но ты сумел убедить меня в обратном.
Макс рассмеялся.
— Значит, теперь я во всем виноват?
— Идея была твоя, — поддразнила его Ли.
— Да, но в твоем исполнении.
— Боже мой, я создала чудовище своими руками. — Она сделала еще глоток. — Ты представить не можешь, сколько народу мне звонит: из ток-шоу, из журналов. Безумие какое-то. Я и не подозревала, что будет такой резонанс. Вчера вечером сидела в Интернете — знал бы ты, сколько про меня там сайтов, и везде говорится, что эгоистичных ублюдков на свете полно. — Она вздернула подбородок. — Я превратилась в современную икону для феминисток.
Макс зачерпнул пальцами воду и брызнул ей в лицо.
Она рассмеялась и вытерла подбородок.
— Ты станешь знаменитым профессионалом радиорекламы, а у меня будет собственное небольшое женское шоу на CNN или где-нибудь еще. Какой триумф.
— И когда ты собираешься написать об этом книгу? — поддразнил он.
Официант принес счет, и Ли выхватила его у Макса из-под носа, прежде чем тот успел на него взглянуть.
— Даже не шути на эту тему. Мне уже позвонили пять нью-йоркских литературных агентов.
— Не может быть, — ахнул он и задумался: что бы ему такого сделать, чтобы привлечь к себе столько внимания?
Она положила поверх чека двадцатидолларовую купюру и прижала ее солонкой.
— Спасибо, что согласился со мной пообедать. Мне очень хотелось пообщаться с человеком, который не сует мне под нос микрофон или камеру.
Встав из-за столика, они прошли через ресторан и взяли по мятной конфете из блюдца у кассы на пути к выходу и в неизвестность.
