— Мне нужен врач! Позовите врача!
Он повторил это несколько раз. Пираты услышали и забегали. Атаманша тоже что-то проорала. Вскоре к Пермякову подвели лысого мужичка в камуфляжных штанах, кожаной жилетке и с потрепанной санитарной сумкой на плече. Вот, мол, наш лекарь. По счастью, лысый вполне сносно говорил по-английски. Можно будет обойтись без переводчика, решил десантник. Старлей начал с того, что выяснил уровень медицинской подготовки пиратского лекаря. Увы, радоваться было нечему — чему-то «лекаря» научил дед, бывший деревенским знахарем, еще чему-то — ветеринар из ближайшего города. Ну и когда-то он поработал санитаром в армейском госпитале. По большому счету, его теоретическая подготовка на этом заканчивалась. С практикой дело обстояло получше, но не намного. Главным плюсом можно было считать то, что вида крови «лекарь» не боялся.
Пермяков задумался. Все равно, даже если пираты вдруг решатся доставить его в больницу немедленно, до операционного стола он, скорее всего, не дотянет. Пулю надо извлечь, а кровь, набежавшую в легкие — откачать. Конечно, полуграмотный самоучка — шанс на спасение призрачный, но все же шанс. Он станет моими руками, решил старлей.
— Нужен спирт, — сказал он лысому. Тот понимающе кивнул — по крайней мере, об анестезии он имел какое-то представление — и что-то прокричал на родном языке. Вскоре им принесли две бутылки с ромом. Конечно, чистый спирт, водка или виски подошли бы больше, но выбирать не из чего.
Лекарь с бутылью в руках вопросительно уставился на Пермякова — что теперь? Старлей медленно, тщательно подбирая и выговаривая слова, объяснил, чего он хочет от лекаря. Глаза у лысого на секунду расширились от изумления, потом лицо его сморщилось в задумчивости. Но он все-таки кивнул — мол, я сделаю.
Лекарь промыл ромом место вокруг раны и протер нож, которым собирался заменить скальпель. «Хорошо, — отстраненно подумал Пермяков, — об антисептических свойствах спирта он тоже знает». Лекарь плеснул себе рому на руки, помыл их, вчистую игнорируя возмущенные взгляды обступивших их бандитов. Потом протянул бутыль старлею, но тот сказал:
— Погоди… — и принялся инструктировать новоиспеченного хирурга относительно того, что ему предстоит делать. Тот старательно повторял, словно пережевывая каждое слово. Что ж, решил старлей, остается лишь молиться, чтобы он ничего не пропустил.
— Теперь — ром, — сказал Пермяков, и лысый поднес горлышко бутыли к его губам.
— …Начинай… — И «хирург» осторожно поднес нож к ране…
Дальнейшее Пермяков помнил довольно смутно — разве что, когда в помятом тазике звякнула извлеченная пуля, ему вдруг стало спокойно. И он уже на автомате, словно не ощущая боли, руководил действиями своего «аватара». Лысый оказался на высоте. Его макушка блестела от пота, но он не дергался и не истерил. Он сумел и откачать кровь, и зашить разрезы.
И только услышав, как лекарь отрывает оказавшийся лишним кусок нитки, старлей понял, какого напряжения сил стоила ему эта операция на самом себе. И что все, зависящее от них, он и его «второе я» уже сделали, и сделали неплохо. И старлей отрубился.
Лысый лекарь, тоже изрядно обессилевший, растянулся на траве неподалеку. Разве что не отключился.
Мэй Муоно, которая наблюдала за операцией издалека, но успела уже взглянуть на «зашитого» пациента, сама подошла к нему:
— Ну что, Чоу, — пленный жить будет?
Тот приподнялся, пробормотал «да, хозяйка, будет» и свалился обратно. Мэй недовольно поджала губы, едва удержавшись от того, чтобы не пнуть бедолагу. Белый дракон их всех задери! И лекарь никакущий валяется, а пленник и вовсе в отключке. Надо было все-таки во время операции подойти и спросить, с кого выкуп требовать. Сколько времени пройдет, пока чужак очухается? Нет, что жить будет — конечно, хорошо. Значит, не зря спасали. Вот только пока не очухается, придется Мэй Муоно пребывать в неведении. А этого она не любит…
Глава 16
Похоронив погибших товарищей, майор с Ринатом и Ладыгиным занялись трофейным аэроглиссером. Повреждения, несмотря на то что суденышко попало под обстрел, оказались незначительными — пули десантников всего лишь наделали дыр в топливном баке да перебили патрубок, по которому топливо поступало в двигатель. Так что бензин просто вытек, мотор заглох, а глиссер выскользнул на берег уже просто по инерции. И остановился до того, как на его пути оказалось дерево или просто большой камень. В принципе, ничего сложного в том, чтобы исправить повреждения, не было. Работы максимум на полчаса — и то если не торопиться. Вот только у десантников не было ни инструмента, ни запчастей, ни бензина, в конце концов.
Хруст в кустах, заставивший их насторожиться, произвело какое-то животное. Какое — разглядеть не удалось, но, по мнению Ладыгина, зверюга была не больше лисицы. В общем-то, на пляже было не так уж и тихо — шумел океан, шумели джунгли. Да и птицы не молчали. Пока Батяня с товарищами разбирался с трофеем, из джунглей снова донесся хруст. Звук повторился, потом еще и еще… Из зарослей вышли давешние знакомцы. И даже староста этой деревни с непроизносимым названием тоже был здесь.
Вопреки подозрениям Лаврова, аборигены не имели никакого отношения ни к пиратам, ни к исламистам — они просто увидели в «киношниках» отличный шанс заработать. Потому и вернулись. Что ж, у Рината деньги были. Энная сумма имелась и у майора, но разведчик, все еще считавший себя виноватым, взял расходы на себя. Увидев баксы, староста повеселел. Ринат объяснил ему суть проблемы. Тот кивнул и подозвал к себе двух пацанов. Те тут же скрылись в джунглях.
— Куда это они понеслись? — поинтересовался Лавров у Рината, когда тот, переговорив со старостой и вручив ему несколько купюр, вернулся к своим.
— В деревню, — ответил разведчик, — у них там вроде как механик есть. Сам придет, инструменты и запчасти кое-какие возьмет. Бензин, опять же.
— Ясно, — сказал Батяня и добавил: — Ты этого старосту поспрашивай насчет пиратов. Может, он еще и в этом нам поможет. Вдруг у них кто знает, где у этих корсаров хреновых база.
— Верно, — согласился Ринат, — пойду, пообщаюсь.
Мальчишки с механиком появились примерно через час. Мужик оказался толковый — прихватил с собой весь необходимый инструмент. Нашелся у него и патрубок нужного размера (благо, посыльные принесли с собой перебитую трубку в качестве образца). Пацанята тащили за ним следом подходящую по размеру пластиковую емкость с бензином. Местный умелец минут за десять присобачил к мотору новый патрубок вместо поврежденного, а потом присоединил к патрубку пластиковый бак, который сумел закрепить вместо старого бензобака, больше похожего на дуршлаг. Что-то где-то потрогал, подергал и наконец с гордым видом показал Батяне на пусковую кнопку. Майор забрался в кресло водителя, попробовал рычаги, педали, штурвал — и нажал ту самую кнопку. Движок фыркнул, чихнул — и принялся стремительно набирать обороты. Винт за спиной Батяни раскрутился, глиссер начал ощутимо подрагивать. Лавров заглушил двигатель и показал механику большой палец: все о’кей, мол. Тот заулыбался и с гордым видом принялся собирать свои инструменты.
