Он вскочил, но тут же вокруг наглеца вспыхнул круг огня, заключив его в пылающую клетку. Шипящее пламя заглушило вопль, полный боли, и он сразу стих. Амир махнул рукой, снимая заклинание, и ученик, обожженный, но живой рухнул на стол.
— Простите его, магистр, — негромко сказал Фарих, блеснув тонкой полоской золотого обруча вокруг головы. — Простите всех нас. Мы немного… расстроены гибелью учеников. Среди них были достойные.
— Я знаю, — ответил тот, глядя на мучительно регенерирующего Конрада. — И я скорблю об их потере вместе с вами.
Ученики расходились молча. Хмурые, недовольные, но усмиренные. Амир провожал взглядом каждого. Якоб вышел последним.
Пусть все остальные убеждены в том, что магистр по-прежнему силен и влиятелен. Но первый ученик видел, как начинает шататься его трон…
Асиман прислонился к стене, рассматривая черные разводы копоти на полу.
«В отличие от тебя, Эрнесто, мне редко удавались импровизации, — обращаясь к погибшему собрату, — подумал Якоб. — Но я снова рискну».
Спящая магия огня закрыла собой пламя, горевшее в нем самом. Теперь присутствие асимана мог обнаружить только телепат. Очень хороший телепат. Если тому вдруг придет в голову прогуляться по сожженному зданию.
Ученик Амира снова закрыл глаза, слушая тихий шелест дремлющих огненных змей. Точно так же он стоял здесь вчера, и позавчера, и три дня назад. Эрнесто, не видя быстрого результата, уже давно придумал бы другой план. Якоб был терпелив и упорен.
Редкие огни фар проезжающих мимо машин скользили по потолку, негромко насвистывал ветер, гоняющий золу по мертвым залам. Прошел час, другой… а потом асиман услышал крадущиеся шаги, скрип и шелест.
Долгое ожидание внезапно закончилось. Ученик Амира бесшумно отошел от стены и крадучись направился в ту сторону, откуда доносились приглушенные звуки.
Комнаты и коридоры, по которым он проходил, стали неотличимы друг от друга. Огонь сожрал картины и гобелены, покрыл копотью мрамор и позолоту, выжег паркет, превратил в пепел мебель. Но тот, кто пришел сюда ночью, точно знал, что искать.
Якоб замер в тени обломанной колонны, прислушиваясь. Теперь он ясно различал приглушенные всхлипывания. Укоризненно покачал головой и улыбнулся злорадно: «Нельзя возвращаться на место убийства. Неизвестно, кто будет поджидать тебя там».
Возле стены, подле черного пятна, напоминающего очертаниями человеческое тело, стояла на коленях молоденькая девушка. Даханавар. Светлые волосы падали на ее лицо, худые плечи вздрагивали от беззвучных слез, обеими руками она зажимала себе рот, чтобы не начать рыдать во весь голос.
Асиман беззлобно ухмыльнулся. Белобрысая дурочка пришла на пепелище, чтобы лить слезы над погибшим возлюбленным, учительницей или подругой. Сентиментальная глупость, свойственная всем мормоликаям. Именно на нее ученик Амира и рассчитывал.
Охваченная своим горем, девчонка не почувствовала, как Якоб, по-прежнему скрытый магией огня, приблизился к ней и встал за спиной.
— Неподходящее место для траура.
Юная даханавар вскрикнула, стремительно оборачиваясь на голос, швырнула в асимана заклинание. Видимо, первое, пришедшее на ум. Но магический потенциал молодой ученицы был слишком слаб, чтобы защититься от мага Дуата одиннадцатой ступени.
Он с легкостью отмахнулся от зыбкой паутинки «Забвения», схватил девушку за плечи и поставил на ноги.
— Нужно хранить память о своих умерших в голове или в сердце, если оно у тебя есть. А не на полу в разрушенном доме, — сказал асиман наставительно, не обращая внимания на ее безуспешные попытки вырваться.
Ужас, отразившийся в блеклых глазах девчонки, сменился яростным отчаянием.
— Ну, так убей меня тоже! — произнесла даханавар срывающимся голосом. — Как его! Как всех!
«Значит, все-таки погибший возлюбленный», — рассеянно подумал Якоб и ослабил хватку.
— Я не буду тебя убивать, — сказал он тихо и проникновенно. — Будь моя воля, я бы повернул время назад, чтобы избежать всех смертей, произошедших здесь.
Он обвел взглядом зал, наполненный черными призраками погибших даханавар. Девушка перестала дергаться, застыв в изумлении от услышанного.
Якоб выпустил ее, шагнул назад, развел руки, показывая недавней пленнице, что в них нет огня. Юная фурия отпрыгнула в сторону, глядя на асимана исподлобья.
— Как тебя зовут?
— Не твое дело, — огрызнулась она. — Разве тебя интересовали имена тех, кого ты сжег здесь?!
Маг утомленно вздохнул, стараясь не обращать внимания на грубость, вызванную страхом и отчаянием.
— Ты можешь связаться со своей госпожой? Учительницей, наставницей или как ты ее называешь?
Девчонка сжала кулаки, всхлипнула, но тут же с досадой на саму себя вытерла мокрые от слез щеки.
— Нет! Вы убили ее!
— Тогда передай это Фелиции. — Якоб сунул руку в карман и вытащил белый костяной амулет с красными письменами.
Даханавар удивленно вытаращила глаза. Естественно, она знала, что это такое, ведь женщин клана Леди посвящали в тайную политику с «рождения». Якоб представлял, что сейчас происходит в голове юной фурии. Она думала о том, что Тайный знак всплывал лишь несколько раз за всю историю киндрэт.
Легенды приписывали этому резному кусочку кости могучую силу. Не магическую. Клан, преподносивший его в качестве подарка другому клану, получал в ответ гарантии полной безопасности и содействия. Его появление заставляло утихнуть даже взаимную ненависть. На какое-то время.
Сначала, по легендам, он принадлежал Лугату, затем появился у Леарджини. После его получили Кадаверциан. Именно с помощью этого знака они ненадолго приостановили войну с Лудэром. И теперь его держал в руках асиман…
— Вы просите помощи? — с глубочайшим недоверием спросила девушка. — Вы? У нас?
— Просто передай это Фелиции, — не вдаваясь в подробности, произнес Якоб.
— Фелиции? — Она прищурила глаза. — Почему ей, а не Стэфании? Боишься, что наша новая Первая леди уничтожит тебя, не пожелав даже взглянуть на Знак?
Асиман представил, как поджаривает наглую мерзавку на медленном огне, пожалел, что не может сделать этого в реальности, молча наклонился, положил на пол перед даханавар артефакт и медленно отступил.
Девчонка на мгновение отвела сверкающий взгляд от лица асимана, чтобы посмотреть на амулет. А когда снова вскинула голову, Якоба уже не было.
Она выбежала из сожженной резиденции через несколько минут после того, как асиман покинул ее. Сидя в своем автомобиле, оставленном на расстоянии от разоренного дворца, он видел, как даханавар спешит к своей маленькой зеленой машине, припаркованной неподалеку. Ее бледное лицо светилось мрачной решимостью, когда она садилась за руль.
Следить за девчонкой оказалось очень легко. Она почти не смотрела по сторонам, торопясь выполнить свою неожиданную миссию. «Молодой даханавар поручили дело, связанное с политической интригой, — ехидно размышлял Якоб, следуя за ярким приметным автомобильчиком. — Как можно отказаться?!»
