Джерри Нолан: Я смотрел на Dolls и думал: «Черт! Как бы я круто сыграл эту песню! Или вот эту! Или эту!»
И я с головой бросался в ожесточенные споры с друзьями, музыкантами моего возраста. Никто не понимал, почему Dolls привлекают столько внимания — они никак не тянули на музыкантов с великой техникой.
А я говорил: «Да вы не шарите ни хуя! Перцы вернули нам волшебный дух пятидесятых!»
Сумасбродные, но естественные. Каждое их движение, казалось, взорвет газеты на хрен! Их популярность росла день ото дня. Все только и говорили о них. Их песни напоминали то, чего уже десять лет никто не слышал: вступление, развитие темы, завершение, бум-бум-бум.
Дэвид Йохансен: Публика была очень развращенной. И мы должны были быть такими же. Нельзя было выйти на сцену в костюмах-тройках, это бы их не вставило. За свои деньги они хотели чего-то большего. И мы были постоянно против них. Мы были неукротимы. Вступали в единоборство с публикой, кричали: «Эй, вы, тупари-ублюдки! Вставайте и танцуйте!» Вежливость не входила в список наших добродетелей.
И мы первыми надели ботинки на здоровенных каблуках. Мама Билли Мурсии все время каталась в Англию, и нам постоянно попадались фотки в английских газетах, где девчонки ходили на таких каблуках. И мы стали заказывать башмаки оттуда через маму Билли. Ставили ногу на бумагу, обрисовывали ее по контуру, а потом отдавали «чертежи» ей. Она ехала в Лондон и возвращалась оттуда с двумя десятками пар башмаков. И все мы их надевали, красили, продавали…
Ли Чайлдерс: Dolls устраивали шикарные перформансы. И посещать их скоро стало модно. В общем-то, туда ходили не столько Dolls посмотреть, сколько себя на их концерте показать.
В выступление вовлекались все. Неважно, где ты стоял — на сцене или в зале: ты участник перформанса. Вся публика была такая же причудливая, как и сами Dolls. Помню, там были Уэйн Каунти, Harlots of 42nd Street, Сильвия Майлс, Дон Джонсон, Патти Д`Эрбанвиль. Вся эта банда гуляла в толпе и плясала.
Конечно, там были Дэвид Боуи и Лу Рид, смотрели и учились. Дэвид Боуи частенько приезжал повтыкать на Dolls. Лу наоборот, появлялся там редко.
Выступления Dolls в Центре искусств Мерсера — это один из тех редких случаев, когда действительно стоило оказаться там, где оказаться считается модным. Потому что это был лучший рок-н-ролл за долгие годы. Реальный рок-н-ролл.
Дэвид Йохансен: Люди, которые смотрели на Dolls, восклицали: «Бля, да так каждый сможет!» И мне кажется, что самый важный вклад, который Dolls сделали в историю панка, — мы показали людям, что так действительно может каждый.
Когда мы только росли, чувак, рок-н-ролльные звезды были такие: «О-о! У меня шелковый пиджак, я крут и клев, я живу в золотой клетке и вожу розовый «кадиллак»». И прочее говно в том же духе. Dolls не оставили от всей этой ереси камня на камне.
Потому что на самом деле мы были нью-йоркскими детьми, которые плевали и срали на публику, были сексуальными и не верили в мифы. Ясно, что мы сделали для рок-н-ролла, — мы вернули его на улицу.
Ричард Хелл: Музыка обросла жирком. Недоразвитые шестидесятники заполонили стадионы. Прикинь, с ними обходились, как с VIP, а они пыжились в ответ, изображая из себя VIP. Это ни фига не рок-н-ролл. Это картинная поза. Как правильно встать, откуда свет… А Dolls — это как будто на сцену вытащили кусок улицы, понимаешь? И еще одна классная фишка: что на сцене, что за ней — они везде одинаковы.
Дэвид Йохансен: Все вышло очень просто. Вокруг не происходило ровным счетом ничего. Ни одной команды. Мы просто пришли, и все заорали: «О, Dolls — это лучшее со времен Bosco!» А мы были единственной командой, серьезно. Никакой конкуренции. Нам не надо было быть особенно крутыми.
Глава 13
Неограниченная власть
[40]
Джейн Каунти: Когда мы вернулись из Лондона, Дэвид Боуи как раз собирался в турне Ziggy Stardust.
[41]
Его убедили постричься и выкрасить волосы в оранжевый цвет — настоящий инопланетянин, поехавший в турне.
Настояла на этом Анджела, его жена. Кроме того, Тони Ди Фриз нанял Черри Ваниллу, Ли Чайлдерса, Тони Занетту, Джеми Ди Карло — они собрали вокруг него всех этих фриков, чтобы он хорошо смотрелся. Но если бы не ради «Свинтуса» Энди Уорхолла, то не было бы никакого «МейнМена», то есть в нашем случае Зигги Стардаста.
Ли Чайлдерс: Дэвид Боуи начал творить свою легенду еще в Лондоне. Неожиданно он стал настоящей суперсенсацией: как они с Миком Ронсоном жевали старые гитарные струны. И когда пришла пора везти Дэвида Боуи в Америку, Тони Ди Фриз, менеджер, договорился с Тони Занеттой, который играл Энди Уорхола в «Свинтуса». И эти двое организовали союз… Зачем — бог их знает…
В общем, Тони Ди Фриз и Тони Занетта пригласили меня отобедать в таверне «У Пита». Там я нес всякую чушь, в общем-то, как всегда: «О, да нам надо это делать! Да это ж здорово будет!» В конце обеда Тони Ди Фриз говорит: «Ну, Зет, — так он называл Тони Занетта, — похоже, вице-президент у нас есть».
Я даже не въезжал, что они собираются предложить мне работу. Думал, это обычный треп за обедом… Но именно так я стал вице-президентом «МейнМен», компании, продюсирующей Дэвида Боуи. Конечно же, мы сразу затащили к себе Черри Ваниллу, предложив пост секретаря. И вот мы — американская компания.
Пол Морисси: Тони Ди Фриз приволок смешного крошку Дэвида Боуи на Фабрику Уорхола. Всеми делами там заправлял я — никто ничего с Энди не обсуждал, потому что Энди просто не знал, что сказать. И все разговоры висели на мне.
Вот, беседую я с Тони Ди Фризом, и он говорит: «RCA выделили мне кучу денег на раскрутку вот этого парня в Америке» — и указывает на Боуи. Смешного, маленького белокожего парня, который сидит, скрючившись, в углу.
Тони говорит: «Мы уверены, что он будет срывать крыши. Это гигант. А RCA выделили мне кучу денег. И моя идея раскрутки Боуи заключается в том, что Энди Уорхол поедет с нами в турне по Соединенным Штатам».
В одном углу сидит Энди, а в другом — маленький застенчивый Боуи. Сидят и таращатся друг на друга через всю комнату. И вот Ди Фриз предлагает проплатить Энди, как статиста из группы поддержки! Для Дэвида Боуи!
Я не мог поверить ушам. Я сказал: «RCA платит ТЕБЕ, а ты собираешься платить ЭНДИ? А почему бы им не проплатить нам напрямую, чтобы мы раскрутили собственный проект, как вышло с The Velvet Underground?»
Это казалось чудовищной глупостью — получать гонорар за раскрутку чуждого тебе проекта. Только потому, что некто Ди Фриз хочет, чтобы Дэвид Боуи стал новым The Velvet Underground.
