— Из России…
Жанна внезапно улыбается.
— А где в России?
Парень отвечает, и Жанна достает из сумочки тысячу песет: встретить возле ювелирного магазина в каталонском городе Бланес земляка — это стоит пяти долларов…
— А как тебя зовут? — спрашивает она, протягивая ему еще и сигарету.
— Банан! — отвечает тот и пристально смотрит на нее своими странными, уже не кажущимися ей такими затравленными глазами.
— Buenos dias, Banana! — тихо произносит Жанна и отводит глаза в сторону моря, где у ближайшего портового причала сейчас как раз собирается отшвартоваться катер, готовый направиться вверх вдоль побережья Коста-Брава. Скорее всего, до Тосса-де-Мар, хотя не исключено, что и до самого Кадакеса, но ей это все равно, она вновь смотрит на парня, а потом на своем родном, но уже приобретшем акцент русском языке вдруг говорит ему:
— Пошли быстрее, а то не успеем!
И направляется в сторону причала, не оборачиваясь, зная, что он последует за ней, как потерявшаяся и вновь нашедшаяся собачонка.
Только не ясно одно — какой породы.
Покупает два билета и все так же, не оборачиваясь, поднимается по трапу на верхнюю палубу.
Катер дает гудок и направляется к выходу из бухты.
— Куда мы едем? — спрашивает Банан.
— Обедать! — кратко отвечает Жанна.
Глаз бога
Вилли начал понимать, что ему привалило счастье.
Счастье принес с собой белый, счастье принадлежало белому, но счастье можно отнять, а белого убить.
Вот только убивать того, кому ты помог выжить, — нельзя, так говорит Белый Тапир.
Правда, убить белого проще простого — он все еще беспомощно лежал на песке, хотя уже дышал: недаром Вилли сделал ему искусственное дыхание, а потом помог согнуться пополам и с удовольствием смотрел, как тот выблевывает из себя морскую воду.
А когда белый снова рухнул на песок, закрыл глаза и забылся в каком-то подобии сна, то Вилли отвинтил крышку у никелированной хреновины, из-за которой случился весь этот бардак.
И начал понимать, что ему привалило счастье.
Из открытого горлышка на него смотрел глаз бога.
Глаз Белого Тапира.
Того Белого Тапира, которого Вилли никогда не видел, но про которого слышал, еще в те времена, когда жил в Брайтоне и шлялся в районе западного мола.
Потому и банду свою они назвали «Белый Тапир», а Даниэль стал их предводителем.
Ведь это он рассказал им о настоящем боге, который живет на далеком острове в Индийском океане.
Боге справедливом и честном, для которого все равно, кто ты такой — мусульманин, христианин, буддист, иудей, кто там еще?
Беда лишь в том, что у бога один глаз — второй он потерял много тысяч лет назад.
Никто не знал, как это произошло.
Они сидели вечером на пляже, с Атлантики дул холодный ветер, начинался шторм. Даниэль рассказывал про Белого Тапира.
Про одноглазого бога, который всех спасет, но лишь тогда, когда вновь обретет второй глаз.
Вилли слушал, открыв рот.
Ему хотелось, чтобы их спасли: его, мать, сестру.
И подружку сестры, равно как и ее брата, и их мать — у нее были такие классные буфера, что в штанах у Вилли сразу вставало, как только он заходил к ним домой.
На подружку тоже вставало, но меньше — она была еще малявкой и титьки у нее торчали не так круто. У мамаши же были настоящие мнучки!
Именно в тот вечер Даниэль и предложил им создать общество «Белый Тапир» — они разбредутся по всему свету и начнут искать глаз бога.
— У нас нет денег! — сказал тогда Вилли.
— Ты умный мальчик! — ответил ему Даниэль, а потом объяснил, что деньги они тоже будут искать.
— Как? — спросил Вилли.
— У кого-то их много, — сказал Даниэль, — и тогда они начнут с вами делиться, а вы будете приносить эти деньги мне, как в банк. А когда их накопится очень много, то я куплю вам билеты и вы поедете искать глаз!
После чего Даниэль достал нож и предложил всем поклясться на крови.
И они поклялись, каждый сделал надрез на кончике мизинца, потом выдавили по капельке крови в пластиковый стаканчик, разбавили дешевым виски из бутылки, которая была у Даниэля в кармане, и выпили — по глотку.
Шторм начинался не на шутку, волны заливали пляж, и им пришлось сматываться.
— До завтра! — сказал Даниэль. — Завтра вечером!
Вилли посмотрел ему вслед и подумал, что когда-нибудь он тоже станет таким большим и сильным, а на шее будет носить такую же цепь.
Большой, сильный черный Вилли найдет глаз, и Белый Тапир увидит, что творится на этом свете.
И тогда он всех спасет, и мир станет другим…
Вилли дошел до дома и понял, что домой ему не хочется.
Мать смотрела телевизор, сестра где-то шлялась, а отчим…
Про отчима Вилли даже не хотел вспоминать.
И он решил зайти к другу, в конце концов, если мать у того не спит, то можно попялиться на ее титьки…
Мать друга звали Джиной.
— Тетя Джина! — говорил Вилли, заваливаясь к ним домой.
Тетя Джина открыла дверь и посмотрела на Вилли.
— Тебе чего, парень? — спросила она.
У Вилли пересохло во рту: она была в халате, но халат не был застегнут.
И прямо на него смотрели ее буфера.
— Парень, — протянула тетя Джина, — ты что, язык проглотил?
Вилли облизал губы кончиком языка, и тогда она вдруг все поняла, засмеялась, а потом сказала:
— Может, ты и прав, заходи!
Он ничего не понял, но вошел следом. В доме было темно, ни подружки сестры, ни его друга.
А может, они уже спят? Или где-то шляются?
Вилли было интересно, он не чувствовал никакой опасности, но по спине все равно пробегали мурашки.
— Иди сюда! — сказала Джина и вошла в открытую дверь.
Вилли последовал за ней.
— Закрой! — приказала та.
Вилли хлопнул дверью и услышал, как щелкнул замок.
Было темно и душно, в комнате пахло потом и спиртным.
Он ничего не видел и не знал, что будет дальше. Внезапно он услышал шорох, а потом почувствовал, как его взяли за руку.
У Джины была сильная ладонь, она сжала его руку своей и потянула к себе.
И Вилли уткнулся лицом прямо в ее голую грудь.
— Ты ведь этого хочешь, мальчик? — то ли спросила, то ли просто сказала та, а потом повалила его на себя и показала, что надо делать.
