– Черт! Она так весь дом перебудит…
– Давай ее марфушей.
– Жалко на такую тратить…
– Я когда нас повяжут – жалко не будет?
Они достали ампулы, шприцы. Налетчик наполнил шприц наркотиком и ввел иглу прямо в разрезанную скулу. Боль заставила Марину дернуться, но раствор подействовал быстро. Она теперь ощущала только легкое жжение в ране. Наркотик притупил не только физические ощущения. Девушка вдруг почувствовала неестественную апатию. Ей стало все равно, что с ней делают.
– Глянь-ка, затащилась…
– Ладно, кончай ее.
– Нет, погоди!..
Возбужденный видом и запахом крови, второй налетчик не хотел так просто лишиться зверской забавы. Сев верхом на девушку, он медленно начал вырезать на ее животе контур шипастой рыбки. Такой же, что красовалась у него на запястье.
– Ну, ты, козел… – Угрюмо покачал головой второй насильник.
– За гнилой базар отвечаешь?
– Кто ж такую визитку ментам оставляет?!
– С собой ее взять?
– Сожжем. Эй, старый. Позвал бандит.
Пришел антиквар:
– Закончили?
Он присмотрелся к закрывшей глаза Марине:
– Она же дышит! Почему?
– Мы решили ее поджарить…
Не отвечая, мужичок прошел к трюмо, на котором лежал пистолет, взял его, и, почти не целясь выстрелил девушке в голову. Марина вздрогнула и утихла.
– А теперь – за работу.
– Вмазаться-то можно, начальник?
Мужик, покрутил пистолет на пальце и направил его на сказавшего:
– Я тебе не начальник, а старший товарищ. Но вмазаться разрешаю.
Положив оружие, он вышел.
Налетчики, не мешкая, разделили оставшийся морфий.
Они, пройдя по подъезду, залепили пластилином все глазки и замочные скважины, а затем, стараясь не шуметь, начали выносить отмеченные вещи. Когда погрузка закончилась, они облили маринин труп бензином и подожгли. Вскоре пламя бушевало по всей квартире, уничтожая оставшиеся вещи. Зеркало в прихожей, пока до него не добрался огонь, отражало неистовство стихии. Но, охваченное пламенем, оно вскоре лопнуло, усеяв почерневший пол сверкающими осколками.
Пожарные прибыли с небольшим запозданием. Но этого времени огню хватило, чтобы полностью уничтожить маринину квартиру и, пробравшись по деревянным переборкам, проникнуть на следующий этаж.
После обнаружения обугленного трупа была вызвана милиция. Оперативники обнаружили на теле огнестрельное ранение, и было заведено очередное дело об умышленном убийстве и поджоге.
2.
Несмотря на проделанную напряженную работу, Дарофеев продолжал чувствовать возбуждение. Усталости не было. Ложиться спать было пока рано.
Походив по квартире, привыкая к новой защите, он вышел на балкон. Наслаждаясь холодным воздухом и вглядываясь в мутное, от непрерывных облаков, небо, он вдруг осознал свою победу.
“Я все-таки вернул Лизу! – Торжествуя, подумал Игорь Сергеевич. – Остались пустяки!..”
Но припомнив что это за “пустяки”: лечение жены, поиски дочери, борьба с неведомым Гнусом, целитель помрачнел.
Прикрыв балкон, он направился в спальню. Во сне лицо Лизы было таким же, как и до похищения. Разве что, немного осунувшимся.
Засучив ногами, женщина перевернулась на другой бок. Губы вдруг скривились в гримасе страха. Застонав, она снова переменила позу.
Дарофеев решил не терять время.
Он вышел в режим целительской работы.
“Вся исходящая от меня энергия отныне и до конца сеанса, обладает гармонизирующим эффектом.” – Произнес Игорь Сергеевич придуманный им код.
Экстрасенс приблизил ладони к спине женщины и, словно скребком, с напряжением провел ладонями по коже. В руках появилось отвратительное ощущение липкой глины. Абстрагировавшись от омерзения, которое всегда вызывала у Дарофеева грязная энергетика, он обработал таким образом все тело Лизы. Когда была снята самая “грубая” грязь, он вздохнул. Самый тяжелый этап работы позади. Остается самое сложное, но оно не требует таких явных физических усилий.
Перестроив восприятие на более тонкий уровень, Игорь Сергеевич отрастил себе несколько пар энергетических рук. Эти конечности должны были срастить обрывки эфирного тела между собой.
Без такой операции все остальные действия не имели бы смысла. Эфирное тело, самое грубое из тонких тел, служило панцирем от внешних воздействий. Поэтому оставлять его в том состоянии, которое целитель наблюдал у Лизы, равносильно было убийству.
“Как же вовремя ее освободили! – Качал головой Дарофеев, контролируя работу сразу десяти рук. – Еще несколько дней, или даже часов, и я бы ее не вытянул.”
Сейчас же, как представлялось Игорю Сергеевичу, надежда была. Но были и сложности. И немало. К примеру, Дарофеев не умел лечить наркотическую зависимость. Теоретически, он знал, что надо перестраивать метаболизм организма. В принципе, методами биоэнергетики, это было возможно. Но как это делается конкретно, он не знал. А когда он пытался получить каким-либо образом эту информацию, всегда что-то мешало.
Но Игорь Сергеевич немало раз в своей практике снимал с пациентов состояние похмелья. Наркотическая абстиненция – примерно то же самое. Поэтому целитель, хотя и волновался, но рук не опускал.
Когда эфирное тело жены приобрело божеский вид, экстрасенс накачал его подпитывающей энергетикой. На очереди было астральное тело.
Как часто бывало во время целительской работы, сознание Дарофеева как бы раздвоилось. Одна его часть контролировала манипуляции энергиями, а другая наблюдала за всем этим и размышляла.
И эта часть с удивлением осознала, что он, Дарофеев, больше не испытывает безоговорочной уверенности в себе. Пытаясь проанализировать эту мысль, он понял, что ошибся. Уверенность была. Исчезло чувство непогрешимости, того, что он не может допустить никаких промашека. Словно кто-то перевернул его сознание и дал ему право ошибаться. И исправлять ошибки.
Впервые, за последние несколько дней, Игорь Сергеевич почувствовал настоящую радость. Интуитивно он осознал, что это изменение делает его сильнее. И, значит, у него появляется еще дополнительный шанс в битве с неизвестным врагом.
За своей работой и размышлениями, целитель не заметил, как минула полночь. Удовлетворенный результатами, (лицо Лизы просветлело и разгладилось) Дарофеев пошел перекусить.
Но на полпути в кухню, его вдруг кольнуло мрачное предчувствие. Присев на табуретку, Игорь Сергеевич прислушался к себе.
Смерть.
Кто-то из его знакомых умер.
Усталость уже волнами накатывалась на его тело, но что-то подсказывало, что с этим сигналом надо разобраться немедленно.
