Из беседы с дежурной сестрой, Игорь Сергеевич узнал, что Светлана Дарофеева поступила сегодня в состоянии сильного наркотического опьянения.
Что она практически невменяема, поэтому ее не отпустили, как остальных.
Что врачей ни сегодня, ни завтра не будет, поэтому забрать ее можно только в понедельник.
Что больница наркоманов лечит только по их желанию, и что у санитарки куча обязанностей, которыми она не может манкировать, и она не может постоянно утешать всех родителей, которые не следят за своими детьми, от чего те попадают в дурные компании.
– Что ж, – резюмировал Костя, – похоже Света, хотя и в неприятном месте, но в безопасности. Теперь давай думать, как быть с тобой и Лизой.
После недолгих дебатов, брат согласился взять дочку Дарофеева на время к себе и сопровождать его самого весь понедельник.
– У Стругачей, “Понедельник начинается в субботу”, – Заявил Константин, – А у нас – в воскресенье. Мало ли, что придет в голову этим недоумкам. Короче, я у тебя завтра вечером. К Свете и на твою работу пойдем вместе.
Пока братья чаевничали, Игорь Сергеевич немного успокоился.
После ухода Кости, он почувствовал, что уже способен на медитацию.
Переодевшись в шелковый халат с магической символикой и запалив свечи, Дарофеев лег на тюфячок и начал путешествие вне тела, разыскивая Рыбака и его окружение.
Глава 6.
1.
– Тринадцать часов, Московское время. – Громыхало радио. Поморщившись от этих звуков, Елизавета Игнатьевна попыталась встать, что бы убавить громкость. Но руки и шею что-то держало.
Повернув голову, она с ужасом увидела, что лежит привязанная толстыми ремнями к железной раме кровати. Болела левая сторона шеи.
Женщина вдруг вспомнила. Воры! Они укололи ее, и потом она ничего не помнила. Где она? Почему привязана?
Страшная догадка заставила Елизавету Игнатьевну задрожать. Похищена!
Конечно, она читала о таком в газетах, слышала рассказы Дарофеева. Но чтобы это случилось с ней? Немыслимо! Почему она стала жертвой неизвестных злоумышленников? Оглядевшись, насколько позволяли путы, она увидела, что лежит в небольшой комнатушке, в которой, кроме ее кровати помещались два обшарпанных стула и стол.
На столе вместе с увядшими цветами в простенькой вазочке стояла красная коробка радиоприемника.
Чтобы посмотреть в окно, Дарофеевой пришлось выгнуться всем телом и чуть ли не встать на голову: оно находилось в головах койки. За давно не мытыми стеклами виднелись верхушки деревьев и возвышавшаяся над ними водонапорная башня с огромным ржавым резервуаром.
Значит, она за городом. Но где?
Женщина попробовала вырвать руку. Но ременная петля, завязанная на совесть, лишь резанула кожу.
А, может, она тут одна? И ее оставили умирать от голода?! Елизавета Игнатьевна набрала в грудь воздуха и, что было сил, закричала:
– Помогите! На помощь! – Вдруг, вспомнив, что по телевизору советовали делать в подобных случаях, она добавила: – Пожар!!! Горю!!!
Это возымело эффект. Послышался грузный топот и в дверь вломился толстый мужик средних лет. Его пухлые щеки были покрыты щетиной, тонкий нос раздувался, узкие карие глаза смотрели на Дарофееву.
– Шутишь? – на удивление доброжелательно сказал мужик, – Кричи дальше. Тут в округе на два километра никого, кроме сторожа. Да и тот глухой и слепой. А уж коли ты проснулась, жди гостей…
– Кто вы? Что вы со мной хотите сделать? – Женщина в ярости забилась на кровати. Та заскрипела и стала угрожающе раскачиваться.
– Мы? Мы ничего. А вот тот дяденька, к которому тебя скоро повезут… Он-то с тобой круто позабавится!
– Отпустите! – Заплакала Елизавета Игнатьевна:
– Ну, пожалуйста! Муж, он вам выкуп заплатит!
– Выкуп, это хорошо! Не бойся, вы все нам заплатите.
Бандит подмигнул и затопал обратно. Но вскоре он вернулся и не один.
Второй был сухопар, в очках, и даже из-за стекол был виден страшный фанатичный блеск его глаз. В руке у второго похитителя был шприц с прозрачной жидкостью.
Дарофеева замотала головой:
– Не надо!..
Насколько позволяла привязь, женщина попыталась отодвинуться от вошедших.
– Не бойся, – Ласково проговорил толстый, – Он тебя уколет и ты больше не будешь волноваться.
– Вы меня убьете… – У Дарофеевой внезапно перехватило дыхание и эти слова она скорее шепнула, чем сказала.
– Нет! – Рассмеялся бандит в очках, – Ты думаешь, мы раньше это сделать не могли? Жить ты будешь. Но как?
– Не надо… – еще раз попросила женщина. Но на это никто не ответил.
– Кишка, – Приказал очкастый, – Подержи ее.
Толстый подошел к женщине и до плеча закатал рукав ее блузки. Обнажилась ровно загорелая рука с несколькими родинками.
Бандит со шприцом критически осмотрел локтевой сгиб: – Ни хрена веняков не видно. Пережми-ка.
Присев рядом с Елизаветой Игнатьевной, Кишка с силой обхватил обеими лапами предплечье несчастной. Попытка укусить мучителя была тут же пресечена мощной и безжалостной пощечиной.
На какие-то мгновения женщина потеряла сознание. Этого было достаточно: Игла нашла вену и шприц отправил в кровь свое зловещее содержимое.
Придя в себя, Дарофеева успела краем глаза увидеть, как к месту укола прилепляют пластырем ватку со спиртом. И внезапно раствор подействовал.
Ее словно ударили подушкой по голове. Перед глазами все поплыло, и женщину стошнило.
Кишка быстро выбежал, вернулся с тряпкой и стал собирать выплеснувшееся содержимое желудка Дарофеевой.
– Говорил же я тебе, много ей будет, – Жаловался он. – Смотри, как мы ее теперь сдадим? Всю в блевотине!..
– Помоем. А одежду простирнуть, и все. – Сказал Слепой.
– А можно отвязывать?
– Ты ей в глаза посмотри, она уже наглухо глюкая. Смесюга – хай класс! Эффект – моментальный и потрясающий!
Елизавета Игнатьевна теперь совершенно отстраненно воспринимала окружающее. Наркотик действовал, и ей было все равно, кто она и что с ней делают.
Где-то в глубинах мозга лениво шевелилась мысль, что надо спасаться, но по большому счету ей было все равно.
Бандиты отвязали ее, посадили на кровати. Почти не реагируя на их манипуляции, тело Дарофеевой тут же повалилось навзничь.
– Вставай! – Рявкнул бандит.
Женщина безропотно подчинилась.
– Раздевайся. – Вставил свое слово Кишка.
Елизавета Игнатьевна стянула с себя испачканную блузку, расстегнула бюстгальтер.
