— Это он. Это мистер Киган, — бросаясь к нему, заговорила Элис, не в силах скрыть своё возбуждение.
— Киган?
— Тот парень, о котором я тебе рассказывала. Который совратил меня.
— Парень из химчистки.
— Да!
— Ух ты!
— Он заплатит мне сто долларов. Что мне делать? Куда мне его отвести?
Чарли на секунду задумался, повернулся на каблуках и провёл рукой по своим жидким волосам.
— Отведи его к нам. Вам там будет хорошо.
— Мы накажем его, Чарли?
— Да, — ответил он с блеском в глазах. — Наверное.
* * *
— Мы приехали в дом на Карл-стрит в Хейте. Мы там жили впятером, четыре девчонки и Чарли, — сказала Элис, впуская его в ночлежку. Электричества не было, и они растянулись на комковатых матрасах, прикрытых серым армейским одеялом, от которого отвратительно воняло. — Хорошие были деньки.
— Вы все трахались с ним?
— Ну, да. — Она расстегнула ремень Лонга и стала играть с его членом. — А как насчёт тебя? Ты опять готов продолжать, дорогой?
Лонг остановил её руку:
— Просто расскажи мне, что случилось дальше.
— Я рассказала тебе. Мы убили его.
— Как?
— Чарли заколол его, когда он трахался со мной. Охотничьим ножом, — сказала Элис и залезла рукой в штаны Лонга. — Мистер Киган умер со стоявшим членом. А ты…
— Не надо. — Рука Лонга остановила руку Элис.
— Что-то не так? Ты боишься меня?
— Может быть.
— Тот мужчина сделал мне больно. Он заслужил смерть. Я не хочу причинять боль тебе.
— Рад слышать.
— Мы поэтому и раскрыли секреты. Потому, что верим друг другу, — сказала Элис, обняла его и поцеловала в губы. — Так ведь, Крис?
Лонг сделал глубокий вдох, отклонился немного назад и пристально посмотрел ей в глаза, пытаясь понять, действительно ли он ей верит.
— Да, — сказал он через некоторое время. — Так.
Проснувшись на следующее утро, он увидел Чарли Мэнсона, сидящего на корточках на деревянном полу посреди домика и изучающего его с лёгким интересом.
В его фигуре чувствовалось спокойствие, его волосы были растрепаны, одет он был в грязные джинсы, заштопанные, чтобы прикрыть дырки на коленках и в паху.
Лонг приподнялся на локте. Они с Мэнсоном несколько секунд неподвижно смотрели друг на друга. Затем с искренней улыбкой, которая, казалось, была направлена внутрь, он сказал:
— Готов поспорить, ты мечтаешь о чашке кофе. Лонг кивнул:
— Да уж.
— Элис сейчас тебе сделает.
Лонг сбросил одеяло, и пылинки заплясали в солнечном свете, медленно оседая на его голову и плечи, словно цветочная пыль.
— Ты кто?
— Я? — переспросил Чарли, суживая глаза, но по-прежнему продолжая смотреть на Лонга с улыбкой. — Меня зовут Чарли.
Лонг натянул футболку и почти пришёл в себя.
— Ты парень, которого они называют Богом, — в сторону сказал он. — Так?
Чарли пожал плечами:
— Кто тебе это сказал?
— Элис.
— Я не говорила, — сказала Элис, входя в домик с металлической кружкой, в которой дымился кофе. Лонг заметил, что она выжидающе смотрела на Чарли, пока он не поднял глаза и не подмигнул ей. — Я сказала ему, что я думаю, что ты Бог. Вот и всё.
Не глядя ему в глаза, Элис протянула Лонгу кофе. Снаружи закричал ребёнок, и в открытую дверь было видно, как мимо пробежала толстая серая собака, за которой шел голенький карапуз, держа в ручках початок кукурузы.
— Элис хороший человечек, — сказал Чарли, понизив голос, как только Элис вышла наружу. — Она понимает тебя. Но иногда она просто болтает, особенно когда наглотается чего-нибудь. Ко всему, что бы она тебе ни рассказала вчера ночью, отнесись с изрядной долей сомнения.
Казалось, Лонгу стало легче.
— Я не сказал, что она соврала, я говорю только, что тебе лучше забыть об этом.
Когда Лонг оделся, Чарли повёл его на экскурсию по ранчо, он показал ему стойла и улицу времён ковбоев, сооружённую в натуральную величину для съёмок какого-то фильма. Внутри салуна «Лонг Хорн» стояла деревянная стойка и включенный проигрыватель с «сорокапяткой». Чарли поставил «Never Learn Not to Love», вторую сторону «Friends», сингла Бич Бойз, плохо продававшегося летом 1967 года и так и не поднявшегося выше шестьдесят четвёртой строчки в горячей сотне «Биллборда».
— Это моё, — сказал Чарли, вглядываясь в Лонга, они сидели в баре и вслушивались в сложные гармонии. — Это одна из моих песен. Я назвал её «Cease to Exist», Деннис Уилсон изменил название и кучу слов
[138]
.
Лонг пристально смотрел на отражение Чарли в длинном стекле позади стойки бара.
— Ты это написал? Правда?!
Чарли вытащил из заднего кармана засаленную разлинованную белую бумагу, сложенную вчетверо.
— Вот то, что было в оригинале. Посмотри сам, — сказал он и положил бумагу на стойку. — Я написал кучу песен. Сотни. Песни, которые изменят мир, как только они появятся на радио. И именно поэтому ты здесь, мистер. Ты был избран, чтобы помочь раскрутить эти песни. Это всё — часть определённого плана.
Лонг развернул бумагу, его глаза бегали по строчкам, иногда он кивал головой в знак того, что его впечатляет то, что он читал. Через минуту он поднял глаза и спросил:
— Если ты знаком с Бич Бойз, зачем же тебе нужна моя помощь?
Во взгляде Чарли появилась напряжённость.
— Мне не нужна чья-либо помощь.
— Я не имел в виду…
— Сейчас ты здесь. Ты спал с Элис. Ты — часть семьи. Это должно было случиться. Так и случилось. Карма. Вот и всё.
В полдень Лонг вместе с Чарли и несколькими покорными женщинами пошли на прогулку в лес за ранчо. Как будто сговорившись, все молчали, и, когда цепочка людей медленно двигалась в тумане, Чарли казался углублённым в себя и почти враждебным. Достигнув вершины неровного холма, Чарли внезапно остановился и, как обезьяна, припал к земле, указав на толстую коричневую змею, свернувшуюся в траве рядом с длинным дуплистым бревном.
Едва заметным лисьим движением Чарли метнулся к ней и с улыбкой безумца схватил змею за голову. Было слышно только гудение мух, когда он танцевал старомодный детский танец, крепко держа извивающуюся змею над головой.
