15.1
Я прокрутил «Любимую собаку» примерно в пятидесяти местах к тому моменту, когда Нетти приехала домой на рождественские каникулы. Все, кто слышал о фильме, уже успели его посмотреть. Телефон Робина замолк. Он хотел было возобновить наши сеансы у Макса, но тот сказал, что его интересует только наша следующая премьера. Когда Макс спрашивал, снимаем ли мы что-нибудь новое — то есть что-нибудь с голыми мальчиками, — Робин врал ему, что работа идет полным ходом.
15.2
— Что сказала о «Любимой собаке» Нетти?
— Примерно этого она и ожидала.
— Ей понравился фильм?
— Она заявила, что снято неплохо. Правда, кое-что покритиковала. Но в целом ее оценка была положительной. По ее словам, «Собака» была хорошей для того, чем она являлась.
— Чем же она являлась?
— Всем, чем угодно, на ваш выбор.
— Была ли она одним из фильмов, которые Анджела Картер имела в виду, когда писала, что «общество, в котором доминируют мужчины, производит порнографию, в которой всецело доминируют женщины»?
— Нет, думаю, «Собака» имела большее отношение к другим словам Картер: что порнография, если ее используют правильно — я имею в виду используют в более широком контексте, — выявляет и ставит под сомнение все виды неравенства в обществе. Или что-то в этом роде. Я так думаю.
— Но разве не был ваш фильм прекрасным примером «экзистенциального одиночества» и «фантазии без места и времени»?
— О том и речь. Это попытка осознать контекст.
— А как Нетти понравилась ваша речь?
— Она разнесла ее в пух и прах. Просто утопила в говне.
— Это разозлило вас? Ее критика?
— Вовсе нет. Джон и Пенни учили нас, что критика очень важна. Кроме того, я думаю, в критике Нетти был отзвук наших давних споров о «Джо и Барби».
— Судя по тому, что вы говорите, складывается впечатление, что она намного опережала вас в развитии.
— Вы говорите это, только чтобы спровоцировать и подловить меня.
— Обсуждали ли вы с Нетти возможность совместной работы над фильмами?
— О да! Мы всегда говорили с ней о фильмах. Мы всегда знали, что рано или поздно будем снимать фильмы, как бы ни повернулась наша жизнь. Что касается вашего вопроса — да, мы собирались сделать вместе по крайней мере один фильм.
15.3
Я услышал, как мама говорит по телефону с миссис Смарт. Нетти должна была приехать на следующий день, утром. Я почти не спал этой ночью. Был слишком возбужден.
После завтрака я поднялся в свою старую комнату и присел напротив окна там, где раньше стоял мой письменный стол, а теперь — швейная машинка матери. Заняв таким образом наблюдательный пост, я стал ждать, когда Смарты на своей машине проедут из аэропорта домой. Любовник мамы, Карл, где-то шатался всю ночь и теперь брился в ванной. Потом мне пришлось слушать его дебильные рассуждения о хоккее и о том, насколько лучше шли у него дела в Альберте. Затем он стал напевать песню, которая абсолютно не соответствовала моему настроению, — «Volare!». Я сидел, пытаясь думать о чем-нибудь другом.
Вскоре Карл неуклюже ввалился в комнату и сказал:
— Привет!
Я повернулся и вежливо поздоровался с ним, надеясь, что он съебется и я не пропущу из-за него смартовский «линкольн».
— Не знал, что ты шьешь, — сказал он, держась за обмотанное вокруг бедер полотенце, из-под которого торчало нечто, оказавшееся изрядно эрегированным членом.
— Может быть, сшить тебе трусы? — спросил я и тут же пожалел об этом.
— Что, черт возьми, ты хочешь этим сказать? — зарычал он, защищаясь, уничтоженный тем, что я принял его вызов.
— Мама говорит, что у тебя большой елдак, но красоты он тебе не прибавляет, — ответил я, поворачиваясь к окну. Карл подошел ко мне сзади и опустил руку на плечо. Чистый Лонгли.
— Слушай, ты, маленький клоун. Я собираюсь пробыть здесь дольше, чем ты. И чем скорее ты зарубишь это у себя на носу, тем лучше. Усвоил? — Он отпустил мое плечо и подошел к двери. — Отныне я буду присматривать за твоей мамой — я, а не ты, — сказал он, как будто желая убедить в этом себя самого.
Мне хотелось положить на него с прибором, сказать какую-нибудь гадость, но я передумал. Я увидел, что он поправил и туго затянул свое полотенце, и этого было для меня достаточно.
Наконец настал момент, которого я так долго ждал. Вот он, «линкольн» судьи Смарта! Я рванул вниз по ступеням, схватил свой велосипед и подъехал к дому Смартов точно в тот момент, когда Нетти выходила из машины.
— Привет, Нетти! — крикнул я.
Она помахала в ответ рукой, затем скорчила смешную рожу и подмигнула мне. Я хотел, чтобы она увидела, что мне ничего не стоит встретить ее на велосипеде, несмотря на снег в фут толщиной.
Конечно, Нетти надо было побыть некоторое время с семьей, так что я позвонил после обеда. Она приняла мое предложение выпить чашку кофе. Я заехал за ней в Фэлкон, и мы отправились в кафе.
Нетрудно было заметить, как сильно она изменилась.
— Ты говоришь теперь с акцентом, — сказал я. — Совсем как твой папа.
Она усмехнулась — чисто по-британски:
— Врядхли йа походжа нэ оутса. — И закурила сигарету.
— Мне страшно понравилось твое последнее письмо, — произнес я, надеясь, что она расскажет о своих путешествиях. Но она в ответ произнесла лишь:
— Хм-м-м…
Мы зашли в небольшой ресторанчик, который я присмотрел накануне. Я думал, что Нетти впечатлит мой выбор, но меня ждало жестокое разочарование.
— Ну и местечко, — вздохнула она, изображая головную боль. Мы сели за столик у окна. Подошла официантка, и мы заказали по чашке чаю.
— Так на что же похожа Англия? — спросил я очень серьезно.
— Хммм… — снова ответила Нетти. Она закурила, и я заметил, какими желтыми стали ее пальцы.
— Сколько сигарет выкуриваешь каждый день? — сделал я очередную попытку.
Еще одно «хм-м-м…» в ответ.
Разогрев Нетти занял около часа. К тому времени я понял, что ее ответы были вполне адекватной реакцией на мои глупые и бессмысленные вопросы. Ситуация изменилась, когда мы перешли к действительно важным дня нас вещам: после моего рассказа о «Любимой собаке» ее акцент пропал, и передо мной была опять прежняя Нетти, которую я знал и любил. Единственным видимым отличием оставалась ее внешность: волосы короткие и колючие, модный кожаный бомбер, пуговица с надписью «ROCK THE BOTHA». Все остальное как раньше.
Нетти хотела знать все детали наших приключений с «Любимой собакой», и я рассказал ей все без утайки. По дороге домой мы договорились встретиться на следующий день. Нетти захотела познакомиться с «этим Робином».
